И тотчас с неба посыпался град стрел — это начали стрелять воины-наездники; в пропасть полетели десятки тварей. Сжав бока птицы коленями, Морвхен заставила ее подняться вверх.
Но тут небо над головой Морвхен почернело: ее и воинов окружили летучие твари, и все смешалось — ястребы, монстры и эльфы. Бейтир-Сеун разорвал одного монстра когтями и тут же перекусил пополам второго; Морвхен тем временем приготовила три стрелы и выпустила первую, когда над ее головой мелькнуло белое брюхо летучей твари, и сразу за ней — вторую, когда монстр схватил когтями воина-наездника и сдернул его со спины ястреба.
— Нет! — закричала Морвхен, когда воин полетел вниз, и выстрелила в убийцу, но затем сама едва успела увернуться, когда прямо над ее головой мелькнули желтые когти.
Ястреб сделал крутой вираж, и Морвхен послала стрелу в напавшего на нее монстра — огромную тварь с черными крыльями и уродливым львиноподобным телом, но стрела пронзила лишь тонкую перепонку на его крыле. Монстр завизжал от боли и, выставив когти, ринулся на Морвхен.
Девушка упала на колени и крепко вцепилась в перья ястреба, когда он попытался увернуться от монстра, но не успел — Морвхен почувствовала, как по телу птицы прошла судорога, когда острые когти чудовища вспороли ястребу живот. Ястреб издал пронзительный крик и начал падать вниз, отчаянно пытаясь еще немного удержаться в воздухе, чтобы не убить свою наездницу, но Морвхен уже знала: птица находилась очень высоко и долететь до земли живой не успеет.
Услышав за спиной торжествующий вопль, Морвхен обернулась: тварь с телом льва пикировала на падающего ястреба, чтобы добраться до сидящей на его спине эльфийки. Быстро вытащив из-за спины лук, Морвхен пригнулась к шее умирающего ястреба.
— Прощай, благородное сердце, — прошептала она ему, — я отомщу за тебя.
С этими словами эльфийка выпрямилась во весь рост и одним прыжком оказалась на спине атакующего монстра.
Тот завизжал от неожиданности и злобы; громко щелкнув челюстями, тварь попыталась дотянуться до Морвхен, но напрасно — быстро пробежав по его спине, девушка крепко схватилась за шерсть на его шее.
Тварь шипела и щелкала зубами, но дотянуться до Морвхен не могла. Тогда она попыталась стряхнуть с себя эльфийку, начав кувыркаться в воздухе, но Морвхен держалась крепко, после чего вытащила меч и глубоко вонзила его в спину крылатой твари, затем вытащила и вонзила снова, потом снова. Из раны хлынула кровь, и тварь, заревев от боли, судорожно задергалась, а Морвхен радостно взглянула вверх: над ней с пронзительными криками кружил боевой ястреб без наездника. Бросив подыхающего монстра, Морвхен спрыгнула с его спины — и сразу скалы с бешеной скоростью полетели ей навстречу, но ястреб, подхватив ее на лету, развернулся и взмыл вверх.
— Спасибо! — крикнула ему Морвхен, убирая меч в ножны.
Впереди шел воздушный бой: ястребы устроили яростный поединок с крылатыми тварями Хаоса; этот смертельный балет многие из них исполняли в одиночку, ибо их седоки были сброшены на скалы чернокрылыми монстрами.
Морвхен увидела своего отца: Олдельд аккуратно убивал одну крылатую тварь за другой, ловко вонзая в них острый наконечник своего волшебного копья, в то время как его благородная птица приканчивала противника клювом и когтями. Разъяренный Бейтир-Сеун крушил тварей направо и налево, разрывая их на части, а те, кому удавалось уйти от его когтей и зубов, попадали под град эльфийских стрел, но дракон и сам уже был ранен — в некоторых местах его крепкая чешуя была порвана острыми клыками монстров.
Битва была в самом разгаре; небо почернело от тел боевых ястребов и крылатых тварей, в воздухе носились тучи стрел, мелькали зубы, крылья, когти, слышались визги и предсмертные вопли тех, кто падал на острые скалы.
Морвхен приготовила очередную стрелу и направила своего ястреба в самую гущу сражения.
