– О… мы настоящие флэпперы!
– Флэпперы? А что это такое?
– Джудит, в двадцатые годы образ женщины радикально поменялся, так как стал безумней и откровенней. Флэпперы, или девушки чарльстон, одевались иначе, чем их современницы. Их одежда была яркой, способной свести мужчин с ума. Как раз такой, как сейчас у нас с тобой.
Я хохочу. У Фриды отменное чувство юмора. Берем полуметровые мундштуки, специально купленные для вечеринки, и идем в гостиную, где нас уже ждут.
Перед тем как войти, замечаю Эрика, и у меня просто нет слов. На нем белый костюм, черная рубашка и шляпа в стиле двадцатых, как у Аль Капоне. Он такой красивый и сексуальный… Андрес тоже. На нем серый костюм и красная рубашка. Когда наши взгляды встречаются, я улыбаюсь. Вижу, что ему нравится мой карнавальный наряд. Подойдя, он берет меня за руку и рассматривает со всех сторон.
– Ты потрясающая.
– Нравится?
– Я настолько очарован, что, думаю, не стоит тебя выпускать из дому.
Я от души смеюсь. Отхожу от него, покачивая бедрами так, чтобы платье развевалось.
– Я – флэппер! – по его лицу видно, что он не понимает, и я поясняю: – Я – девушка, безумно любящая чарльстон.
Эрик улыбается, обнимает меня за талию, и, пока мы следуем за Фридой и Андресом к машине, шепчет мне на ухо:
– Отлично, флэппер… давай повеселимся.
В половине десятого входим в роскошный особняк, декорированный в стиле «ревущих двадцатых». Очарованная, смотрю по сторонам и, к своему удивлению, замечаю в глубине огромной гостиной группу музыкантов. Они в белых костюмах, точно таких же, как в знаменитых фильмах о гангстерах, которые я видела в детстве.
Эрик представляет меня хозяевам, и они с восхищением расхваливают мой наряд. Меня это приводит в восторг. Андрес и Фрида также их приветствуют. Проходя через гостиную, гости живо общаются, все здороваются с Эриком, и он представляет меня присутствующим. Я в некотором шоке от мысли, что это вечеринка, куда все пришли ради секса. Здесь люди всех возрастов. Молодые и не очень.
Некоторое время я слушаю музыку, стоя рядом с Эриком. Фрида, зная многое о «ревущих двадцатых», объясняет мне, когда играет буги-вуги, чарльстон или фокстрот. Я в этом ничего не смыслю. Я больше знаю о рок-н-ролле. Выпив несколько бокалов, я узнаю, что Фрида помогала Мэгги, хозяйке дома, в организации вечеринки. По мере того как проходит время, я замечаю, как мужчины, которые к нам подходят, пожирают меня глазами. Я знаю, о чем они думают, но я спокойна. Никто, абсолютно никто не говорит ничего, что могло бы меня смутить. Все очень тактичны.
Мы с Фридой идем в дамскую комнату. К счастью, есть две свободные кабинки, и мы пулей в них ныряем. Находясь внутри кабинки, слышу, как в туалет заходят две незнакомые женщины и произносят знакомое имя.
– Как здорово снова видеть Эрика, правда?
– О, да… я так рада, что он снова здесь. Он такой красивый!
– Сколько же он здесь не появлялся?
– Два года.
– Да, видно, что ему уже лучше. Как всегда, привлекательный и сексуальный.
– Похоже, что он восстановился после случившегося. Бедняжка.
Восстановился? Что было с Эриком?
Желая узнать больше, затихаю, но тут слышу голос Фриды:
– Девочки, вы такие красивые! Где вы купили такие наряды?
Они сразу меняют тему разговора и начинают говорить о шопинге. Выхожу из туалета и присоединяюсь к ним. Фрида представляет меня, и девушки мило со мной беседуют. Выйдя из дамской комнаты, одна из них, Мариса де ла Роса, спрашивает:
– Ты пришла с Эриком, не так ли?
– Да.
– Откуда ты?
– Из Мадрида.
– О, я обожаю столицу! Мы с мужем – из Уэльвы, но часто бываем в Мадриде. У нас там квартирка на улице Принцесса.
Я удивлена.
– А я живу на Серрано Ховер.
– На этой улице есть спортклуб, не так ли?
– «Холидей Джим»? – Девушка кивает. – Я хожу туда заниматься.
Мариса улыбается:
– Детка, мир так тесен. У меня как раз квартира рядом с этим спортклубом, и мы с Марио ходим туда, когда бываем в Мадриде.
Забавное совпадение.
– Ну, мы точно могли там видеться.
– Несомненно.
Мы болтаем еще о тысяче мелочей, и я наблюдаю за тем, как в глубине зала Эрик общается с одной парочкой. Похоже, ему весело, у него раскованный и спокойный вид. Мариса очень милая, она перескакивает с одной темы на другую и вскоре знакомит меня еще со многими женщинами. Когда мы остаемся наедине, она берет со стола два бокала с шампанским и подходит ко мне поближе.
– Ты хотела бы приятно провести со мной время в соседней комнате?
Я краснею, синею и зеленею. Заметив это, она улыбается:
– Если надумаешь, дай мне знать, договорились?
Уходя, она подмигивает мне, а я направляюсь к Эрику. Он целует меня в губы и продолжает разговаривать с парочкой.
Здесь накрыт шведский стол, и приглашенные начинают угощаться изысканными закусками. Ощущаю на себе взгляды мужчин и даже многих девушек. Когда же я замечаю, как последние смотрят на Эрика, начинаю нервничать. Просыпается чувство собственности, и в конце концов Эрик понимает, что со мной происходит, успокаивает меня и напоминает, где мы находимся. Но женщины, которые подходят к нам, просто пожирают его глазами, и во мне опять просыпается кошка.
Эрик весело на меня смотрит и, извинившись, берет меня под руку и отводит к окну. Целует меня в губы.
– Тебя выдают пятна на шее. Что с тобой?
– Ничего.
Я машинально начинаю чесаться, но Эрик сдерживает мою руку и дует мне на шею.
– Нет, смугляночка… нет. Если будешь чесаться, будет еще хуже.
Это вызывает у меня улыбку. Затем вспоминаю то, что услышала в туалете, и решаю расспросить его, но он опережает меня:
– Послушай, солнце. Я очень давно знаком с этими людьми. Успокойся.
Я смотрю на женщин и понимаю, что они наблюдают за нами. Звонит мобильный Эрика, и я вижу на экране: «Бетта».
Я уже много раз видела это имя, поэтому спрашиваю:
– Кто такая Бетта?
Эрик прячет телефон:
– Кое-кто из прошлого. Ничего серьезного.
Делаю глоток, мне хочется узнать больше об этой женщине, но я меняю тему разговора:
– Когда я была в дамской комнате, я слышала, как о тебе разговаривали.
– Ах, так… Надеюсь, приятные и волнующие вещи, – весело бормочет он.
Его хитрое выражение лица меня подстегивает.
– Скотина.
Его забавляет мой ответ, и, поглаживая меня по спине, он шепчет:
– Детка… это женщины, которых я знаю уже очень давно.
– Они говорили, что ты, кажется, восстановился.
Он напрягается. Прекращает свои игривые ласки:
– Меня не интересуют сплетни в дамских комнатах.
– Меня тоже, прохиндей. Но когда я это услышала, подумала, что…
Эрик недовольно прерывает меня:
