брал, даже «наган» табельный не понадобился! Это орден Мужества, не меньше!
— А если серьёзно? — полковник явно не разделял моего «веселья».
— А если серьёзно… Товарищ майор говорит, что я своим одноклассникам денег должен, и не хочу отдавать, вот милицию и вызвал… — сказал я уже другим тоном.
Майор аж подскочил на месте от услышанного. Такая же реакция, судя по голосу, была и у полковника:
— Понятно. Дай-ка ему трубочку! — его тон не предвещал ничего хорошего.
— Вас, товарищ майор… — я протянул телефон.
Майор уставился на трубку завороженным взглядом, не решаясь дотронуться, как будто увидел змею. Явно, тварь, почуял неладное. Сделав над собой видимое усилие, он сделал шаг вперёд и осторожно прислонил трубку к уху, произнеся в микрофон:
— Майор Селиванов слушает!
Через несколько секунд, что-то услышав по телефону, майор вытянулся и судорожно дёрнул рукой, явно пытаясь «отдать честь». Весь разговор для меня сложился из кратких реплик Селиванова:
— Есть, товарищ полковник!
— Никак нет, товарищ полковник!
— Будет сделано, товарищ полковник!
— Есть, доставить, товарищ полковник!
— Есть, Балашова не светить, товарищ полковник!
— Есть, найти за что, товарищ полковник!
— Есть, передать трубку, товарищ полковник! — бледный и потный майор протянул мне телефон, — ВАС, Алексей!
Я взял трубку.
— Слушаю, Виктор Петрович! — я наблюдал, как майор «греет уши», делая вид, что рассматривает очень красивый узор на обоях прихожей.
— Жди Володю, он на подходе должен быть, без него из квартиры ни ногой! Кто припрётся — посылай нахер! Майор этот твой получил инструкции, тебя «светить» не будет. Что делать, он знает. Позже Валера подъедет, он тоже в пути. Всё понял?
— Так точно, товарищ полковник! — попытался я встать «по стойке смирно».
— Раз хохмишь, значит всё нормально. — усмехнулся в трубку полковник, после чего раздались гудки отбоя.
— Товарищ майор, а скольких вы «приняли»? — спросил я, понимая, что уже можно разговаривать нормально.
— Десятерых. — ответил он уже нормальным тоном.
«Да, это вся „банда“ малолеток». — подумал я и улыбнулся.
— А Горбатого?
— Какого, бл@дь, Горбатого? Фильмов насмотрелся? — попытался «рыпнуться» майор.
— А когда в доме наркоманы тусуются каждый вечер, пьют, курят, колются, это я фильмов насмотрелся? — не выдержал я, — Самому-то не стрёмно, товарищ майор, с нами же живёте, в одном доме? Как рацию у вас из машины спиzduли, помнится, вы ППСников с автоматами вызвали и в хату к этому дурачку Рюмкину ломиться начали! В той ситуации очко не «играло»?.. — я еле сдерживал себя.
— Я пошёл. — заявил Селиванов, никак не прореагировав на мои слова, причём, раскаянья я так и не заметил. — Надо ЦУ раздать. Если что, я внизу. — продолжил он. — Прохоров, у двери пока постоишь. — приказал он к одному из сержантов и вышел из квартиры.
Закрыв за ним дверь, я увидел, что мама вышла из комнаты, в которой просидела всё это время с собакой. Рейнис стал носится по прихожей, втягивая в себя незнакомые запахи. Что характерно, когда к нам начали приходить домой клиенты, пёс привык, и особо на это реагировал, но тут, видимо, сказалась общая нервозность, и носился он со вздыбленной холкой.
— Сынок, ты зачем с ним так, к нему весь дом ходил жаловаться, что молодёжь тут собирается, а он ничего сделать не мог! Они, говорит, ничего не нарушают…
— Вот, и дождались… — ответил я, и, чтобы не затрагивать больше эту тему, спросил, — Мам, а поесть что-нибудь осталось?
— Конечно, осталось, пошли уже, горе ты моё луковое!
— Разогреешь, мам? А я пока отцу позвоню, успокою.
— Хорошо.
Дождавшись, когда мама удалится в сопровождении Рейниса на кухню, я позвонил отцу, сообщив ему, что всё хорошо, волноваться не надо, и скоро за ним приедет Валера.
Не успел я положить трубку, как раздался звонок в дверь. Посмотрев в глазок, я опознал Владимира.
— Заходи. Кушать будешь?
— Какое кушать, что у тебя здесь творится? Внизу менты малолеток прессуют, меня в дом пустили только после того, как я им удостоверение показал! Матанцев мне, конечно, кратко рассказал, что произошло, но хотелось бы услышать твою версию событий. — он посмотрел на меня выжидающе.
Я кратко описал всё произошедшее. После того, как рассказал про предъяву майора Селиванова, Володя чуть не сплюнул.
— Вот, сука! А Матанцев в курсе?
— В курсе, он с этим майором даже по телефону пообщался, ласково…
— Сейчас ему позвоню. Можно в обуви пройду? — спросил он.
— Володя, подожди. Тут такое дело… Можно одноклассников моих просто прессануть? А с двумя другими — делайте, что хотите…
— Жалко, что ли, стало? А они тебя не пожалели… — криво улыбнулся Володя.
Мне даже показалось, что в его тоне проскользнули лёгкие нотки призрения.
— Ты глупости то не говори! — я ухмыльнулся, — Скажешь тоже, жалко стало! А последствия ты просчитываешь?
— Какие ещё последствия? — заинтересовался Володя.
— Эти ушлёпки, в любом случае, расскажут своим родителям, что оказались в ментовке из-за меня. Ведь их сыночки самые лучшие и просто не могли такого сделать, а Балашов, сука такая, наговорил на мальчиков и ментов вызвал, которые кровиночкам наркоту и подбросили. А уж мамы и папы жертв провокации сделают, на какое-то время, мою жизнь и жизнь моих родителей невыносимой — телефонные звонки, слухи, угрозы… Мне что, опять потом Матанцеву звонить? Так он тебя пришлёт. Тебе это надо?
— Не надо, работы и так хватает…
— А если их хорошенько прессануть, они меня дальней дорогой обходить будут, да и родителям о похождениях чадушек выгоднее будет молчать, нежели слухи распускать.
Владимир задумался.
— В твоих словах есть определённый резон, надо согласовать с Матанцевым.
Телефонный разговор с полковником долго не продлился. Положив трубку, Володя сообщил:
— Твои соображения принимаются. Сейчас я спущусь к ментам, переговорю с майором, потом вернусь и дождёмся Валеру.
Пока Владимир ходил, я осмотрел дверь с внешней стороны. Повреждений, как я и ожидал, никаких не было, но были отпечатки подошв, да и в коридоре натоптали. Налив воды, я схватил тряпку с лентяйкой и принялся за уборку в коридоре. За этим занятием меня и застали Володя с Валерой.
— Алексей, я поехал в ментовку, прослежу, чтобы всё было в порядке. Отзвонюсь. — сказал Володя.
— Хорошо. — кивнул я и открыл дверь перед Валерой.
— Ты извини меня, Алексей, мой косяк… — сказал мне виновато Валера, — Надо было тебя до квартиры проводить…
— Отработаешь, — ухмыльнулся я. — Съезди за отцом, пожалуйста, а то он на работе сидит, тебя ждёт.
— Хорошо, только запритесь и никого не пускайте!
— Договорились.
Приём пациентов прошёл в привычном режиме. Валера всё это время просидел с отцом и Рейнисом в дальней комнате, после чего они собрались на улицу, выгулять пса.
