Я даже помнил наизусть все его 12 постулатов, которые стопроцентно претворить в жизнь не удалось, наверное, ни одному советскому гражданину.
— Ребята, а давайте вечером запечём картошку в золе, — предложила вдруг Настя. — Мы так в пионерском лагере делали.
Идея нашла поддержку, вот только картошки у нас не было, и не факт, что найдётся в магазине, нужно было идти на колхозный рынок. Я помнил, что размерами он был совсем небольшой, этакий мини-рынок. А находился он неподалёку от магазинчика, в котором можно было купить как продовольственные, так и хозяйственные товары.
Отправились я и Полина, которая захотела прогуляться. Она так и пошла в шортах, розовой маечке и пляжных шлёпанцах, я же выбрал лёгкую, продуваемую рубашку и льняные, не требующие глажки кремового цвета штаны, в кармане которых лежала скомканная сетка-авоська. На ногах универсальная обувь — кроссовки.
Сначала магазинчик, а затем и рынок нашли без труда. Даже если бы память меня подвела, то люди подсказали бы. М-да, такое ощущение, что туристов здесь больше, чем местных. И цены, соответственно, у частников на порядок выше, чем в магазинах. Правда, и качество на уровне… Во всяком случае, у большинства продавцов.
Нас первым делом интересовала картошка, и мы её нашли. Купили пару килограммов молодой — по сравнению с прошлогодней картошкой у неё тоньше кожура и запекается она легче. Это я тоже помнил со своего пионерского лагеря, не одна Настя в юности пекла картошку в золе.
Но ходу дела мы вошли во вкус, с моей подачи взяли также пару кило яблок скороспелого сорта «Белый налив». Не удержался, сразу же вгрызся зубами в сочную мякоть плода. Глядя на меня, и Полина выпросила яблочко, надкусила и аж зажмурившись от удовольствия.
Зелёный лук перьями, огурцы, помидоры, сочная редиска — всё это я закупил как довесок к будущей печёнйо картошке. Зашли в магазин, взяли две буханки чёрного хлеба — тот, что брали с собой, съели ещё в дороге. До кучи я накупил печенюшек и две шоколадки — одну Полине, вторую Насте. На что Полина заявила, мол, вечером за чаем они с Настюхой поделятся с нами. Тогда я вошёл во вкус и взял полкило карамелек, известных в народе как «Дунькина радость» — шоколадных конфет в магазине не нашлось.
— Женька, ты уже столько денег потратил! — журила меня Полина, когда мы шли назад. — Неужели столько можно на разгрузке вагонов заработать?
— Так мы уж сколько копили с Вадимом на поездку! Раз в год можно позволить отдохнуть на море.
— Но на нас-то с Настей вы всё равно не рассчитывали…
— Копили про запас. И вообще, Полинка, мы же договаривались вроде, что на эту тему разговоров не ведём.
— Ну прости, просто всё равно как-то неудобно… Слушай, а ты сегодня у костра вечером что-нибудь споёшь под гитару?
— Ну если ты просишь, то что-нибудь спою.
Я улыбнулся и сделал движение, будто собираюсь чмокнуть Полину в щёку, но она со смехом увернулась. Ладно, я до тебя ещё доберусь.
— Я тут на базарчике ещё мясо приглядел, — говорил я Полине, шагая по троке вниз. — Можно будет сходить завтра, свиной вырезки взять, уксус, перец, лук и сахар. Замариновать — и на прутики над огнём.
— Да-да-да, — обрадовалась Полина, — я обожаю шашлык. Один раз в жизни пробовала, правда, но вку-у-усный…
Но воспоминаниями о шашлыке у неё не получилось, так как навстречу нам снизу вылетела раскрасневшаяся Настя. Платье её было разодрано по шву от левой подмышки и вниз, она придерживала свисающий лоскут правой рукой. Глаза расширены, словно от ужаса, а лицо пылало огнём.
— Ой, ребята, — всхлипнула она, тяжело дыша. — Там такое…
— Что случилось? — воскликнули мы хором с Полиной.
— Там Вадима бьют.
— Кто? — выдохнул я.
— Не знаю, парни какие-то пришли, трое, стали нас с Вадимом задирать, потом один попытался меня облапать, я ему по морде дала, а он мне. Вадим кинулся на него, а его повалили и стали избивать… Ой, ребята, нужно в милицию, срочно! Его же там убьют!
Только этого не хватало! Думал, спокойно отдохнём, расслабимся, а тут какая-то гопота нарисовалась. И опять трое, как когда-то в тёмном переулке. Первый раз трагедия, а второй — фарс. Посмотрим, кто сегодня будет смеяться последним.
— Так, девчонки, присмотрите за продуктами, и никуда отсюда, ни шагу.
— Женя, их там трое!
— Ничего разберёмся, — отмахнулся я, продолжая бег вниз по тропе.
Вадима, сжавшегося на пыльном пятачке у входа в грот в позе зародыша, действительно били, но уже так, лениво пинали. Делали это двое, а третий, довольно улыбаясь, появился из грота с радиоприёмником Полины. Все трое примерно нашего с Вадимом возраста.
Ну гопота и есть, хоть и смахивающая расклешёнными штанами и цветастыми рубахами на каких-нибудь хиппи. У двоих волосы до плеч, а тот, помельче, что приёмник нёс, был коротко подстрижен и выглядел помоложе, лет на семнадцать-восемнадцать. Да ещё и лопоухий. Он-то меня первым и увидел, что-то крикнул своим, показывая в мою сторону.
Те тут же перестали пинать Вадима, глядя на меня. А я, не снижая скорости, нёсся вниз, и так же с разбегу, подлетев к этой парочке, увернулся от удара в лицо и зарядил пытавшемуся меня ударить боковым в висок. Хоть и существует риск, что височная кость может быть проломлена, но на практике в боксе такое случается крайне редко. Понятно, что перчатка амортизирует удар и его площадь несколько больше, чем при ударе голым кулаком, но тем не менее… А нокаутов после таких ударов хоть отбавляй.
И этот случай не стал исключением — парень кулём свалился рядом с пытавшимся приподняться на локтях Вадимом. Второй «волосатик», похоже, имел кое-какие представление о боксе, попытавшись провести классическую «двойку». Вот только попасть в меня, сделавшего шаг назад, ему было затруднительно. А мне провести контратаку оказалось легко, так как соперник после своей атаки не успел уйти ни назад, ни в сторону. Я провёл «тройку»: голова-корпус-голова. Причём комбинация состояла из джеба правой в нос, хука левой в печень и апперкота опять же правой в «бороду». Всё, аут!
Я повернулся к тому, что всё ещё стоял с радиоприёмником подмышкой, хлопая глазами и разинув рот. В общем-то, на то, чтобы разобраться с этим двумя, у меня ушло не больше десяти секунд. Стриженый, похоже, не ожидал, что я так лихо расправлюсь с его дружками.
— Поставь приёмник, — спокойно сказал я гопнику.
— У-угу.
Он мотнул он головой и, не сводя с меня испуганного взгляда, выполнил команду. Мог, в общем-то, теперь,
