«И страшнее тоже, — хотелось сказать Джеки. — Когда все происходит быстро, ничему, кроме физических ощущений, нет места».
— Доверься мне, — сказал Эйдриан, словно прочитал в ее глазах эти мысли. — Предоставь мне свободу действий.
Решив делать все только по-своему, он наклонил голову и снова принялся легкими прикосновениями губ и языка ласкать ее грудь. Они оба знали, что он способен довести ее до оргазма одним лишь языком. Но Эйдриан, не дотронувшись до ее сосков, скользнул рукой по ее животу к изнывающему от томления лону. Джеки просто застонала от досады. Она, начав извиваться под ним, приподняла бедра.
— Лежи смирно, — предупредил Эйдриан и предостерегающе прикусил один из ее сосков зубами.
Дыхание Джеки прервалось. Своим изящным длинным пальцем Эйдриан медленно скользнул в ее плоть, и Джеки застыла. Из ее груди вырвался стон, тело сделалось безвольным, ее ноги ослабли, а голова откинулась на подушку.
Причудливая смесь разнообразных ощущений, которые было невозможно отделить одно от другого, вихрем закружила ее. Губы Эйдриана ласкали ее грудь, его рука — ее жаркое лоно. Сосредоточившись и призвав на помощь все свое искусство любви, Эйдриан постепенно овладевал ситуацией, и Джеки наконец оставила сопротивление и отдалась ему полностью.
Какой-то невидимый, сжимавший где-то внутри ее эмоции кулак разжался, и чувства хлынули могучим потоком, завершившись ослепляющей вспышкой, в которой слились одновременно и страсть, и боль. Все отступило на задний план, и Джеки в пароксизме наслаждения оторвалась от постели. Она замерла на мгновение, потом медленно, с широко раскрытыми глазами, опустилась назад.
Эйдриан, с улыбкой взирая на нее, устроился сверху. Джеки, потрясенная только что испытанными ощущениями, ответила ему пристальным взглядом. Именно этого добивался Эйдриан, требуя от Джеки предоставить ему свободу действий. Исчезло все то, что сковывало ее, остались лишь истинные потребности, желания и устремления всей ее жизни.
Эйдриан припал к ее губам, прижимаясь к ней всем телом, и тут же почувствовал объятия Джеки, которые она не размыкала все время их бесконечно длившегося поцелуя. Их тела двигались в ритме, постепенно приближаясь к общей цели. На этот раз они достигли высшей точки одновременно и замерли, крепко вцепившись друг в друга, ощущая, как по их телам пробегают последние судороги наслаждения.
Медленно тело Эйдриана начало расслабляться. Джеки не выпускала его из объятий, потрясенная новизной ощущений, создаваемой не только физической, но и душевной близостью.
Эйдриан приподнял голову и улыбнулся, однако увидел слезы в глазах Джеки, и улыбка тотчас исчезла с его лица.
«Прости, — хотелось ей сказать ему. — Я к этому не привыкла».
Его лицо смягчилось, озарившись пониманием, и он тут же сверкнул самодовольной улыбкой.
— Вот видишь, я же говорил тебе, что так интереснее. Тебе нет необходимости все постоянно держать под контролем.
— Интереснее? — Джеки чуть не сказала, что это не совсем подходящее слово. Было страшно, но и захватывающе тоже. А еще — нежно. И приятно.
— Больше удовольствия? — спросил Эйдриан с озорной смешинкой в глазах.
Джеки благодарно улыбнулась в ответ, удивляясь его способности поднимать ей настроение.
— Возможно.
— Ну ладно, если ты еще не раздумала верховодить… — он с тяжким вздохом перевернулся на спину, — то я с удовольствием полежу спокойно, пока ты будешь меня возбуждать.
— Может, отдохнем минуточку? — Эйдриан, посмеиваясь, притянул ее к себе.
— Ну, вот видишь, оказывается, ты не такая уж сильная. Джеки положила голову ему на плечо, готовая согласиться с ним. На самом деле никакая она не сильная.
Глава 20
Эйдриан одевался в темноте, стараясь делать это как можно тише, чтобы не разбудить Джеки. Ему пришло в голову оставить ей записку с пожеланием доброго утра и предложением чувствовать себя как дома. Но, в конце концов, он так и не смог уйти, не поцеловав ее на прощание. Он приблизился к кровати, где она лежала, уютно свернувшись калачиком в смятых простынях. Ее лицо во сне было безмятежно.
Упершись руками в подушку по обе стороны от ее головы, Эйдриан склонился над ней и легко коснулся губами ее щеки. Джеки что-то недовольно пробормотала, но не проснулась и только еще глубже зарылась в подушку.
— Просыпайся, соня, — шепнул Эйдриан, теребя губами ее щеку. — Мне нужно попрощаться с тобой.
В ответ снова последовало невнятное бормотание и взмах руки.
—Джеки, — нежно протянул Эйдриан, поцеловав ее в другую щеку. Однако Джеки не желала просыпаться, и тогда он отстранился и замер, вглядываясь в ее лицо. Наверное, записка все же лучше. Пожалуй, это будет более деликатно. В эту минуту Джеки сладко вздохнула, и улыбке, которая появилась на ее губах, противостоять было невозможно.
Эйдриан приблизил свои губы к ее роскошным губам, стремясь попробовать их на вкус, и своими ласками заставил их в конце концов ответить. Со стоном обвив его за шею, Джеки всем телом подалась ему навстречу, напомнив, что она лежит под одеялом обнаженная и теплая.
Стоило Эйдриану только подумать о том, чтобы снова забраться к ней в постель, пробежать руками по этой гладкой коже, исследуя каждую впадинку и каждый ее изгиб, как его тело напряглось. Язык Джеки проник ему в рот, и Эйдриан, откинув голову, бросил взгляд на часы, стоявшие на тумбочке. У него оставалось минут десять до того момента, когда Рорис и Элли придут в кухню помогать ему с завтраком.
Эйдриан прервал поцелуй, скользнув губами по шее Джеки.
— Мне нужно идти, любовь моя. Я просто хотел попрощаться. Выспись, как следует. Увидимся после завтрака.
— М-м, нет, — пробормотала Джеки, крепче сжимая его в объятиях. Простыни сползли, обнажив ее грудь. — Останься.
— Не могу. Пора на работу. — И, тем не менее, он все же задержал ладонь на ее нежной и чувствительной груди, большим пальцем поглаживая сосок. Из горла Джеки вырвался стон, сразу же напомнив Эйдриану прошедшую жаркую ночь. Он позволил себе последнее удовольствие — еще раз поцеловал ее. Но прервать этот поцелуй у них не было сил.
Руки Джеки скользнули вниз по его спине. Она потянула его за край футболки. Эйдриан поднял голову.
— Я, правда, должен идти.
— Одежда, — ворчливо, с явным недовольством в голосе буркнула Джеки. Она сумела проникнуть рукой ему под майку и принялась ласкать его стремительно наливавшееся жаром тело. Эйдриан снова бросил взгляд на часы, подумав о том, что хлеб уже нужно ставить в духовку.
Джеки ласкала его шею губами, и Эйдриан почувствовал, как у него участился пульс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
