Лежавший у ее ног Джейб очнулся и застонал. Открыв глаза, мальчишка увидел над собой А’Ярк и еле слышно застонал: «Мама».
— Тихо, сынок, — посоветовал Бен. — Наступает переломный момент. — Он снова посмотрел на предводителя тускенов. — Я сказал тебе, что собираюсь сделать. Ты отпустишь его?
А’Ярк оглянулась на своих никчемных спутников. Не зная, о чем идет разговор, они беспокойно ерзали, вслушиваясь в далекие звуки: где-то там гудели лендспидеры, которые двигались к ферме с северо-востока. Времени оставалось мало, и А’Ярк была склонна отвергнуть предложение Бена. В его успех практически не верилось. Никто не был способен на такое.
Она стиснула гадерффай:
— Я говорю…
Ее прервал другой звук, на этот раз с юга. Движение! Воины в страхе шарахнулись назад.
— Поселенцы! — крикнул вождю один из них. — Мы окружены!
— Все хорошо, — сказал Бен, направляясь к южной дюне. — Сейчас вернусь.
— Не бросай меня! — заверещал Джейб.
Бена не было всего секунды три, а затем с южного гребня сбежала эопи. За нею показался Бен, неся в руках сверток.
— Я и забыл, что оставил ее здесь, — извинился он.
Эопи прошла прямо в гущу озадаченных тускенов. Остановившись у ног вождя, она стала тыкаться носом в щеку Джейба. А’Ярк посмотрела на сверток — тот шевелился.
— Что это?
Изнутри непонятного кулька послышалось блеяние, и Бен положил ношу на землю. Темная ткань раскрылась. Детеныш эопи, всего несколько часов от роду, побрел к матери.
— Это… это не отсюда, — заметила А’Ярк. Она знала, что здешний старик живности не держит.
— Мм? Ах да. — Бен задумчиво поглядел на мать и дитя. — Когда я понял, что Оррин решил напасть на дом, мне надо было добраться сюда как можно скорее. Пришлось ехать верхом. Но Рух как раз утром родила, и я не мог оставить малыша.
А’Ярк уставилась на него:
— Как…
Бен поднял с земли ткань:
— Я привез его с собой. Завернул в плащ. — Пришелец встряхнул одеяние и закутался в него. — Он проспал всю дорогу.
Женщина посмотрела на эопи и двух детей, один из которых был человеком. Она знала, как далеко дом Бена. Он пересек пустыню… с эопенком на коленях?
Ей вдруг пришло в голову: Бен пойдет на крайние меры, чтобы вернуть Эннилин сына, как до этого вернул ей А’Дина. И возможно, поэтому он в самом деле способен на все.
Восточный гребень озарили огни.
— Они приходят, — сказала А’Ярк. Она легонько ткнула Джейба в плечо острием посоха. — Ты должен уйти. Я соглашаюсь на торг Бена.
Бен огляделся. Заметил мотоспидер.
— Мне надо поскорее добраться до оазиса, но… — Он с сомнением посмотрел на эопи. — Я не угонюсь за машиной, а всех нас она не вывезет.
А’Ярк подала знак, и двое воинов увели обоих животных. Это, по крайней мере, было им по силам. Ночь только началась, и ей тоже предстояло много дел.
Подсадив недоумевающего Джейба в седло спидера, Бен снова оглянулся с опаской:
— Вы… вы же их не съедите, правда?
— Мы делаем что хотим, — обиделась женщина. Намек на то, что может быть иначе, был еще хуже, чем измышления на предмет их рациона. — Но все делают, как я говорю. — Это, по крайней мере, было правдой.
Бен забрался в седло впереди Джейба:
— Я вернусь. А если не получится… в следующий раз, когда увидимся, я сделаю, как ты хочешь. Клянусь.
— Я убедится в этом, — ответила А’Ярк.
Тускены и их новые подопечные скрылись за дюной и растворились в ночи.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
В темном магазине ослабевшая Эннилин привалилась спиной к прилавку:
— Что… что ты сказал?
— Джейб мертв, — повторил Оррин. Он присел и начал собирать осколки бутылок. В темноте разум его лихорадочно работал. Рано или поздно Эннилин узнала бы, что Джейба схватили тускены, но фермер рассчитывал оттянуть этот момент как можно дольше, желая сперва уладить финансовые дела.
Теперь он гадал, как же все объяснить. Может, что громилы Джаббы метили в него, а подстрелили Джейба? Тогда Эннилин поверит, что ему действительно грозит опасность, но не исключено, что это только укрепит ее решимость не платить преступникам. Нет, решил Оррин. Все-таки есть способ убедить ее помочь. И для этого придется сказать правду.
Но подать ее надо умело.
— Его убили тускены, — начал он, поднимаясь. — Я вез его к тебе, но по дороге сломался спидер. Джейба прикончил Красный Глаз.
— Тускены? — Эннилин схватила его за ворот. — Где?