Раздался удар грома, но на поля не упала ни одна капля дождя. На востоке начали собираться черные тучи, потянуло холодом — и вот уже вдали затрубил охотничий рог, послышались крики Диких охотников. Услышав эти звуки, Теодерик Лендаст вздрогнул — смерть стремительно приближалась. Сжав в руке пику, Теодерик быстро огляделся по сторонам: тысяча вооруженных людей стояла на склонах холмов перед Каррарским замком, приготовившись к кровавому бою с Дикими охотниками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Лучники тревожно выглядывали из-за острых кольев, стараясь разглядеть противника; дрожащие солдаты держали наготове длинные палки с крючьями на конце. Командующий армией — если это сборище испуганных и плохо вооруженных людей можно было назвать армией — сидел верхом на коне в окружении двадцати рыцарей, высоко подняв над головой стяг — ало-золотое полотнище, трепещущее на ветру.
Теодерик командовал отрядом, состоящим из двадцати готовых к бою рыцарей, — над их головами развевались разноцветные стяги, пики были выставлены вперед. На другом фланге находился Тойдегар со своими двадцатью рыцарями. Кловис был рядом с Теодериком и с трудом удерживал своего коня, который ржал и норовил встать на дыбы, слыша звуки приближающейся охоты.
— Черт, какие мерзкие завывания! — выругался Кловис. — У меня от них кровь стынет в жилах.
— Я тебя понимаю, — сказал Теодерик и погладил по шее коня, который начал нервно перебирать ногами. — Знаешь, я их не боюсь, — добавил он с уверенностью, которой на самом деле вовсе не испытывал. — Мы их легко одолеем и прогоним прочь.
Кловис кивнул, но Теодерик видел его глаза в прорезях забрала — в них стоял страх. Впрочем, Кловиса можно было понять — он был опытным воином и прекрасно понимал, чем может закончиться это сражение.
— Смотри! — крикнул Кловис, показывая на восток. — Туман рассеивается!
Теодерик взглянул в ту сторону. Туман и в самом деле рассеялся, и сразу где-то совсем рядом бретонцы услышали треск сучьев и шуршание листьев, сквозь которые послышался злобный смех.
— Стоять насмерть! — крикнул испуганным солдатам командир. — Ни шагу назад, а кто ослушается, будет иметь дело со мной!
Теодерик услышал, как проклятый рог затрубил вновь, и сразу в тумане залаяли собаки и пронзительно закаркали вороны. К застывшим в напряженном ожидании людям быстро приближались клубы тумана, впереди которых вспыхивал таинственный зеленый свет, а земля покрывалась зелеными ростками и цветами.
И вдруг, мгновенно вынырнув из тумана, перед защитниками замка возникли лесные всадники во всей своей дикой красе. Крики ужаса пронеслись по шеренгам воинов, йомены дрогнули и чуть не обратились в бегство, а те, кто оказался тверже духом и смелее, бросились приводить своих товарищей в чувство, пустив в ход дубинки и крепкие словечки.
Своры завывающих от охотничьего азарта гончих вертелись под ногами охотников, остановившихся у склона холма; воздух почернел от стай черных птиц, луна скрылась за призрачными облаками, когда в небе вспыхнула ослепительно-яркая молния и загрохотал гром.
Жуткий, леденящий душу рев охотничьего рога раздался вновь, и Теодерик с ужасом увидел охотника, который извлекал из рога эти страшные звуки; он появился из тумана внезапно — огромный и мощный, с оленьими рогами на голове, в плаще из листьев, в руке он сжимал огромное копье со множеством наконечников. Мощные волны магии исходили от этого существа, и Теодерик уже не сомневался, кто перед ним.
Король Леса…
Его окружали лающие гончие и всадники с горящими глазами верхом на черных конях и оленях, которые храпели и вставали на дыбы; в глазах лесного царя вспыхнул свирепый огонь, когда он обвел взглядом дрожащее от ужаса воинство бретонцев, посмевших выступить против самого леса.
Теодерик выставил вперед пику, когда лесной царь громко расхохотался — людям показалось, что рядом ударил гром, — и, кивнув Кловису и пришпорив коня, поскакал вперед. Король Леса снова протрубил в рог и вместе со своими всадниками ринулся навстречу людям.
Небольшая роща, располагавшаяся под горным плато, утопала в крови — здесь в смертельной схватке сошлись эльфы, зверолюди и человек. Одним ударом меча отрубив мохнатую лапу, Леофрик успел отбить удар огромного топора и сразу пронзил своим сверкающим мечом спину чудовища. В этот момент чье-то метко пущенное копье тяжело ударило его в грудь, рыцарь покачнулся и привалился спиной к стволу дерева, когда к нему, широко разинув пасть, рванулась отвратительная тварь, покрытая чешуйчатой кожей.
