Это же правило в равной мере касается и людей. По сравнению с коллегами я — полный чайник, но меня берут в рейд. Зачем? Да потому что я нужен. Вьючный мул, дополнительная огневая точка, наблюдательный пост, розыскная группа в одном лице и помощь, если вдруг кого-то ранят и придется тащить (тьфу-тьфу три раза) — вот для чего я нужен. Мне страшно не хочется идти в этот ночной рейд, я не военный маньяк и не мазохист, но выражать свои мысли вслух по этому поводу я не собираюсь, поскольку знаю, что это бессмысленно. Я нужен, и точка, а мои мысли совершенно никого не волнуют…
По завершении укладки, злой Юра заставил меня падать. Отошел метров на десять, повернулся ко мне спиной и стал слушать.
Падал я шумно. Знаете, как-то все недосуг было развлечься таким вот экзотическим способом — падать в полной экипировке и с двадцатикилограммовым мешком за плечами, так что ценного опыта по этой части у меня не было. Юра был суров, но и я тоже не лыком шит: примерно на девятой попытке вычислил оптимальный вариант — надо не собственно падать, а быстро садиться на колено и уже потом переносить вес тела на руку, заваливаясь на левый бок (правая рука контролирует оружие).
— Пойдет, — сжалился наконец-то Юра. — Но все равно слышно, ты уж постарайся, когда в рейде будем…
Затем Юра отрезал от бухты длинную веревку и через каждые три метра навязал на ней узлов с «флажками» — петлями из отрезков той же веревки. Я обратил внимание, что таких флажков получилось пять штук.
— А на пассажиров?
— Если возьмем… (Тут Юра суеверно сплюнул, постучал по голове и подарил мне сердитый взгляд)… встрянут в связку между третьим и четвертым номером. Турист, ты зачем такие тупые вопросы задаешь?
Экипировавшись, мы распрощались с нашими «эвакуаторами», погрузились в уазик и убыли в пункт высадки.
Глава 14
КЛАН: НАГРАДА ЗА БЕЗУПРЕЧНУЮ СЛУЖБУ
Оставив Липецкого дежурить до утра на операции, генерал Ковров убыл домой, неспешно поужинал и стал перебирать доставшееся от Старика «наследство», рассеянно размышляя об итогах проделанной работы и ближайших перспективах.
Несмотря на немалые личные заслуги Коврова, сделавшего очень многое для выравнивания ситуации, положение клана сейчас можно было охарактеризовать как шаткое и весьма неустойчивое.
Если не углубляться в нюансы и коллизии, слоганом нынешней ситуации следует брать слово УПУСТИЛИ, причем «крыс» это не касается. Да, безусловно, «крыс» тоже упустили, причем дважды, но это проблема второго порядка, и она почти наверняка будет решена уже завтра до полудня.
На самом деле проблемы кроются несколько в иной плоскости — с первого взгляда вроде бы неочевидной.
Упустили интересы и чаяния соседей — кланов-конкурентов, которые во всей этой истории вроде бы никак себя не проявляли.
Вот это была реально серьезная проблема.
Что сейчас происходит в клане? Верхнее звено низложено и находится под следствием. Среднее звено одновременно пытается взять власть в свои руки, решает лавинообразно поступающие проблемы, вызванные общеизвестным событием и — как бы это ни выглядело смешно — отчаянно пытается поймать каких-то паршивых «крыс». Да, они, конечно, паршивые, но поймать их нужно во что бы то ни стало, иначе даже страшно подумать, чем все это может закончиться…
Итак, верхи деактивированы, середина по уши в делах и проблемах, низы в ступоре, застыли в ожидании, когда же все утрясется. Вот так сейчас обстоят дела в клане.
Для соседей-конкурентов складывается очень удобная ситуация в самом широком диапазоне, от «поправить свое положение за счет ослабления конкурента» до «уничтожить соседа и прибрать к рукам все его хозяйство».
По поводу красивых сказок про клановые понятия, этику и кодекс чести, Ковров ни разу не заблуждался: это не более чем клише из любимых народом фильмов про мафию. В реальности отношения между кланами более похожи на законы волчьей стаи: если ты теряешь хватку и начинаешь слабеть, соседи твои непременно воспользуются ситуацией, чтобы урвать кусок твоей добычи. И не приведи господь тебе в таком случае пустить ситуацию на самотек и не дать достойного отпора любым, даже самым незначительным, посягательствам на твои интересы. Это будет сигналом к началу общего нападения: как только поймут, что ты окончательно ослаб и уже не сможешь никого ранить некогда острыми клыками — бросятся всей стаей, мгновенно загрызут и расхватают все твое неправедно нажитое добро.
