Я моргнула и увидела в зеркале себя — настоящую, ту самую. Вьющиеся волосы цвета белого песка, тёмно-пшеничные брови с лёгким изломом, вытянутые к вискам миндалевидные глаза глубокого синего цвета, как два сапфира, в обрамлении тёмных ресниц. Высокие ярко выраженные скулы, острый подбородок, маленький чуть вздёрнутый носик и пухлые чётко очерченные губы.
Я смотрела на себя широко распахнутыми глазами и не могла поверить. Почему сейчас? Почему здесь? Мой взгляд в зеркале натолкнулся на отражение взгляда Аши. Она смотрела на меня большими глазами, от удивления приоткрыв рот. Она просто молчала и смотрела.
— Когда ты говорила, что у тебя очень много всего произошло, я не думала, что всё настолько серьёзно, — сдавленно выдавила она и повернула ко мне голову, — Реджина. Как? Что это? Кто ты, черти тебя разлюби?
Я опустила глаза и сцепила непривычно тонкие и длинные пальцы в замок. Я не знала, как ей сказать. В душе поднималась тревога, в висках стучала кровь. Меня захлестнуло переживаниями и проблемами, хотелось закричать и замолотить по чему-нибудь руками, чтобы хоть так выплеснуть напряжение. Но я лишь сжала губы в линию, прикрыла глаза, глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Аша, я — Реджина Рейе Тиирин, дочь графини Айны Абигейл Сотэл и лорда Мирта Тиирина. До недавних пор я сама ничего не знала и даже не помнила. Но всё оказалось намного сложнее, — я открыла глаза и посмотрела в ошарашенные глаза подруги, — Мирт Тиирин — младший сын последнего короля Виэльи из династии Тарквида.
— Что? — осипшим голосом спросила она, — ты — принцесса Виэльи?
— Нет, мы не имеем отношения к Тарквида, — я качнула головой, — отец отрёкся от всех прав и полностью вошёл в княжескую семью.
— Невероятно.
Сказать что-то ещё она просто не успела. Снаружи послышался топот, а потом дверь без стука распахнули и в комнату влетела растрёпанная и ошарашенная ханеси Асаль. Она выглядела так, будто за ней гналась стая голодный вурдалаков.
— Папа… — она тяжело и рвано дышала, глаза горели сумасшедшим блеском, — хан… он… он!.. Хан умер!
Выпалила она и осела на пол, разрыдавшись в голос. Мы с Ашей ошарашенно переглянулись. Я почувствовала, как острые когти страха вцепились в душу. Вот тебе и ощущение всё усиливающейся тревоги.
Что бы вы сказали, если бы узнали о смерти человека, с которым совсем недавно страстно желали поговорить? Что бы вы почувствовали, узнав о его неожиданной кончине, так и не успев увидеть его в последний раз? Я чувствовала опустошение, словно узнала о смерти близкого человека. Мною овладело сожаление, ведь я не успела сказать ему «спасибо» за всё, что он сделал для меня и моей семьи.
Сейчас было не время думать о смерти хана Бехрана, неожиданной и очень важной фигуры в моей жизни. Я вспомнила всё, наконец стала собой во всех смыслах. И последним моим воспоминанием до того, как мою память заблокировали было то, где хан наложил иллюзиум на меня и маму.
«Я отдаю долг Арите Сотэл, — сказал тогда он и погладил меня по голове, — она спасла мою жизнь, а я спасаю ваши.»
А потом мама применила ментальную магию и заменила настоящие воспоминания вымышленными. Сейчас они начали бледнеть на фоне истинных, отдавая им их законное место в моей голове. Я прикрыла глаза и тряхнула головой, чтобы сосредоточиться на реальности.
А реальность была такова, что в отдалении от женского крыла звенела сталь, гудели заклинания и были слышны человеческие крики. Ханеси Асаль глотала слёзы и дрожала всем телом, оплакивая смерть отца. Мы с Ашей же были больше сосредоточены на том, чтобы быстрее добраться до главного зала гарема, как и велели местные правила безопасности при агрессивных действиях во дворце.
Не только мы, но и другие женщины и девочки нестройными ручейками стекались в главный зал. На лицах было неверие и непонимание. Кажется, весть о смерти хана облетела уже весь дворец. И началась борьба за власть между наследниками.
