Такуда в пропитанной потом, забрызганной грязью и кровью одежде, с ввалившимися глазами, сидел в бункере и выслушивал доклады подчиненных, таких же грязных и обессиленных, как и он сам.
О подобном успехе безумной контратаки никто из них не смел даже мечтать.
Победа была полной, но далась она большой ценой.
Еще одно серьезное повреждение получил и без того полуразрушенный робот Гудъолл, хотя она и оставалась на поле боя до того момента, когда исход сражения ни у кого уже не вызывал сомнений. «Саранча» еще сохранила способность передвигаться, но в таком состоянии ее даже с большой натяжкой трудно было считать боевой машиной. Все трое техов уже несколько часов возились с ней, пытаясь хоть как-то устранить многочисленные повреждения, полученные роботом в бою, но даже не надеялись, что им удастся завершить эту работу до утра.
У Филлертона появилось еще двое раненых рекрутов, зато один из тяжело раненных утром неожиданно оправился настолько, что вызвался отправиться на поиски пропавших товарищей или скорее всего добычи.
Титатае Дакодо вообще не понесли потерь.
Люди нуждались в отдыхе, но не всем из них довелось отдыхать в эту ночь.
Новой атаки союзников вряд ли стоило ожидать. На подготовку новой боеспособной армии противнику потребуется несколько дней или даже недель.
Роботы Воста по-прежнему находились в Усугумо, и скорее всего им предстояло оставаться в бездействии до тех пор, пока командир наемников не подпишет новый, еще более выгодный контракт.
Эта последняя информация была получена от Фионы; одного из техов Воста, рискнувшей в конце концов порвать со своим хозяином. Возмущенная поведением водителей роботов, особенно их презрительным равнодушием к, нуждам своих помощников, она решила покинуть Усугумо.
Возможно, она была разочарована охлаждением к ней Воста, но предпочла не распространяться на эту тему.
Сабина пробралась в лагерь Такуды сразу после наступления темноты и принесла новости о расколе, назревавшим среди наемников.
И тем не менее Такуда решил принять хотя бы элементарные меры предосторожности. Оставшиеся в строю члены ЭУК были назначены командирами вновь организованных подразделений, состоявших из новобранцев и аборигенов. Вынужденные перестановки завершили реорганизацию отряда ЭУК.
Теперь, кровь испытанных ветеранов, в воинские подразделения входили верные, но недисциплинированнее титатае и зеленые новобранцы, которые вообще не проявляли особого рвения при исполнении тяжелых солдатских обязанностей. Нельзя сказать, что они откровенно пренебрегали указаниями командиров, но заставить их провести ночь в карауле, особенно когда противника не было и в помине, оказалось нелегкой задачей даже для Такуды.
Предстояло приложить еще немало сил, чтобы превратить их в настоящих солдат.
К этому часу передняя линия обороны отряда Такуды уже находилась под постоянным давлением. На этот раз со стороны не правительственной армии анклавов, а рядовых граждан, решивших покинуть свои дома.
Они приходили сюда из тех же соображений, что и первые добровольцы, но их число неизмеримо возросло. С передовой то и дело поступали донесения о появлении все новых и новых групп беженцев, прибывавших как поодиночке, так и целыми семьями. Едва державшийся на ногах Филлертон по мере сил пытался обеспечить их пищей и крышей над головой.
Закончив совещание, Такуда обошел посты, чтобы хоть как-то подбодрить смертельно усталых людей.
Луна стояла прямо над его головой. Из объяснений Паркера Давуда шо-са уже знал, что на самом деле это не спутник планеты, а самостоятельное небесное тело, расположенное не так уж далеко от их нынешнего убежища. Но как добраться до него, не имея под рукой даже самого примитивного десантного корабля?
Проходя мимо костров, разведенных беженцами, Такуда невольно вслушивался в обрывки разговоров людей, гревшихся у огня. Темы были столь же не похожи одна на другую, как и судьбы.
– …Мне опостылела эта жизнь. Видели бы вы сами этих наших, с позволения сказать, духовных вождей…
– …Может быть, я и смирился бы с этим адом, но дети, дети… Право, они заслуживают лучшего…
– …Вам бы следовало пожить в Озио. Там такие порядки, что если вы захотите завести ребенка, необходимо подать прошение…
– …Надо покончить с этим раз и навсегда. Только тогда мы сможем решать, как жить дальше…
– …Я очень устал и голоден. Готов на все, что угодно, чтобы накормить семью.
