Тот подобрал лом и кинулся к сцене.
Там, под сценой, что-то спрятано? Ну да, получается так.
Старик это тоже знал, сам же прятал. Он рухнул вниз – так падают с ветки на ветку орангутанги, огромные и обманчиво медлительные.
Свалившись на пол за спиной быка, босс-мутант расправил плечи и начал преображаться. Лоб сплюснулся, челюсти разорвали кожу и вытянулись вперед, поблескивая слизью. Ничего человеческого не осталось в этом существе.
– Давай, пока он тупит! – заорал Монгол.
Герыч бросился вперед, на ходу расправляя сетку. Старик обернулся. Он был крупным, раза в два шире и на полторы головы выше обычного человека. Руки свисали почти до земли, грудь покрывали черные пластины, с зубов капала слюна.
Судя по всему, именно в момент перевоплощения Старик делался медлительным, и если сейчас упустить момент, потом его не победить.
Герыч накинул на него сеть. Старик забился, пытаясь сбросить ее, но остальные скифы уже открыли огонь. Атила отступил к стене – возле нее была свалена поломанная мебель, где вполне можно укрыться. Стрелять в мутанта пришлось долго, но скифы справились: Старик рухнул сперва на колени, потом – плашмя, и затих.
Естественно, информацию о том, как убить босса, слил скифам админ. Сами бы они так быстро не додумались, уж сеть бы с собой точно не взяли.
Старик молчал, скифы потоптались вокруг него, убедились, что босс мертв, и отошли. Атила ожидал, что теперь они спустятся в сокровищницу, но ошибся. Монгол, вернувшись к трупу, встал на колени, стропорезом рассек веревки, с усилием перевернул Старика на спину и принялся обыскивать.
– Есть! – выдохнул он. – Готово, есть ключ!
– От чего? – спросил Герыч. – Нет, ты мне ответь. Я до сих пор не знаю! А я этого козла своими руками…
– Своими, ага. Голыми! – заржал Волчара.
– Ты!..
– Молчать, – Монгол встал. – Ключ, открывающий путь в главное место этой дрянной игрушки, поняли? Все, идем.
Герыч с тоской посмотрел на сцену и вздохнул.
– Нет, – Монгол правильно истолковал его взгляд. – Мы ничего не будем брать. Некогда. Идем, я сказал!
Один за другим скифы вышли из Клуба, и Атила, немного выждав, выбрался следом. Быстро они разобрались со Стариком, быстро и четко, потеряв только одного человека. И самые невеселые догадки подтвердились: Склад с артефактами ни при чем. Яна, направившая Атилу на Склад, то ли не знала этого, то ли умышленно соврала. Скорее, второе. Как админ, она могла бы предупредить о хищных птицах, рассказать о Старике, о том, как его обезвредить… Ничего этого Яна не сделала. Она лгала. А значит, вполне могла быть админом-предателем на стороне врага.
Атила представил, как его беспомощное тело доставляют Дону, и поморщился. Выход из игры может оказаться для него очень, очень неприятным.
Собственно, теперь, когда выяснилось, что склад артефактов – вовсе не цель мафии – можно было выходить аварийно и пытаться решить проблему в реале. Все-таки Майор – опер, вероятно, сможет помочь. Но Атила тихо шел за скифами и не покидал игру. Он попросту не решался выйти в реал и обнаружить себя в плену у Дона.
Герыч громко возмущался, что от него до сих пор скрывают инфу. Рядовые скифы, как видно, тоже ничего не знали про истинную цель похода. Но куда они направляются? Идут дальше в Новозонье? Это до сих пор оставалось непонятно.
* * *
Надежное место находилось в Люберцах, на самой окраине городка, где фонари светились через один, а на остановках кучковались подозрительные парни с бутылками пива. Яна планировала позвонить Вячеславу, чтобы он поехал на работу и вывез оттуда Атилу, потом – войти в игру из клуба своего старого знакомого Горика, в вирте связаться с Атилой и, пока Слава за ним едет, посоветовать тому выйти из игры и дождаться помощи. Потом Егору надо будет вызвать такси и приехать в Люберцы, в клуб Горика.
Гайка приникла к стеклу, за которым проплывали панельные дома, похожие на утонувшие «Титаники». Темные силуэты тополей перечеркивали стены, расписанные граффити.
– Как все запущено, – проговорила она. – Это еще Москва?
– Люберцы, – ответила Яна и свернула с трассы в темный двор, где под единственным светящимся фонарем припарковалось штук пять навороченных машин. Мишка присвистнул:
– У меня когнитивный диссонанс. «Инфинити», «мазератти». Не верится, что их владельцы живут в таком гадюшнике.
Яна не ответила. Огляделась и сказала:
– Идем со мной.
Обойдя семиэтажку, поднялась по ступенькам с торца и постучала в железную дверь, отмечая, что ушибленная рука почти не болит и нормально слушается. Мишка и Гайка стояли внизу и ждали. Неужели Горика нет на месте? Она постучала сильнее, кулаком, пару раз пнула дверь. Трудно звонок поставить, что ли? Запрокинув голову, уставилась в глазок замаскированной камеры.
За дверью зашаркали, щелкнула щеколда, и взору предстал Горик во всей красе: очки с толстыми линзами, сальные волосы, собранные в хвост, недельная щетина. Яна до сих пор не знала, сколько Горику лет: двадцать пять или, может, пятьдесят. Когда они познакомились, он был выбрит, помыт, надушен и тянул на двадцать пять. Сейчас он был в уже не совсем белой рубашке, растянутых на коленях брюках, и тянул на все сорок. Спеша на стук, он обулся в розовые женские тапочки – перепутал. Глядя на него, Яна устыдилась своей некогда бурной, но быстротечной страсти.
Полгода назад она была очарована его интеллектом и нестандартностью решений, потом ей все это надоело. Захотелось светской жизни, театров, ресторанов, а Горик не вылезал из своего клуба. Расстались друзьями, он ни капли не обиделся, хотя инициатива исходила от Яны.
– Какие люди! – улыбнулся он, и на щеках залегли ямочки. – Какими судьбами к нам?
– Помощь нужна, – прошептала она. – Еще – две, а лучше три «Экстры». Срочно надо встретиться с человеком в вирте. Вопрос жизни и смерти, я серьезно. А еще нужно позвонить с твоего телефона, с моего нельзя.
– Ого! Ну… Хорошо, потом расскажешь, что случилось, идем.
– Я не одна.
Горик близоруко прищурился, разглядывая Мишку и Гайку. Яна продолжила:
– Они будут молчать, это надежные люди. Я отвечаю.
Горик поскреб в затылке и со вздохом сказал:
– Ладно, заходите.
Яна махнула рукой, Мишка с Гайкой резво взбежали к двери, переступили порог заведения Горика и спустились в замызганный предбанник, отгороженный от самого заведения, которое Яна мысленно окрестила ай-ти притоном, стальной бронедверью с огромным рулем вместо ручки.
Горик покрутил руль туда-сюда, и дверь с шипением распахнулась. В лицо пахнуло сыростью, кофе и сигаретами. Из красноватого полумрака доносились возгласы, автоматные очереди и мерное жужжание приборов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