Ковров не рефлектировал и не ругал себя за поверхностный подход к оценке ситуации в целом: с момента запуска цепи событий прошло немного времени, все усилия были сосредоточены на решении внутренних проблем клана, так что обратить свой взор вовне и разобраться в телодвижениях соседей было просто недосуг.
А вот сейчас совершенно ясно, что такие телодвижения имели место едва ли не с самого начала и как раз таки в отношении пресловутых «крыс». На это несложное умозаключение наталкивали элементарные вопросы, возникавшие по мере развития ситуации.
Что позволяет простым студентам так долго бегать от могущественного клана, обладающего колоссальными возможностями и кровно заинтересованного в их скорейшей поимке?
Как им удалось удрать при облаве в общежитии, когда вокруг было столько служилого люда? Помощь извне в этом случае никак не проявлялась, но вовсе не факт, что ее не было: как-то все получилось очень кстати и неправдоподобно дерзко, словно бы по заранее отрепетированному сценарию.
Кто умыкнул «крыс» из-под самого носа у Никиты? Вот тут помощь была вполне очевидной, непонятно только, зачем эти помощники потом отпустили «крыс» гулять — для генерала это пока что было загадкой.
Предположений по принадлежности помощников было несколько — ровно по числу соседских кланов, наиболее заинтересованных в расшатывании ситуации.
Других предположений не было. «Бункерных» парней Ковров отмел сразу — мастерски выверенным движением, это случайное недоразумение (другого определения для новой службы у Коврова не нашлось) было надежно выбито из игры. Сейчас для них главная задача: спастись от тюрьмы, а для их шефа — с минимальными потерями сдать на пару ступеней ниже по карьерной лестнице. О сохранении позиций и какой-либо активной деятельности в такой ситуации даже и говорить не стоит.
Составив список наиболее злостных «соседских» иерархов, которые могли проявлять активность по вышеуказанным вопросам, Ковров, теперь уже целенаправленно, принялся искать в архиве Старика, нет ли на этих славных ребят каких-нибудь интересных фактов.
Работа была довольно кропотливая и утомительная, информации — море, но все разложено как-то хаотично, то ли совсем без системы, то ли в соответствии с каким-то алгоритмом, понятным лишь самому Старику. Постичь бы этот алгоритм — можно было бы значительно упростить процесс и сэкономить время…
Кое-что занимательное и даже местами фатальное для некоторых соседей генерал обнаружил в течение ближайшего часа, но главным плюсом неурочной работы было то, что в процессе поисков мелькнуло несколько обстоятельств и имен, подтолкнувших Коврова к принятию немедленного решения.
Вернее сказать, это был даже не толчок, а завершающий штрих в очень непростой дилемме морального плана.
Нужно было как можно быстрее закрыть вопрос по Желябову.
Нет, Ковров не тешил себя иллюзиями: он с самого начала предполагал, что рано или поздно этот вопрос возникнет и его придется решать, но постоянно откладывал детальный разбор ситуации на потом, полагая, что в таком щекотливом деле спешить не следует.
В силу чудовищной информированности Желябов был крайне опасен для клана. Куда как опаснее «крыс». Нетрудно представить, какой вред сообществу может нанести низвергнутый иерарх, буде вдруг ему втемяшится искать защиты и покровительства у «соседей».
С чего бы вдруг ему это делать? Вот то-то и оно! До сегодняшней ночи Ковров об этом даже и не задумывался, хотя неприятная дилемма — как поступить с Желябовым присутствовала с самого начала, как уже говорилось выше.
А теперь выясняется занимательная и отчасти роковая подробность: по некоторым данным из архива Старика становится очевидно, что Желябов (с санкции Старика, разумеется) имел весьма интересные отношения с рядом представителей других кланов.
Теперь Старика нет, и Желябова вроде бы тоже нет — «сгорел», бедолага, вместе с загородной резиденцией, при штурме спецназа.
И сидит сейчас этот погорелец в надежном месте, ждет, когда все уляжется, чтобы начать процесс безболезненной «экстрадиции»… и размышляет на досуге, как бы ему половчее выкарабкаться из ситуации, с наименьшими потерями и надежными гарантиями. И совершенно неясно, к чему эти размышления могут привести, даже если не будет никаких побудительных усилий извне. А если будут? Нетрудно представить, что произойдет, если в один прекрасный момент Желябов окажется в руках у «соседей».
