Одна такая группа саперов и зенитчиков под командованием молодого лейтенантика строительных войск, вооруженная 90‑мм зенитной пушкой и единственным пулеметом, оказалась единственной заставой на дороге к северу от Ставло. То есть — прямо на пути, ведущем к складам горючего. Зенитную пушку они установили в низине на левой обочине дороги, опустив ствол так, что тот едва не касался мостовой. Пулемет поставили напротив, и в окопах по обе стороны дороги заняли места небольшие группы стрелков. Всего в группе было не больше дюжины солдат, но им удалось занять и обустроить хорошо укрепленную позицию.
Наши 90‑мм зенитные орудия, как и немецкие 88‑мм, могли служить одновременно и противотанковыми: у группы имелись как фугасные, так и бронебойные снаряды. В окрестностях Ставло было установлено немало подобных застав, так что при любой попытке продвинуться вперед авангард любой немецкой танковой группы наталкивался на огневое противодействие. Лишенные возможности разведать численность и возможности обороняющихся, немецкие силы принуждены были обходить заставу стороной и тут же наталкивались на очередное препятствие в виде окопавшейся на одной из многочисленных просек или объездных дорог небольшой группы американцев. Поскольку немцы не знали, столкнулись они с отдельными заставами или же с передовыми постами серьезных оборонительных позиций, их продвижение существенно замедлилось. Этого оказалось достаточно, чтобы 30‑я пехотная дивизия и Боевая группа Б 3‑й бронетанковой успели обеспечить безопасность склада с горючим и занять надежные позиции на северном фланге.
Лихорадочная погрузка канистр с бензином продолжалась; грузчиков подстегивала все усиливающаяся канонада. На подходах к перекрестку дорог, ведущих на Ля-Глейз и Ставло, оперативная группа Лавледи столкнулась со все усиливающимся сопротивлением противника. В ходе короткого боя была уничтожена небольшая немецкая колонна — три грузовика со снарядами и три противотанковых орудия. После этого американская колонна разделилась на две — одна направилась на восток, к Ставло, другая — на юг, к Труа-Пон. Но не добравшись до него, чуть к северу от этого города эта часть наших сил натолкнулась на колонну немецких тяжелых танков: «Пантер» и «Королевских Тигров» из состава 1‑й танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», которая считалась самой опасной танковой частью во всей немецкой армии. Наши легкобронированные «Шерманы» не имели ни малейшего шанса выстоять против этих колоссов: четыре головные машины были потеряны немедленно. Оперативная группа Лавледи отошла несколько назад, установила заставы и затребовала поддержку тяжелой артиллерии.
Одна из наших самоходок М12, оснащенных 155‑мм нарезным орудием GPF, вывернула из-за поворота и столкнулась с «Королевским Тигром» лоб в лоб. К счастью, ствол орудия был направлен прямо в основание танковой башни, и командир самоходки скомандовал «Огонь!», 155‑мм снаряд ударил в зазор между основанием башни и корпусом, пробил тонкую броню, и его взрыв снес башню напрочь. Все танкисты погибли мгновенно. Если бы снаряд попал всего десятком сантиметров ниже, он угодил бы в лобовую броню и взорвался бы, не причинив никакого вреда «Королевскому Тигру», и тот прошил бы самоходку насквозь одним выстрелом из своей 88‑мм пушки, имевшей высокую начальную скорость снаряда. Таковы прихоти военной фортуны!
На складе горючего работающие в ритме «буги» команды грузчиков развили безумный темп, и злосчастные грузовики загружались один за другим. Едва получив свою долю, они срывались с места. Позднее я узнал, что, когда обстрел набрал силу, некоторые водители запаниковали и, добравшись до Спа, продолжали движение, не задержавшись даже, чтобы перегрузить канистры на десятитонные автопоезда. Словно закусившие удила кони, они разлетелись во все стороны, кроме той, откуда наступали немцы. Некоторые грузовики занесло в Льеж, в Антверпен, Брюссель и даже на северные окраины Парижа[63]. По крайней мере, чертовым фрицам бензин не достался! Тем не, менее это было впечатляющим достижением: 1‑я армия потратила более двух месяцев, чтобы собрать такое количество бензина, а интендантской службе понадобилось около суток, чтобы вывезти горючее из-под носа немцев.
В это время две оперативные группы БгБ двумя колоннами продвигались на юг. В то же время группа Лавледи отступила от Труа-Пон и Пти-Ку на север и объездной дорогой двинулась на Парфондруа, откуда вместе с частями 30‑й пехотной дивизии должна была осуществить совместную атаку на Ставло. Именно в этом месте подчиненные полковника Лавледи натолкнулись на следы жестокой бойни, которую учинили среди гражданского населения деревни эсэсовцы из кампфгруппы Пайпера. По всей деревне валялись тела расстрелянных эсэсовцами стариков, женщин и детей. Солдаты из 30‑й пехотной, бравшие Ставло, рассказывали нам, что и там они находили следы подобных преступлений. Без сомнения, информация о массовых расстрелах отчасти объясняет, почему американская пехота так редко брала эсэсовцев в плен живыми.
Бои за Ставло растянулись с перерывами на несколько суток. Прежде чем к 20 декабря в район Ставло подтянулась БгБ, 117‑я полковая боевая группа 30‑й дивизии вела бои с немецкими панцергренадерами и тяжелыми «Королевскими Тиграми» безо всякой поддержки со стороны бронетехники. Вдобавок 117‑й полк сильно растянулся на местности, и его позиции постоянно находились под угрозой флангового удара.
Рота «Эй» этого полка под командованием капитана Джона Кента обнаружила несколько 55‑галлонных (208‑литровых) бочонков с бензином. Позднее Кент рассказывал, что его солдаты зарядили свои винтовки Гаранда зажигательными патронами, выдернув их из ленты для крупнокалиберного пулемета. Когда немецкая танковая колонна вынырнула из узких улочек Ставло и двинулась к вершине холма, солдаты скатили несколько бочонков вниз по склону, а потом расстреляли их зажигательными пулями. Бочонки с бензином немедленно взорвались, и экипаж, попытавшийся выбраться из горящей головной машины, встретил шквальный огонь из винтовок.
Если грунтовые дороги слишком промерзали, чтобы заложить мину, пехотинцы просто обвязывали мину тонкой веревкой и укладывали ее в канаву на обочине. Конец веревки придерживал солдат, залегший по другую сторону дороги. Когда приближался вражеский танк, солдат тянул за веревку, подтягивая мину под гусеницы. Танк наезжал на мину, и та взрывалась. Когда экипаж пытался покинуть машину, пехота встречала немцев огнем из стрелкового оружия, так что танкисты не успевали обычно даже спрыгнуть на землю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