– …Сотрем их в порошок. Вот что я тебе скажу. Теперь мы хозяева положения…
– …Вы бы видели, что творится в Усугумо. Если у тебя нет денег, ты уже не человек…
– …Трудно, очень трудно… И с каждым днем становится все хуже…
– …К черту их всех. Надо все начинать сначала. Но главное – никаких войн…
Такуда остановился у границы леса.
Впереди не было ничего, кроме темноты. Он обернулся назад, к огонькам костров.
Сколько людей, столько и мнений…
Он поднял голову и еще раз бросил взгляд на шар, висевший у него над головой.
Может быть, именно этому миру суждено стать их настоящим домом и прибежищем для всех тех, кто так и не нашел своего места на этой забытой Богом планете.
Такуда скорее почувствовал, нежели увидел, тень, промелькнувшую за его спиной. Резко обернувшись, он положил руку на рукоятку пистолета, висевшего в кобуре у пояса.
– Доброй ночи, шо-са, – услышал он знакомый голос.
– Доброй ночи, Дакодо. Захотелось немного пройтись. Надо подумать о том, что делать дальше. Если бы я остался в бункере, мне пришлось бы принимать новых посетителей. А я, увы, могу ответить далеко не на все вопросы.
Такуда был неприятно поражен вырвавшимися у него словами. Командирам, особенно командирам-самураям, несвойственно жаловаться.
«Может быть, – подумал он, – обстоятельства изменились даже сильнее, чем я предполагал? Только вопрос в том к худшему это или к лучшему?»
– Пойдемте к нам, шо-са. Сегодня мы организовали поздний ужин. Тяжелый выдался день. Титатае не станут докучать вопросами. Вы и так уже сделали слишком много. У нас вы окажетесь среди друзей, которым дали надежду на будущее.
– Я сделал пока очень немного, Дакодо. И очень опасаюсь, что ваше будущее может оказаться даже хуже настоящего.
– Нет! Мы знаем, что нас ждет, и знаем, что мы ждем! Пойдемте со мной. Там вы услышите, что думают титатае.
Такуда позволил своему маленькому другу взять себя под руку и увести в темноту леса.
Титатае шел по темному лесу так же свободно, как и при свете дня, легко избегая многочисленных естественных ловушек.
«Все-таки это их планета, – подумал Такуда. – Она создана для них, а они для нее».
Совершенно неожиданно спутники оказались на небольшой поляне, где вокруг миниатюрного костра собралось несколько аборигенов.
Дакодо указал командиру на свободное место, поближе к огню, и Такуда уселся рядом со своим лесным другом.
Остальные аборигены никак не отреагировали на его появление.
Такуда с интересом наблюдал за титатае, хотя и понимал, что никогда не сможет до конца узнать мысли этих странных существ.
Он улыбнулся и потряс головой, отгоняя от себя нелепую, с точки зрения человека, но абсолютно верную мысль: они были хозяевами этой планеты, а он только чужаком, пришельцем, способным разве что осложнить жизнь этих миролюбивых и по-своему благородных существ.
Согнувшийся за его спиной Дакодо начал переводить шо-са речь Дакодо, который, раскачиваясь всем телом, читал присутствующим заученную в детстве легенду.
– Он рассказывает о первых людях, в огне сошедших с небес, – прошептал Дакодо. – Эти люди были совсем как дети, заблудившиеся в незнакомом лесу. Иногда они убивали от голода или страха, но чем больше они убивали, тем сильнее голодали и боялись.
Когда им стало совсем плохо, титатае пришли к пришельцам на помощь.
Они принесли им еды и воды, вылечили от болезней и рассказали о своей земле.
Титатае и пришельцы стали друзьями.
Затем все изменилось. Люди выздоровели и обрели силу. Они забрали землю у титатае и начали сами ее возделывать. Пришельцы снова стали охотиться на живых существ, а потом и убивать титатае. Пленных они уводили в города и заставляли работать на себя. Многие титатае вошли в ворота городов, но никто не вернулся назад.
Но были и другие. Те, кто сошел на землю за Голубыми горами. Они не были похожи на людей, живущих в городах. Чужеземцы по-доброму относились к титатае и обещали отвести их в далекую страну – землю обетованную.
– Вы думаете, что эта легенда имеет под собой какое-то основание? – прошептал Такуда. – Я имею в виду ту ее часть, где рассказывается о людях, приземлившихся за Голубыми горами?
– Думаю, что да.
Такуда замолчал, потрясенный важностью информации.
– Следовательно, были и другие, – прошептал он. – Жаль, что я не узнал об этом чуть раньше. Впрочем, может быть, и сейчас еще не все потеряно.
