Вообще-то у них был приказ из Москвы чуть ли не от самого президента (а может, и прямо от самого) захватить парламентеров и любой ценой доставить их в Москву. Например, убедив, что вопрос, принять или отклонить ультиматум, может решать только президент после личной встречи с парламентерами. Возможно, по такому случаю их с сопровождающими лицами пришельцы выпустят из города.
Но продвигаясь по инстанциям, приказ; как в игре в испорченный телефон, неизбежно искажался – незначительно, но существенно.
И так получилось, что спецназовцы слишком буквально поняли предупреждение о тотальном уничтожении города. В том смысле, что как только они попытаются взять парламентеров, те сразу все и уничтожат.
Поэтому они чувствовали себя примерно как камикадзе, которые должны уговорить пороховую бочку не взрываться от удара молнии.
Оно, конечно, у суперэлитных бойцов железные нервы, а некоторые думают, что у них вовсе нервов нет. И даже возможно, что это правда.
Но они все-таки в первую очередь бойцы. И им трудно спокойно смотреть на типа, который стоит с сияющей штуковиной в поднятых кверху руках с таким видом, как будто он ее сейчас бросит.
Может, все и обошлось бы, молчи ефрейтор Разуваев в тряпочку. Но у него уж точно были нервы, и они не выдержали.
Он завопил, как резаный, и этот крик словно сорвал планку у всех.
Трудно было даже определить, кто первый нажал на курок. Все вышло как-то одновременно. Разуваев, прошитый очередью навылет, еще не упал, а раненый собровец за его спиной уже стрелял в спецназовцев.
Чей-то дикий крик: «Ложи-и-и-ись!» – то ли Демьяновского, то ли нет, как будто повис в предутреннем туманном воздухе, и журналисты, демонстрируя завидную реакцию, повалились на землю.
Живые парламентеры тоже упали навзничь, но при этом продолжали перемещаться очень целенаправленно. В мгновение ока они оказались за спинами собровцев и сделали рывок из низкой стойки к их машине.
Дверь грузовика с пассажирским кунгом была открыта, и ключ торчал в замке зажигания. Оставались только нырнуть в кабину и нажать на газ.
Водить машину Демьяновский не умел, но жить захочешь – и не так раскорячишься. Даша Данилец, которая недавно сдала экзамен на права, представляла себе автовождение несколько лучше, и они вдвоем на чистом адреналине в четыре руки сдвинули машину с места и даже каким-то образом не врезались в здание музея Военно-Морского флота.
Машина вылетела на Биржевой мост, перемахнула его в одно мгновение и понеслась по Кронверкской набережной с такой скоростью, что Игорь и Даша на два голоса орали:
– Мама!
Но при этом продолжали в две ноги давить на газ.
Их никто не преследовал, и стрельба позади прекратилась, потому что удалившийся на безопасное расстояние параболоид вернулся очень быстро и положил сразу всех – спецназовцев, собровцев и журналистов.
Только героический парень из CNN, спасая сенсационный материал, успел нырнуть в отъезжающую собровскую машину. Репортерский инстинкт сработал безотказно.
Но летая между сиденьями в пустом пассажирском кунге, американский тележурналист очень быстро почувствовал себя неуютно. Особенно когда стало совершенно очевидно, что машина потеряла управление и летит неизвестно куда.
52
Вадим Богатырев, Мария Петровна, Василиса и Аленка жались к стенам Зимнего дворца еще довольно долго. Давно утихла стрельба и улетел на запад, в сторону залива, параболоид, но Богатыревы никак не могли решиться выйти на мост. Все ждали, не начнется ли там какая-нибудь новая заваруха.
Но все было спокойно.
Богатыревы так и не поняли, почему земляне начали вдруг стрелять друг в друга и почему трое из них высадились на стрелку Васильевского острова из параболоида.
Может быть, один из вооруженных отрядов был их группой поддержки. Пришельцы, переодетые землянами, или земляне, завербованные пришельцами.
Но насчет завербованных Богатыревы после Литейного даже думать не хотели. А Вадим был вообще убежден, что инопланетянам с их технологией никакие земные агенты не нужны.
От этого сцена за мостом казалась еще более необъяснимой. Особенно после того, как параболоид уложил всех участников перестрелки и умчался следом за машиной, которая успела сорваться с места под пулями и струями голубого града.
Но держался он почему-то на приличном удалении от машины и даже не пытался ее атаковать.
Аленка, дрожа всем телом, предлагала где-нибудь спрятаться, пока все не прояснится. Но Вадим отвечал, что на это времени нет.
По каким-то признакам он решил, что наступившая тишина – это затишье перед бурей. А значит, надо пользоваться последней возможностью выбраться из города.
Пусть эта возможность – призрачная, но через несколько часов может не остаться и ее.
Богатыревы вышли на Дворцовый мост в тот час, когда белая ночь готовилась плавно перейти в теплое летнее утро. Пока еще было прохладно и свежо, ветер задувал с моря, силясь сорвать с Василисы разорванную одежду и обнажая ее избитое тело. Но ей было все равно.
Главное – она была снова свободна. Ровно через сутки после инцидента, с которого все началось, Василиса снова оказалась на Дворцовом мосту. И снова преодолевала его бегом.
Она еще подумала, что это, наверное, заколдованный круг и им никогда не вырваться из этого города. Неведомые силы будут раз за разом возвращать их на то же самое место.
Василиса всерьез ожидала, что сейчас откуда-нибудь из-за Ростральной колонны вылетит вчерашний мент и снова придется бить его в пах босой ногой. А дальше будет «Пионерка» – ведь Вадим задумал уходить через Комендань и Озерки в сторону Разлива, где когда-то в шалаше прятался Ленин.
Однако Василиса была уверена, что они никуда не уйдут, а больше всего боялась, что ее снова станут бить большой толпой, а второго раза она не выдержит. Но никакие менты из-за Ростральной колонны не появились. Только лежали вокруг в живописных позах неподвижные люди в форме, но определить их служебную принадлежность было затруднительно.
Непонятно даже было, парализованы они или мертвы.
И надо бежать дальше, чтобы поскорее уйти с открытого места, но Василиса решительно остановилась и подняла с асфальта автомат.
Против пришельцев это оружие вряд ли поможет, но против безумной толпы автомат может оказаться полезен.
Теперь из семейства Богатыревых вооружены были уже двое. И Вадим тоже задержался, чтобы собрать несколько полных магазинов к своему автомату.
А Мария Петровна в этот момент заметила какой-то светящийся предмет около одного из тел. И наклонилась за ним.
Машинально она отметила, что солдат, возле руки которого лежал этот предмет, не парализован, а мертв. Его тело было пробито пулями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