Оррин высыпал осколки в мусорное ведро.
— В пустыне. Ты его не найдешь. Его тело забрали.
— Значит, он может быть еще жив! — выкрикнула Келли. В глазах у нее заблестели слезы.
Эннилин оттолкнула Оррина и наконец-то выбралась из-за прилавка.
— Надо ехать, — объявила она, направляясь к стеллажу с ружьями. Коротко оглянулась на Келли: — Одевайся.
Девушка вручила винтовку матери и побежала обратно в дом.
— Чего ты ждешь, Оррин? Врубай «Клич поселенцев»!
Фермер выпрямился. План в его голове созрел.
— На заре, — постановил он. — Ты же знаешь, пока не рассветет, никто ничего не сможет сделать. — Оррин вышел из-за стойки. — Но клянусь: я вызову все машины, какие у нас есть, и мы не успокоимся, пока не найдем его. Ты должна остаться…
— Ни за что! — Эннилин снова повернулась к нему. — Врубай «Клич», или это сделаю я!
Оррин вытер руки ветошью, которую взял с прилавка.
— В этот час никто не приедет. Ты просто спугнешь тускенов, и они сбегут в пустыню. Или толкнешь Красного Глаза на что-нибудь безумное. Доверься мне, Энни. Никто не знает его лучше меня. Я гоняюсь за этим тускеном уже много лет!
Эннилин ожгла его взглядом:
— Тоже мне эксперт. Красный Глаз — женщина!
— А?
— В тот день мы с Беном повстречали ее снова! — крикнула хозяйка, хватая сумку.
Оррин недоуменно уставился на нее. Очень хотелось расспросить ее о предводителе тускенов… Но он решил не отвлекаться от более насущных проблем. Он приблизился к женщине, косясь на ружье:
— Даю слово. Подожди немного, и здесь соберется наше войско.
Эннилин покачала головой. Похоже, отговорить ее от поисков было невозможно. Прибежала Келли в теплой одежде, и мать вернула ей ружье. После чего сердито повернулась к фермеру:
— Почему ты сразу не сказал?
— Надо было, чтобы ты поняла, — начал объяснять Оррин. — Я не смогу помочь тебе в поисках Джейба, если хаттовы прихвостни завтра явятся по мою душу. — Решив, что нужно наглядно показать свою поддержку, он тоже подошел к стеллажу и взял ружье. — Послушай, я поеду с вами. Быстренько осмотримся — и назад. — Он заглянул Эннилин в глаза. — Забудь, что я говорил насчет магазина. Ты просто дашь мне денег, чтобы расплатиться с Джаббой…
— С Джаббой? — потрясенно переспросила Келли.
— …и я посвящу остаток моих дней поискам Джейба, — как можно более искренним тоном произнес Оррин. — А если уже поздно, я истреблю их всех под корень. Эти чудовища отняли у тебя Даннара, а у меня — сына. Сделай, как я говорю, и мы…
На двери магазина щелкнул замок.
Оррин крепче сжал ружье и оглянулся. Эннилин и Келли уже мчались по темному коридору к двери. Ружья обеих с грохотом попадали на пол.
— Джейб, Джейб!
Фермер в недоумении последовал за ними. И верно: в дверь, пошатываясь, вошел Джейб. Ночной ветер раздул просторный коричневый плащ, который был ему великоват. Секунда — и мать с сестрой уже обнимали подростка.
— Ты ранен, — сказала Эннилин, заметив засохшую кровь на его лбу.
— Пустяки, мам, — слабо отозвался Джейб. — Бен все осмотрел.
— Бен? — хором переспросили Оррин и женщины.
— Он привез меня домой, — смущенно сказал юноша.
Оррин бросился к двери, подняв ружье:
— Кеноби здесь?
— Нет, — сказал Джейб. — Он спас меня от Красного Глаза. Не знаю как, но он меня спас. — Он потрогал свои синяки. — Думаю, я был не прав насчет него.
Эннилин снова обняла сына.
— Это плащ Бена! — выпалила она, схватив сына за капюшон.
— Он… э-э… боялся, что я замерзну, — пояснил мальчик, высвобождаясь из объятий.
Оррин ошарашенно застыл. Да, Кеноби видел его у Ульбреков в тускенском обличье. Но фермер полагал, что настоящие тускены прикончили и Джейба, и Бена. Если Кеноби остался жив, это меняло все.
Когда мать и дочь отправились в магазин за водой и аптечкой, Оррин отвел Джейба в сторонку и тихо спросил:
— Где Кеноби?
— Ты бросил меня, — холодно ответил мальчишка.
— И что с того! Куда он делся?
— Не знаю, — сказал Джейб. — Но он очень спешил. — Подросток оглянулся и, убедившись, что мать и сестра еще не вернулись, слегка приоткрыл плащ. Оррин увидел, что на нем все еще костюм тускена. — Он не хотел, чтобы меня видели в этом, — прошептал юнец.
