Новый снаряд взорвался вверху, и один из его осколков рикошетировал от решетки всего в нескольких дюймах от Саттаргха. Стекловидная решетка и металлическая дорожка оказались столь же непробиваемыми, как и стены.
— Чейн, возвращайся сюда!
Это был Дайльюлло, отдававший приказ в своей властной манере, но Чейн не обратил на это никакого внимания. Он ждал под аккомпанемент разрывающихся вверху снарядов. И наблюдал за Вреей.
Ему показалось, что он заметил легкое движение ее пальцев. Наверное, она возвратилась, но пока еще находится без сознания, в онемении, как это было и с ним.
Чейн наклонился вперед как можно дальше.
— Врея!— позвал он ее громко,— Проснись. Вставай.
Не было никаких признаков, что она слышала, не было больше и каких-либо ее движений. Чейн крикнул грубее и громче.
— Врея! Просыпайся или я тебя как следует отделаю!
Видимо, потребовалось некоторое время, чтобы слова дошли до нее, но вскоре она открыла глаза. Они были ошеломленные, изумленные и в то же время с искрой гнева.
— Вставай, говорю тебе, или я задам тебе такую трепку, которую ты никогда не получала.
Чейн пристально уставился на нее, она ответила таким же взглядом, сосредоточенность ее глаз стала устойчивее, на щеках появился румянец. Он поднял руку, Врея злобно зашипела, поднялась и, шатаясь направилась к нему с поднятой рукой, готовой к удару.
Как только она сошла с решетки, Чейн схватил ее. Он держал Врею спокойно, поскольку сила к ней еще не вернулась; смеясь, он шепнул ей на ухо:
— Прости меня, Врея, но ты чертовски упрямая девчонка, и мне ничего другого не оставалось, как угрозой тебя поднять.
С Вреей на руках он прошел по дорожке и возвратился в тоннель. Осторожно опустил ее; она сидела с поникшим видом и бросала в его сторону злобные взгляды.
Но эти взгляды не шли в сравнение со взглядами, которые Эштон адресовал Дайльюлло. Он выглядел человеком, который был на грани потери рассудка. Но он молчал. Ни слова за все это время. Сжал свой рот, словно стальной капкан, и Дайльюлло.
Вскоре Саттаргх слабо зашевелился на решетке. Боллард и Дайльюлло выбежали к нему, забрали его и притащили в тоннель.
— Спасибо, Врея,— сказал Чейн.— Спасибо за то, что ты их возвратила сюда.
— Теперь, с их возвращением,— заявил Дайльюлло,— можно попробовать выбраться из этого проклятого места. Большинство из них сейчас в самолетах, и у нас лучшего шанса не будет.
— Я полагала, что вы собираетесь сражаться с Хэлмером за спасение Свободного Странствия. Ты врал мне, Чейн?— спросила Врея.
— Конечно, врал,— влез Эштон.— Им напевать на Свободное Странствие, вся их забота — забрать меня отсюда.
Чейн заметил, что Дайльюлло и Боллард опасаются, как бы тот не вздумал броситься назад к решетке, стало быть, к разрывам снарядов, к своей гибели. Чейн понял намек и стал бдительнее смотреть за Вреей. Сейчас она сидела рядом с Раулем, положив руку на его руку.
Голова Руля была откинута назад к стене. Он не отрывал глаз от Вреи, за исключением тех моментов, когда приподнимал свободную руку, рассматривал ее, потом проводил по своему лицу и телу, гладил свои изнеможенные кости. Он любит ее, подумал Чейн. Наверное, сейчас он кается, что чуть не потерял ее из-за Свободного Странствия.
А вот любит ли она его, хотелось знать Чейну. И он удивился нахлынувшему приступу ревности.
Пока Дайльюлло прикидывал план будущих действий, наемники собирали свое снаряжение.
— Вы же мне сказали, что выход из тоннеля будет охраняться,— язвительно заметил Макгун.
— Наверняка,— посмотрел на него Дайльюлло.— А это означает, что нам нужно пробиваться с боем. Если это нам удастся, и мы доберемся до самолетов, у нас будет шанс.
Дайльюлло повернулся к Мильнеру.
— Лучше тебя никто не владеет лазером. А быстрее тебя, Чейн, ни кто не бегает. Думаю, вам двоим надо идти.
Никто не стал возражать. Только Мильнер пожелал:
— Нам пригодилась бы световая бомба.