Но меня не волновали местные распри, куда важнее для меня был Тео, который находился сейчас неизвестно где. Я не знала, успел ли Асмин вытащить его с нижних ярусов тюрьмы, не знала, в порядке ли он, сражается ли где-то там в коридорах дворца или уже бежит ко мне. И эта неизвестность убивала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ещё я очень переживала за дядю, который остался в камере. Не тронут ли при военных действиях пленников? Сможет ли дядя Эл отбиться? Я знала, что он владеет боевой магией, так как помнила, как он сражался за Стефу с «чёрными шароварами» в Хмельных Орчанках. Но ведь нападающих могло быть много.
— Рей, — Аша схватила меня за руку, вынуждая остановиться и посмотреть на неё, — ты побледнела. Успокойся, Асмин не даст твоему парню попасть в беду.
— Что? — я ошарашенно вытаращилась на подругу, а потом прикрыла глаза, — ты всегда очень хорошо меня знала. Когда ты догадалась, что это он тот самый?
— Когда он влетел в женское крыло и потребовал сказать, где ты, когда узнал, что ты ушла, — она многозначительно улыбнулась, — а теперь поспешим в зал.
Улыбка пропала с её лица, выдавая беспокойство. Я кивнула, и мы быстро догнали ханеси Асаль, которая шла вперёд, покачиваясь и всхлипывая. Аша приобняла её за плечи, выражая свою поддержку и участие. Я же пристроилась рядом. Быстро проходящие мимо нас девушки удивлённо на меня оглядывались, ненадолго замедляя шаг и любуясь, а потом спешили вперёд. Принцесса Асаль тоже заметила, что что-то не так, когда смогла более-менее ясно мыслить.
— Ханеси Ашерон, кто эта девушка? Я бы не забыла это лицо, — красными от слёз глазами она впилась в мои, а я коснулась щеки кончиками пальцев.
— Реджина Тиас, — ответила я вместо подруги, — моя бабушка была знакома с вашим отцом.
Что-то сказать ханеси Асаль просто не успела. Аша быстро толкнула двери, и мы оказались в зале, где собрались почти все женщины дворца. Они гудели словно улей, спрашивая что-то друг у друга или что-то встревоженно рассказывая. Некоторые из них сидели по углам и тряслись от страха, другие сбили в кучку всех детей, и мальчиков, и девочек, и зорко следили за тем, чтобы они сидели тихо.
— Ханеси Асаль! — кинулась к девушке особа в ярком наряде, смутно знакомая.
Я попыталась вспомнить её и поняла, что это была та самая девушка, которой стражник велел привести госпожу Акрам, когда впервые привёл меня в этот зал. Увы, имя её я забыла за ненадобностью. А брюнетка тем временем взяла принцессу за руку и начала щебетать что-то сочувственное, пока её взгляд не натолкнулся на меня. Сначала она замерла и открыла рот, любуясь лицом, а потом в её карих глазах загорелась неприкрытая злоба.
— Аргаван, — позвала эту враждебно настроенную особу Асаль, — где госпожа Акрам? Все ли в зале? Нам надо поднять защиту.
— Вы последние, — Аргаван опустила глаза, — ждём госпожу Акрам с минуты на минуту. Она была рядом с повелителем, когда его не стало. Для неё это такой удар, как и для вас, ханеси.
— Довольно, ступай, — отрезала новый поток сочувствия Асаль, взяв себя в руки, а потом повернулась к нам с Ашей, — я хочу поговорить. Идёмте.
Она махнула рукой и, гордо выпрямившись, последовала к тому самому закутку, где в прошлый раз отдыхали все приближённые к хану женщины. Но не доходя до занавешенного прохода свернула к небольшой нише за маленьким фонтанчиком и расписными колоннами.
— Реджина Тиас? — переспросила принцесса, усевшись на диванчик, — прежде вы выглядели иначе. Вы связаны со смертью моего отца?
— Ханеси Асаль, Реджина тут точно не при чём, — вступилась за меня Аша.
— Ханеси Ашерон, я сейчас говорю не с вами, — жёстко сказала принцесса, а потом смягчилась, — позвольте мне самой разобраться, дорогая. Лучше сходите позаботьтесь о будущей ханеси Стефании. Для неё всё это наверняка дико.
— Двенадцать лет назад хан Бехран отдал долг моей бабушке и наложил на меня иллюзиум, — сразу выложила карты я, — это единственное, что связывало меня и вашего отца. Больше вам знать не требуется.
Наши взгляды встретились в безмолвной битве. Принцессе Кьягля явно не понравился мой ответ, а я и не думала рассказывать ей сверх того, что уже сказала. Между нами будто зазвенела сталь, если бы взглядом можно было убивать, мы бы обе уже отправились к богам. Но Асаль не выдержала моего тяжёлого упрямого взгляда и отвернулась, недовольно поджав губы.
