Перед мной стояли сорок девять пленных немцев, вокруг стали понемногу собираться местные жители, которых фашисты гнали перед своими танками. Сейчас, после боя, они пришли в себя и стали понемногу роптать при виде пленных. Допрашивать их не имело ни какого смысла, а потому по моему приказу бойцы притащили толстые жерди к которым и привязали немцев, а после этого уложили их на землю рядком. Мои мехводы отказались ехать, а приказывать им я не хотел, это был не тот случай, а потому сам сев за рычаги Т-34, я завел двигатель и аккуратно проехался немцам по ногам. Если мои бойцы сразу поняли, что я задумал и были к этому готовы, я давно уже числился у них полным отморозком, то для местных это стало настоящим шоком. Когда я остановил танк и вылез из него, то вокруг меня была пустота. Плюнув на это, сел в свою М-1 и в сопровождении двух кюбелей с пулеметными турелями, одного трофейного бронетранспортера с пушкой и двухосной бронемашиной с 20 мм автоматом поехал в Смоленск, главное, что атака была отбита с большим уроном противнику.
Оставив 145-ю стрелковую дивизию держать фронт, с двумя другими, 104-й танковой и 149-ой стрелковой, генерал-лейтенант Качалов, после совсем короткой артподготовки, прорвал фронт и двинулся на Смоленск. Ему надо было пройти около сотни километров, при других обстоятельствах у него наврядли все получилось, по крайней мере дед Павел мне заявил, что в его время Качалов добился кое каких успехов, но погиб сам при артобстреле. Сейчас ситуация была абсолютно иной, Смоленск мы у немцев отбили, а попутно перемололи несколько их танковых и пехотных дивизий, а сейчас шла артиллерийская дуэль между моей и немецкой тяжелой артиллерией и мы пока побеждали. Отыскать в городе место расположения наших орудий для немцев было практически невозможно, зато мои разведчики нашли места расположения нескольких их батарей, после чего вели корректировку нашего огня. Переделанные Маркони рации работали вне диапазона немецких пеленгаторов, что обеспечивало разведчикам некую возможность работать не обнаруживая себя. Группа Качалова в течение дня продвинулась с боями на 50 километров, где и встретилась с моим батальоном. Уже под вечер у населенного пункта Починок они и встретились, когда ударили по его гарнизону с двух сторон. То, как мы проредили немецкий вермахт, наступление Рокоссовского и отвод части немецких войск к Смоленску позволили Качалову относительно легко пробиться сюда. После захвата Починок мой батальон серьезно усилил группу Качалова, так как в основном у него были легкие танки лишь слегка усиленные КВ и Т-34. Почти три десятка трофейных бронетранспортеров с зенитками и два десятка грузовиков с ДШК на зенитных турелях давали довольно неплохое прикрытие для двух дивизий, не позволяя немцам бомбить прицельно. Они уже частично восстановили своё присутствие, но все же их активность была куда меньше, чем раньше. К середине второго дня Качалов вошел в Смоленск. Войска тут же стали занимать оборону по окраине города, особо усилив южную часть города.
О том, что Качалов вошел в город я узнал сразу от своих танкистов. Мой штаб расположился в северной части города, вот туда Качалов и прибыл в сопровождении своего штаба. За те несколько дней, что я удерживал Смоленск, мои орлы в каком-то учреждении имевшим глубокие и большие подвалы, оборудовали полноценный штаб. Все помещения вычистили, натащили туда кучу необходимой мебели, сколотили двухспальные нары для охраны и с десяток небольших комнат для начальства. Провели телефоны, электричество и оборудовали радиоцентр, выведя антенну из подвала наверх, тут постарался Маркони, это была его епархия. Столовая, электрогенератор с движком от разбитой полуторки вполне обеспечивал штаб необходимым электричеством, а сам находился в самом дальнем помещении и не мешал своим шумом работе штаба.
Встретивший его батальон Качалову понравился, десяток КВ и два десятка Т-34, а особенно большое количество трофейных бронетранспортеров, часть из которых была довольно профессионально переделана в самоходные зенитные точки. Пехота тоже была на броне, а также довольно много машин, в том числе и трофейных с бойцами и снаряжением. Действовали они умело и не вызвали у него ни каких нареканий. Дальше до самого Смоленска они прошли не встретив сопротивления противника, во многих населенных пунктах через которые они проходили были видны следы свежего боя, это ударный батальон расчищал им путь. Войдя в Смоленск, его отвезли в штаб дивизии. Ничем особо не выделявшееся здание оказалось имело весьма обширные подвалы, где капитан Волков, вернее уже полковник, приказ об этом ему накануне выступления привез курьер из Москвы, оборудовал свой штаб. Всё было сделано основательно и места вполне хватало для штаба фронта, даже радиосвязь оказалась из трофейных радиостанций.
-Здравия желаю товарищ генерал-лейтенант. – Поприветствовал я вошедшего ко мне Качалова.
-Ну здравствуй полковник. – Ответил мне он.
