Карьерный рост был единственной причиной, почему Архимандрит позволил втянуть себя в эту неприятную историю. Он добился того, чего желал, но награда превзошла все его ожидания. Непознанный уровень добавил притягательности делу, которому Архимандрит посвятил всю жизнь. Временами ученого, как в юности, охватывало волнение, когда он с пылкой страстью открывал для себя загадочный и чарующий мир незнакомого учения.
Геннадий и Алексий случайно наткнулись на новый аспект Закона, таинственную область, нетронутую поколениями дотошных ученых. Они чувствовали себя как по терпевшие кораблекрушение, выброшенные на неизведанный берег. Здесь можно было провести всю жизнь, изучая неизвестные до сих пор явления, если бы не насущная необходимость уцелеть и как-то вернуться домой.
Больше всего Геннадий хотел поскорее покончить с этой историей, поскольку, помимо всего прочего, в глубине души он чувствовал страх. Архимандрит оказался удачливее своего коллеги, он не подвергся разрушительному противодействию Закона. Алексий же едва мог ходить, и Геннадий, несмотря ни на что, отчаянно хотел спасти его. Он даже нашел этому рациональное обоснование, заключающееся в том, что, если старик умрет слишком рано, его младший коллега навсегда лишится возможности использовать кредит доверия и благодарности, который он заработал столь тяжелым трудом.
«Отчасти он мне попросту симпатичен, но дело не только в этом. Здесь скрыто что-то важное, и я хочу знать, что именно»
От этих размышлений бессмысленное занятие, которому вынужденно предавался Геннадий, опротивело ему еще больше. Как бы он хотел оказаться сейчас в монастырской зале, узнать последние новости и попытаться наконец установить связь между проклятием Алексия и угрозой, нависшей над городом. Связь существовала, в этом Архимандрит не сомневался, ключ к разгадке скрывался в недавнем странном сне Патриарха, в который Геннадий нечаянно вторгся: тучи пыли, превратившиеся в паруса, девчонка с острова и пропавший брат Лордана. Беседа с фехтовальщиком не прояснила ситуацию.
«Нужно было идти вместе с ним и самому расспросить его, – корил себя Архимандрит. – Алексий слишком глубоко вовлечен в происходящее, чтобы объективно смотреть на ситуацию».
Тем не менее по реакции Лордана можно заключить, что его брат имеет к делу самое непосредственное отношение.
Кстати о бухгалтерии… Геннадий перепроверил цифры, обмакнул перо в чернила и в строке итогового дохода записал: двадцать девять тысяч девяносто семь – волнующая сумма даже для Архимандрита.
«Интересно, какое наказание предусматривает законодательство за растрату тридцати тысяч смайлеров?…»
Отогнав неуместную мысль, монах приступил к проверке расходных статей, заполненных мелким неразборчивым почерком брата Пелагея, который к тому же почти наверняка безбожно врал.
«Такая работа кого угодно способна заставить отказаться от должности!»
$Пиво – 2/3
$Сидр – 1/2
$Копченая рыба – 12/3
Три серебряных кольца для салфеток
с гравировкой оленя – 7/3
«Двенадцать смайлеров и три квотера на копченую рыбу в неделю! С этим непременно нужно разобраться. К тому же я терпеть не могу копченую рыбу. А если проверяющие не поднимут шум по поводу расходов на серебряные кольца, это сделаю я. Братьям давно пора понять: членство в Ордене исключает аристократические замашки».
Несомненно, Архимандрит рассуждал бы иначе, если бы это были его кольца. С пера сорвалась жирная клякса, и Геннадий подумал, что нужно будет непременно наорать на кого-нибудь, когда появится свободная минутка.
$Книги – 5/3
Эта графа выглядела благопристойно, однако Пелагей допустил явную ошибку в том, что касалось обуви. Геннадий попытался припомнить, что братия носит на ногах. Кажется, многие дефилировали в ярких остроносых туфлях по последней моде. Если бы они обладали хоть крупицей здравого смысла, не снимали бы сандалий до конца проверки.
Монах быстро просмотрел страницу до конца, держа левую руку на счетных фишках. Большую часть вычислений он мог бы проделать и в уме, выкладывая на счетах только недельный итог. Некоторые статьи расхода Геннадий помнил наизусть, к примеру,
$Слабительное – 12/1,
Напоминавшее о жестоком пищевом отравлении, которое постигло братьев после кулинарных экспериментов повара с безумно дорогими импортными грибами. Сразу за этим пунктом следовали:
$Средства для читки уборных – 1/3
$Аванс (новый повар) – 1/-,
что свидетельствовало о том, что брат Пелагей не лишен чувства юмора. Архимандрит тихонько вздохнул, вспоминая грибы, и перевернул страницу.
$Наконечники для стрел – 5/1
Наконечники для стрел? На кой черт им понадобились наконечники на сумму в пять смайлеров? Нахмурившись, Геннадий проверил дату записи. Прошлая неделя. В таком случае все ясно. Академия, как и большая часть городских учреждений, несла бремя по содержанию и обеспечению гвардии. Итак, наконечники для стрел. Что ж, хорошо хотя бы то, что никто не заставляет лично его прыгать под проливным дождем по городской стене.
Монах вздрогнул и погрузился в размышления о том, что сейчас может происходить в Зале Совета. Вчера префект объявил, что силы, возглавляемые Бардасом Лорданом, выступят через три дня и что своевременный упредительный удар положит конец этому недоразумению. Слова префекта звучали убедительно, впрочем, они всегда так звучали. Лордан же выглядел подавленно, смущенно и испугано одновременно. Не имея опыта в подобных делах, Геннадий не знал, как отнестись к этому: вероятно, так и должен выглядеть полководец накануне большого сражения.
Увлеченный собственными размышлениями Архимандрит едва заметил, что покончил с расходами. Теперь нужно вычесть общую сумму расходов из общей суммы доходов, подвести итог и с чистой совестью отправляться спать. Монах сгреб фишки в кучу и начертил новую «лестницу». Цифры, естественно, не сошлись.
На следующие два с половиной часа Геннадий начисто забыл о Патриархе, Бардасе Лордане, армии, ордах варваров и неприятных побочных продуктах философии, тщательно проверяя свои вычисления и сводя доходы с расходами…
Затушив лампу, Архимандрит завернулся в одеяло и еще раз вспомнил о страдающем Патриархе. Затем его охватила безмерная усталость, и, зевнув, монах погрузился в сон.
Дозорные застали Темрая в тот момент, когда он наблюдал за погрузкой первой партии требушетов. На практике оказалось, что требушеты строить легче, чем осадные машины, хотя их размеры и вес создали дополнительные проблемы, но в данный момент вождь слишком устал, что бы решать их немедленно.
– Что еще? – спросил он, когда дозорный возник за его спиной в тот момент, когда он собирался (впервые за последние двадцать четыре часа) что-нибудь поесть. – Вы уверены, что не справитесь с этим сами?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
