В момент строительства улица Нищинского называлась Водяной переулок, как будто кто-то знал, что спустя 90 лет по ней будет проходить граница Водного института. На самом деле название порождено тем, что через переулок можно было попасть в Дюковский сад, где находились ручьи, частично обеспечивавшие город пресной водой.
Если улица, проходящая по фасаду строительной и мореходной академий, имела всего два названия – Институтская (не в честь трёх ВУЗов, а как раз в честь института Благородных девиц) и Дидрихсона, то Водяной переулок переименовывался многократно.
В середине XIX века – это «Новая» улица, в конце «Ново-институтская». Затем улица получает имя Штиглица в часть барона Людвига Хиршевича (после крещения из иудеев в православные – Ивановича) фон Штиглица: он пожертвовал деньги на начало строительства института Благородных девиц.
Удивительно, но с этим названием улица просуществовала аж до 1938-го года, когда была названа в честь маршала Советского союза наркома обороны Климента Ефремовича Ворошилова. В период освоения целинных земель Казахстана улица именовалась Целиноградской, после смерти маршала – снова Ворошилова, а через месяц после провозглашения независимости Украины переименована в улицу «Композитора Нищинского»[75]. Поскольку улица точно отражала все перипетии нашей истории, весьма вероятны новые переименования.
Вернёмся к нашим благородным девицам. Вместе со строительством здания, возведенного по проекту Франца Карловича Боффо (проект, правда, непрерывно корректировался Советом института), заложен громадный сад, фактически парк. Он был одним из лучших в Одессе. Город лишился его в следующем веке, когда на этой территории один за другим возводились корпуса строительного института и инженерного морского училища. Впрочем, до сих пор между фасадом главного корпуса Морского университета и оригинальной чугунной оградой, сохранившейся со времён института Благородных девиц, находится очень приятный сад.
В 1833-м году институт переезжает в собственное здание. 8-го апреля 1834-го года освящается домовая церковь, названная в честь Святой Великомученицы Александры. Этим несложным ходом, придуманным тогдашним градоначальником и председателем попечительской комиссии Алексеем Ираклиевичем Лёвшиным, институт укреплял покровительство императрицы Александры Фёдоровны.
Наличие собственной церкви было принципиально, так как религиозному образованию и воспитанию уделялось очень большое внимание.
Священниками церкви института были, как правило, выпускники Киевской духовной академии, магистры и кандидаты богословия. Выражаясь современным языком, аудиты института, регулярно проводившиеся вышестоящими организациями, обязательно включали испытания воспитанниц по закону Божьему, а также посещения церкви во время службы. Посещал уроки Закона Божьего и попечитель учебного округа уже упоминавшийся нами великий хирург Н. И. Пирогов. Как отмечено в записках настоятеля институтской церкви протоирея Серафима Антоновича Серафимова[76]: «По классу Закона Божия, выслушав изъяснение законоучителем беседы Христа с самарянкой, Николай Иванович сам предложил несколько выводов из неё, и в заключение просил законоучителя делать в толковании Евангелия применения к жизни…».
Заметим: церковь закрыта при советской власти и восстановлена в 2002-м году, как раз перед приездом президента Леонида Даниловича Кучмы с указом о присвоении университету статуса Национального.
Во время Крымской войны в день обстрела Одессы англо-французской эскадрой (10-го апреля 1854-го года) воспитанницы спешно эвакуированы в Вознесенск. До эвакуации, однако были приняты превентивные меры. Если обратиться к записям С. Серафимова: «13 марта. Вследствие открытия военных действий и неспокойного положения края, по определению совета, произведен был воспитанницам экзамен и затем выпуск 70 девиц».
Далее началась организационная неразбериха: институт хотели оставить в Вознесенске, но уже 11-го августа предыдущее распоряжение отменено «Высочайшим указом» и институт в Одессе сохранён.
19-го мая 1855-го года совершается закладка новых зданий института архиепископом Херсонским Иннокентием. Свою речь он начал словами:
«Что будет здесь, на этом месте? Будет дом для воспитания и образования благородных девиц нашего края. А что будет с сими девицами по окончании их воспитания и образования здесь? Они должны будут возвратиться в домы своих родителей или родственников, и составить их отраду и утешение, пока не найдут своего жребия и не соделаются сами супругами, матерями и начальницами семейств, от коих зависит нередко судьбы целых сотен и тысяч».
Знал бы преосвященный, что спустя 65 лет в здании, построенном по проекту архитектора Александра Сергеевича Шашина, разместится Одесский политехнический институт, он бы гордился своим даром предвидения, поскольку далее архиепископ сказал:
«Таким образом, здесь и теперь полагается основной камень не здания токмо вещественного, но и здания духовного, храма воспитания, не токмо блага частного, но и благоденствия общественного».
А если учесть, что вот уже 85 лет здесь располагается Морской Университет, слова про здание благоденствия общественного звучат совершенно актуально.
Прервём наш рассказ, чтобы как-то вписаться в продолжительность экскурсии. Самым же любознательным рекомендуем подробную статью «Институт Благородных девиц в Одессе»[77] ректора (с мая 2003-го по февраль 2015-го) Морского университета Ирины Владимировны Морозовой и доцента того же университета Валерия Валерьевича Левченко. А мы приступаем к финальному повествованию – рассказу об одесском «водном».
Достоевскому приписывают слова «Все мы вышли из гоголевской шинели». Такой шинелью для многих одесских ВУЗов был наш Политехнический. Одесский же Национальный морской университет (ОНМУ), если подойти к вопросу пристально, из шинели не выходил, а просто перешил её с учётом требований времени.
Если вы помните, первыми тремя факультетами Политехнического института осенью 1918-го года были механический, инженерно-строительный и экономический. Но с самого начала на механическом факультете имелось судостроительное, а на строительном – мелиоративно-гидротехническое отделение.
В 1920-м году Советская власть закрывает одесский институт Благородных девиц. Само слово «благородный» становится неблагонадёжным. Даже спустя 23 года, редактируя будущий гимн СССР, Сталин вычёркивает это слово из первой строчки текста, вписывая свой эпитет: «Союз благородный нерушимый республик свободных». Как мы знаем, эта нерушимость продлилась ещё 48 лет…
