Адмирал приостановился.
«А недавний взрыв «Леонардо да Винчи»? И еще другого итальянского корабля? А в Тулоне? - взрыв французского броненосца, английского. И все
-теперь, недавно… Пять таинственно взлетевших
на воздух кораблей… И все у союзников. Ни одного у немцев.»
Адмирал снова зашагал…
- Но как?!… Каким путем?… Мысль о взрыве на расстоянии вполне допустима. Я сам присутствовал при испытаниях катера, управлявшагося с берега по радио. Тогда, в присутствии государя, он без единОго человЕка прошел из Кронштадта в Петергоф… Были даже техническиЕ работы по испытанию взрывов на расстоянии…
Теряясь в догадках, адмирал опустился в кресло. Не заметил, как погас день и сгустились. сумерки…
Еще в первый свой приезд в Севастополь (в. последние дни командования флотом адмиралом Эбергардом), товарищ министра встретился со своим старым знакомым г. NN, бывшим драгоманом нашего генерального консульства в Константинополе, назначенного во время войны заведовать политической частью штаба Командующего черноморским флотом;
Супруги NN-проживали в Севастополе.
Если бы я имел право назвать фамилию этой четы, каждый узнал бы в ней известное в оккультном мире имя. Сам адмирал в тогдашней свой первый приезд, воочию убедился в необычайной, положительно сверхъестественной силе дарования г-жи NN. Ее поразительная способность ясновидения создала eй известность, далеко выходящую за пределы Poccии. Можно привести много примеров ее поистине странного таланта, но я приведу только те два, которые «неверующего» адмирала обратили в «верующего».
Зайдя однажды вечером в гости к NN, товарищ министра обратился к хозяйке с просьбой продемонстрировать сеанс. Та согласилась:
- Вот, адмирал, вам карандаш, бумага, конверт. Я уйду в другую комнату, вы же напишите два вопроса и запечатайте в конверт. Я отвечу на них.
Хозяйка вышла.
Адмирал написал два вопроса: «1. когда я родился? 2. будет ли Римский-Корсаков назначен начальником артиллерийскаго отдела?»
Первый вопрос адмирал задал вот почему. Всю свою жизнь он считал себя родившимся 30 декабря 1859 года. И родители его, и он сам всегда 30 декабря праздновали этот день. Когда, вдруг, адмирал, потребовав из Морского корпуса (где хранятся подлинные метрики офицеров флота) - свою метрическую выпись, неожиданно узнал, что родился он не 30 декабря 1859 года, а З0 января 1860.
Второй вопрос задал потому, что, находясь в служебной поездке по югу Poccии, получил из Питера сообщение, что на освободившуюся вакансию начальника артиллерийскаго отдела морского ведомства предложено назначить Римского-Корсакова, что не согласовалось с мнением его - товарища министра.
Написав оба вопроса, вложил в конверт и запечатал.
На первый запрос ясновидящая незамедлительно ответила: - «шестидесятый год, 30 января.» На второй - задумалась.
- Ах, какое трудное имя!… Постойте!… Двойное… Римский… Корсаков… Назначен не будет.
Адмирал был поражен. Ведь о действительном дне его рождения никто решительно не знал кроме его самого, да бумаги.
Но дальнейшее еще боле поразило его. На завтра адмирал собирался уезжать в Петроград и уже отдал распоряжение о вагоне. Прощаясь в передней с провожавшими его хозяевами, он им это и сказал.
- Нет, адмирал! Завтра, 8-го, вы не уедете - вы уедете 11-го.
Адмирал улыбнулся.
- Ну, на этот раз вы ошибетесь. В Петрограде меня ждут неотложные дела, и я уже заказал себе вагон.
- Увидите, адмирал, вы уедете 11-го.
Министр вернулся во дворец.
Ему подали депешу: «Адмирал Колчак, назначенный командующим Черноморским флотом, завтра приезжает в Севастополь. Не уезжайте не повидавшись с ним. Григорович.»
Утром адмирал послал своего адъютанта встретить Колчака и спросить, когда он может принять его.
- Передайте товарищу министра - ответил командующий, - что сейчас я уеду к адмиралу Эбергарду и буду принимать флот. Адмирала же Муравьева прошу пожаловать завтра, 9-го, к 11 ч. утра.
Но ночью получилось сообщение, что «Бреслау» вышел в море. Колчак немедленно снялся с якоря и пошел в погоню за ним.
Только 11-го он вернулся на рейд и только 11-го. вечером министр, переговорив с Колчаком, смог выехать в Петроград…
Но вернемся к прерванному рассказу.
Был поздний час, когда П. П. Муравьев позвонил у подъезда NN. Хозяева еще не спали и радушно встретили неожиданнаго гостя.
- Я к вам за помощью. Помогите вашим необычайным дарованием проникнуть в тайну гибели «Марии».
Взволнованная речь, расстроенный вид адмирала подействовали.
- Хорошо!- Ты поможешь мне? - обратилась. хозяйка к мужу.
Через нсколько минут она впала в транс,
- Что видишь? - спросил муж.
Ответа не последовало. Муж повторил вопрос.
- Вижу!… Как будто Восток… Азиатский кабинет… Сидят трое, смотрят на карту.
- Какую? Географическую?
- Нет!… Нарисованы корабли…
- Что видишь еще?
- Они что-то обсуждают… Ушли…
- Дальше!
- Не вижу ничего… Нет, постой!… Вижу длинный коридор… Два человека крадутся… Один в кожаной куртк… Другой… в грязном рабочем…
- Что видишь еще? Что делают они?
- Тот, в рабочем, держит под мышкой ящик… Болтается веревка… Спускаются вниз…
- Куда же они идут?…
- Вошли!… Не понимаю… Не знаю… Странная. комната… Не знаю..,
- Но какого же вида комната? Что видишь в ней?
- Не пойму… Какие-то металлические вещи…
Смутно описывает помещение. Адмирал догадывается - бомбовый погреб…
- Говори дальше!
- Зажгли спичку. Подожгли… Уходят О, ужас!… Пламя!!… Взрыв!
- А где же люди?
- Бегут… Один упал… Лежит… -
- А другой?
- Другой?!… Бежит…
- Видишь его?
- Вижу!… Он смотрит на меня.
- Кто он? Как его фамилия?
- Не могу сказать.
- Почему?!
- Он смотрит на меня… Вы его повесите… Не могу сказать…
Адмирал взволнованно встал.
- Вы должны назвать его. Вспомните всю кровь, страданья, гибель лучшего корабля. Эта гибель быть может грозить и другим…
- Назови, назови его! Ты должна сказать, - с тяжелейшим напряжением всей воли подтвердил муж.
- Но вы повесите его…
- Во-первых, я никого не вешаю. А если возмездие покарает его - от своей судьбы не уйти. Во-вторых, во имя погибнувших и живых, вы должны назвать его!
- Хорошо!… Я согласна…
Но в этот самый момент ясновидящая проснулась…»
Чем дальше от нас это печальное событие, тем яростнее попытки разгадать эту тайну взрыва на севастопольском рейде 7 октября 1916 года. Ответить на вопрос, что погубило лучший дредноут Черноморского флота брались историки и писатели, инженеры и моряки, профессиональные следователи и фанаты-любители пытали свои силы в решении этой загадки века. О трагедии на «Императрице Марии» написаны книги: роман Сергеева-Ценского «Утренний взрыв», «Арбатская повесть» Елкина, главы воспоминаний А. Лукина «Флот»…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