— Я подумал об этом,— кивнул Дайльюлло. Он извлек из кармана небольшой пластиковый шарик диаметром чуть больше сантиметра и передал его Мильеру, сказал:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Все знают, что я противник убийств. Но эти фанатики намерены уничтожить каждого из нас, так что действуйте без колебаний.
Чейн как был босиком, так и оставался. А Мильнеру пришлось снимать обувь. Пока он был этим занят, Врея сказала Чейну:
— Ты все-таки врал.
— Насчет необходимости вернуться — нет, не врал. О сохранении Свободного Странствия...— Чейн пожал плечами.— Пока Хэлмер не причинил ему особого вреда.
И вдруг с поразительной яростью заговорил Рауль:
— Он должен. Он должен его уничтожить.
В полном изумлении Врея уставилась на него:
— И ты так можешь говорить, Рауль? После того, как побывал сам в Свободном Странствии?
— Да, именно потому, что побывал,— сказал Рауль.— Да. Посмотри на меня, посмотри на Эштона и Саттаргха. Свободное Странствие — это сладкий яд. Вот что это такое. Это смерть.
Мильнер обратился к Болларду:
— Не забудь принести нашу обувь. И повернулся к Чейну. Они взяли лазеры и отправились в тоннель.
Шли они совершенно бесшумно; и в тоннеле была бы полная тишина, если бы не доносившееся сзади из огромного шахтного ствола эхо от периодических разрывов снарядов. В тоннеле было темно, но они не могли потерять свою дорогу.
Через некоторое время впереди показался слабый тусклый свет. Они пошли осторожнее и скоро приблизились к яркому дневному свету у конца тоннеля.
Мильнер просигналил Чейну поднятой рукой остановиться. Затем он вынул из кармана небольшой шарик, нажал на нем контакт и швырнул шарик во вход тоннеля.
Мгновенно Мильнер и Чейн закрыли глаза и свободными ладонями прикрыли зрачки.
Они знали, что после разрыва световой бомбы, о чем предупреждает резкий отрывистый звук детонатора, возникает такая страшно интенсивная вспышка света, что ее можно ощущать даже через ладонь на закрытых веках.
Через мгновение они открыли глаза и бросились бежать из тоннеля. Чейн бежал впереди, низко пригнувшись и с максимальной скоростью, не пытаясь в эту минуту высшей опасности скрывать от Мильнера возможности Звездного Волка.
Скорость и спасла его. Так как мгновение спустя лазер, укрепленный на выступе скалы для прикрытия выхода из тоннеля, был пущен в ход одним из аркуунов, глаза которого были еще ослеплены.
Лазер разрезал Мильнера почти пополам. Чейн успел отскочить в сторону, когда Мильнер упал.
У двух аркуунов, оставленных охранять выход из тоннеля, зрение стало восстанавливаться, и они смогли достаточно хорошо видеть, чтобы убивать. Они повернули свои лазеры в сторону Чейна. Чейн уложил одного из аркуунов и тут же после вспышки и треска своего лазера отскочил в сторону с присущей варновцам сноровкой.
Оставшийся аркуун выстрелил и промахнулся и стал после этого размахивать своим оружием, преследуя Чейна. Но, Чейн, обнажив зубы в саркастической усмешке, уже успел выстрелить. Второй аркуун был сражен.
Чейн склонился над Мильнером. Никаких сомнений не было: Мильнер мертв.
Чейн вбежал в тоннель и вложил всю свою силу легких в крик "вперед!", который многократным эхом покатился по длинной трубе.
Вскоре он услышал звук приближающихся шагов. Подошедший с другими к Чейну Дайльюлло посмотрел на лежавшее тело Мильнера и, ничего не сказав, положил рядом ботинки, которые уже больше никогда не понадобятся их хозяину.
Пока Чейн обувался, прибыли все остальные. Эштон, которого тащили под руки Боллард и Джансен, не умолкал:
— Не поеду! Не оставлю Свободное Странствие!
Дайльюлло повернулся к нему:
— Мистер Эштон, мы заключили контракт, по которому обязались доставить вас домой, и мы его выполним. Контракт не запрещает мне применять к вам успокоительные средства, так что примите, пожалуйста.
И он сильно, наотмашь ударил Эштона в лицо.
— Тащите его,— сказал Дайльюлло.— И возьмите тело Мильнера.
