Сердце Бесс взволнованно забилось. Впервые ей предстояло появиться на людях с Кэдом. Раньше она и мечтать об этом не могла.
— Ты действительно хочешь, чтобы мы поженились до того, как… — начала Бесс.
— Да. Мне так тебя не хватает, — прошептал он, нежно целуя ее. — Да и ты, судя по всему, истосковалась по мне. Так пусть все идет своим чередом. Если даже ты и забеременела, дорогая, разница в сроках будет небольшая, всего несколько недель, — добавил он смеясь и снова поцеловал ее, не замечая боли в ее глазах.
Бесс проводила его и печально посмотрела ему вслед. Она не знала, сможет ли жить с этим бременем на своей совести. Надо было сказать ему правду. Но она не могла. Не знала, как это сделать.
Он заехал за ней на рассвете и, как нарочно, попался на глаза сеньоре Лопес, соседке Бесс. Как раз когда он появился, она раздвигала занавески на окне своей гостиной и, увидев его, задернула их снова с соответствующим выражением лица.
— Надо ей сказать, что вы не ночевали у меня, — сказала Бесс, расстроившись при мысли о том, что подумает о ней ее любимая соседка. — Конечно, сейчас девяностые годы, но сеньора набожная католичка и не признает современные нравы. — Она вздохнула. — До сих пор она и меня считала такой.
Кэд усмехнулся и обнял Бесс.
— Она заслуживает прощения, как бы плохо ни думала о нас. Ведь едва рассвело. — Он посмотрел на Бесс с грустной улыбкой. — К тому же она недалека от истины — мы уже спали вместе.
Бесс покраснела, отчего стала еще прелестнее, и прижалась к нему.
— О да, конечно, — прошептала она.
— Не знаю, насколько хорошо это было, может быть, совсем наоборот, но ничего лучшего в своей жизни я не припоминаю. — И он коснулся губами ее лба. — В следующий раз постараюсь быть на высоте, чтобы тебе было хорошо.
Сердце Бесс бешено забилось.
— Мне и так было хорошо, — прошептала она.
— Впредь будет еще лучше. — Он повел ее к своему пикапу и усадил в кабину. — Давай поговорим о чем-нибудь другом. — Кэд усмехнулся, заметив, как дрожали руки, когда он закуривал сигарету. Его глаза с пляшущими в них огоньками встретились с глазами Бесс. — Ты очень волнуешь меня. Мужчину нельзя долго держать на голодной диете, он начинает нервничать.
Бесс рассмеялась. Просто невероятно! Кэд признался в том, что нервничает. Что же! Это даже приятно. Она посмотрела на него, как всегда с обожанием, и пристегнула ремень. На этот раз совесть оставила ее в покое.
Глава 16
На стадионе Кэд отвел Бесс на трибуну и усадил на скамью. Она была почти в панике, глядя, как Кэд объезжает мустанга и вылавливает с помощью лассо телят из стада. Стройный и сильный, Кэд был просто великолепен на лошади, и многие женщины буквально пожирали его глазами, что не ускользнуло от Бесс, и она не могла скрыть гордой улыбки, потому что Кэд был ее мужчиной и пусть даже не любил ее, но достаточно сильно желал, чтобы за долгих три года не прикасаться ни к одной женщине. Он оставался ей верен, и это было немаловажно.
Кэд легко и изящно проделал все упражнения с лассо, но когда стал объезжать мустанга, Бесс замерла от страха. Этот вид спорта требовал особого мастерства. Ослабь он на секунду внимание, дикая лошадь могла сбросить его на землю и растоптать копытами. Один из первых участников состязаний стал жертвой собственной неосторожности, и его унесли с арены с переломанными ребрами. Бесс всем телом подалась вперед и молила Бога не оставить своей милостью Кэда.
Кэд выехал на арену с высоко поднятой рукой, при первом же прыжке лошади умело сработал шпорами и двигался в четком ритме, укрощая животное до последней секунды отведенного времени. Комментатор что-то говорил о его искусстве работать шпорами и на протяжении всей дистанции оставаться в седле и особо отметил ловкость Кэда, когда мустанг сделал последнюю попытку выбить его из седла. Прежде чем замер голос комментатора, прозвенел колокол, и зрители увидели, как Кэд соскочил с разъяренной лошади, коснувшись обеими ногами земли, но мустанг развернулся, фыркнул и устремился прямо к нему. Кэд выждал время и, когда лошадь уже почти нависла над ним, мощным рывком взлетел на ограду из-под самых копыт. Эти несколько секунд показались Бесс вечностью. Она едва не умерла от страха. Другие участники смеясь похлопывали его по спине. Зрители пришли в дикий восторг. У Кэда оказался лучший результат дня. После него выступили еще двое, и обоих лошади сбросили на землю в первые же секунды. Кэд получил первый денежный приз за мустанга и занял второе место по лассо. Бесс сияла от гордости, а когда вручали награды, стояла рядом с обнимавшим ее одной рукой Кэдом и, глядя на него, радовалась всем сердцем.
Вечером она лежала на диване в объятиях Кэда, прижавшись к нему, и, затаив дыхание, слушала его рассказы о родео. Он все еще не расслабился после сильного напряжения, хотя долго стоял под горячим душем. Ныл каждый мускул, и Бесс растирала спиртом его широкие плечи и спину, стараясь не замечать реакции его тела на ее прикосновения.
— Мы будем жить в Лэриете, — заметил Кэд, спокойно глядя на Бесс.
— Да, я знаю.
— Мне придется многое переделать, — продолжал он, потянувшись за сигаретой. — Там не хватает некоторых удобств, к которым ты привыкла, и водопроводная система оставляет желать лучшего.
Бесс почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Она не знала, как убедить его, что удобства и достаток не имеют для нее никакого значения. И никогда не имели. Она любит его, и это самое главное.
— Кэд, я буду счастлива в Лэриете, — сказала Бесс. — И надеюсь, смогу сделать счастливым и тебя.
Кэд вздохнул и нежно поцеловал Бесс.
— Что ж, посмотрим, как все у нас сложится, — в раздумье проговорил он и взглянул на часы. — Мне пора возвращаться в гостиницу. Завтра приду пораньше, если накормишь завтраком.
Она поднялась с дивана.
— Ты… ты не останешься? — И столько робости было в ее голосе, что Кэд не сдержал улыбки.
Он прижал ее руки к своей широкой груди и стал водить ими по черным густым завиткам.
— Нет, не останусь, несмотря на то что больше всего на свете хотел бы этого. Все должно быть у нас, как говорится, по-людски. Чтобы никто не смотрел на нас так, как сегодня утром на меня посмотрела твоя соседка. — Кэд не ожидал, что этот пустяковый факт так расстроит его. Никто не должен плохо думать о Бесс.
— Ты имеешь в виду сеньору Лопес? — спокойно улыбнулась Бесс. — Она очень славная и очень набожная, и ей претят современные нравы.
— Мне тоже претят, — признался Кэд, коснувшись ее губ. — И то, что произошло между нами до свадьбы, не дает мне покоя. Я проклинаю себя за то, что потерял самообладание, так и не дождавшись нашей первой брачной ночи. И не могу допустить этого снова, пока мы не поженимся.