-Вы ошиблись товарищ генерал-лейтенант, я капитан.
-Ни какой ошибки, уже два дня, как полковник, приказ ставки, поздравляю вас.
-Спасибо. – Это оказалось приятной неожиданностью.
-Какими силами вы располагаете?
-Танковый полк, в строю 87 танков, 8 ремонтируются. Два пехотных полка почти полного состава, потери компенсированы из бойцов ещё оборонявшихся в городе. Полк тяжелой артиллерии, два дивизиона противотанковых орудий, минометный дивизион, зенитный дивизион, саперы.
-Ничего себе, вот уж не думал.
-Товарищ генерал, на своё место я вам предлагаю командира первого полка, полковника Кулешова.
-Не понял, как это понимать?
-Я командовал дивизией временно, пока мы не выйдем к своим или как в этом случае. У меня есть более важное задание, доставить секретную технику на полигон бронетанкового управления в Кубинку.
-А что за техника?
-Пойдемте, покажу.
Мы вышли из штаба и отправились к стоянке техники, которая была тщательно замаскирована. Увидев мой ИС-3, Качалов опешил.
Волков провел меня за штаб, где среди домов было укрыто под масксетями несколько машин. С них при нашем появлении их сразу же сняли и я увидел Танк. Широкий и приземистый, с острой клинообразной мордой, вытянутой каплевидной башней и здоровенным 122-ух миллиметровым орудием. Уж насколько грозно выглядел КВ, но и он проигрывал по всем показателям этому ужасу на гусеницах. Рядом стояла самоходка с ещё большим орудием, не меньше 152 мм, а рядом танк очень похожий на Т-34, но более зализанный и с большой башней, да и орудие его тоже было побольше Ф-32.
-Что это?
-Экспериментальная техника, я должен любой ценой доставить её в Кубинку. Сейчас, когда все налажено я могу спокойно передать дела полковнику Кулешову. Только подожду пару дней, пока не наладится устойчивый коридор и двинусь.
-Жаль, такой командир дивизии мне пригодился бы, но эту технику действительно надо эвакуировать. Представляю, что будет, когда она массово пойдет в войска.
-Капут немцам будет, будут драпать так, что только пятки засверкают.
Через два дня к Смоленску вышла и армия Рокоссовского, немцы, что бы не оказаться в окружении отошли и сейчас с севера был достаточно большой коридор, который связывал город с большой землёй. Как только путь стал достаточно безопасен, то по моему предложению, так как я уже не был в Смоленске самым большим перцем, по системе городских громкоговорителей жителям предложили эвакуироваться из города. На складах мы нашли горы оружия и боеприпасов, а вот с продовольствием и топливом было плохо, его практически не осталось. Два эшелона пришли под утро, впереди перед паровозом была платформа с зениткой и парой зенитных ДШК, а среди вагонов пара цистерн с топливом. Разгрузив оба эшелона, их стали загружать ранеными, их набралось как раз на один эшелон, второй предназначался для горожан. Они шли взяв с собой минимум вещей, мы отправляли только женщин, детей и стариков, мужчин призывного возраста тут же призывали в армию, они должны были пополнить потери в обеих армиях. Прошедшие бои, а также постоянно стреляющая артиллерия, немцы были рядом и мои артиллеристы не скучали, снарядов море, вот они почти непрерывно и обстреливали гитлеровцев, действовали на гражданских настораживающее и они. Раз представилась такая возможность хотели уехать из города. Погрузку начали под вечер и с первыми сумерками эшелоны покинули станцию. Гражданских оставалось ещё много, поэтому нам обещали этой ночью ещё пять эшелонов, причем один из них мы должны были загрузить оружием и боеприпасами для формируемых дивизий, а одна из них должна была прибыть к нам.
Все происходившее Игорю не нравилось, после того, как ему наконец исполнилось восемнадцать и в военкомате наконец дали добро на его призыв, его и толпу других мобилизованных разбили на отделения и взводы. В качестве командиров были выздоровевшие бойцы и сержанты, их распределили в их дивизию после госпиталей, а затем всех посадили в теплушки и отправили на фронт. Без оружия и обмундирования, Игорь недоумевал, как же они воевать будут? К утру их эшелон прибыл в город, это оказался Смоленск, о котором столько говорили в последнее время по радио и обсуждали между собой люди. На станции толпились гражданские, стояли бойцы в оцеплении, а где-то неподалеку бухали судя по звуку тяжелые орудия, ведя огонь по немцам. Ругаясь, сержанты построили людей и под командованием молодых лейтенантов, похоже только из училищ, повели нестройную толпу вслед за провожатым на трофейном мотоцикле. Идти пришлось не так далеко, всего пару километров, там их распределили в школе переделанной под казарму. Во дворе школы, на брезенте лежало в кучах обмундирование и снаряжение. Переодевались тут же, опытные старшины хозяйственники на глаз определяли нужные размеры. После переодевания подходили к стоявшим тут же грузовикам из кузовов которых выдавали оружие, патроны и по две гранаты.
