километре от сюда, шли они как-то буднично, будто ничего и не случилось и не один человек не поехал кукухой, превратившись в хищное животное. Добравшись до поворота на больницу, Антон спрятался за углом здания и выглянул из из-за него, парень находился рядом и не шевелился, все поглаживая свою руку, из носа кровь не шла.
Перед больницей все оказалось спокойно, хотя пару раз Антон кого-то заметил в окнах. Он вышел из-за угла, ухватил за плечо парня и потянул за собой, пригибаясь они пробежали всю торцевую часть дома и вышли на открытую площадку, никто в них не стрелял, хотя на крыше кто-то был, и он их видел. Подойдя к центральному входу, из окна выглянул лысый мужик, в руках он держал ружьё, но он не целился в них:
— О Митька, уже домой вернулся — обрадовался он
Вход тут же открылся и Митьку с Антоном запустили во внутрь. Встречали их пятеро, один с ружьем, другие с импровизированными палками.
— У вас рентген работает — спросил Антон.
— а что у вас случилось? — произнес один из них, весьма неприятным тоном.
— По-моему парень руку сломал.
— Ой, йо, ой — лысый подошёл к Митьке и забрал его, уведя его в соседний коридор — Антон хотел последовать за ним, но посмотрел на ружьё, что уставилось на него, он остался стоять на месте.
— А ты кто такой? — мужик с оружием подошел к нему вплотную, опустив оружие к полу. И вот тут Антона начал нервничать, он увидел надпись на рубашке этого самого мужика в виде печати, которая гласила — Городская Психиатрическая больница.
От этой надписи, он потерял дар речи, единственная мысль, что пришла к нему в голову, это бежать отсюда сломя голову.
— кто ты такой? — набычившись, заревел на него вооружённый мужик, его глаза налились кровью, тот хотел крови.
Антон схватил ружье левой рукой, и лбом ударил того в нос, тот отпустил оружие и упал, держась за нос. Трое других заорали как дикие. Антон закинул ружье на плечо, схватил автомат и дал не большую очередь над их головой. Те испарились в неизвестном направлении, остался только тот со сломанным носом, сидеть на полу. Антон развернулся и вышел на улицу, направившись обратно к своей любимой. Но не тут-то было, на его выстрелы бежало десяток человек, передвигаясь на четырех конечностях. Все они грязные и покрытые чем-то красным, бежали они толпой, умудрялись даже драться друг с другом.
За Антоном вышли ещё пару человек, с дубинками от табуреток, но увидев приближающуюся опасность ретировались обратно, закрыв за собой дверь. Антон, конечно попытались последовать за ними, но дверь они закрыли. Пришлось срочно набирать скорость и бежать в сторону.
Трое из бегунов направились за ним, с такой скоростью, что через пару минут они его бы догнали, пришлось вломиться в первый попавшийся подъезд и ломиться в двери, вдруг хоть какая-нибудь открыта. В низу уже послышался топот, Антон пристроился на третьем этаже, приготовившись стрелять через лестничный пролет, но кто-то схватил его плечи и затащил в квартиру, закрыл за собой дверь.
Антон от испуга упал на пол, выставив перед собой автомат, готовый выстрелить в любую секунду, но перед ним стоял старичок, лет так семидесяти, стоял и смотрел на него не винным взглядом, осторожно улыбался.
— Успокойся ты, я тебе ничего плохого не сделаю
— Ты кто? — Антон отодвинулся от старика.
Старик выставил перед собой ладони, показывая, оружия у него нету, тут же сильнейший удар сотряс двери, с потолка посыпалась побелка, какое-то время за дверью кто усердно урчал, после послышался топот и в подъезде все стихло.
— Парень не дури, опусти оружие — попросил он, усаживаясь в кресло у стены напротив.
— Спасибо — как можно вежливее произнес Антон и опустил автомат, старик тут же закашлялся, зачем-то пару раз ударил себя по груди и кашель его отпустил, после он достал из футляра несколько цветных таблеток и залпом их проглотил, не забыв запить водой.
Антон подошел к окну, осторожно отодвинул шторку и взглянул. Десяток людей боролись на улице, кидая и избивая друг друга, несколько окровавленных человек, уже не шевелились.
— Они как звери, дерутся друг с другом, будто у них бешенство — проговорил старик.
— Почему они стали такими?
— Кто его знает, может вирус какой-нибудь, а может и просто бешенство немного измененное.
— Вы думаете нас специально заразили? — его уже второй день мучал этот вопрос, почему так произошло и кто виноват.
— Не знаю, меня больше мучает вопрос, почему мы не заразились, и лечится ли это.
— Я у вас заночую? — вдруг спросил Антон, видя, как на улице стремительно потемнело и теперь хоть глаз выколи. Уличные лампы теперь не светились.
— Конечно, места много, можешь в соседней комнате устроиться — Антон пошел посмотреть место своего будущего сна и приятно был удивлен, огромной кровати. Заодно заглянул в ванную, включил воду и принял холодный душ, горячей воды не было, да и холодная еле-еле текла. Закончив с процедурами, он вернулся к старику.
— Скажите, почему ещё войска не вошли в город — Антон высказал ещё один давно мучающий его вопрос.
— Не знаю, почему-то мне кажется никто не знает, что тут происходит — ответил старик.
— Как так? — удивился он.
— А ты радио послушай, или если телефон ещё работает позвони куда-нибудь, ничего не работает, будто нас специально глушат — Антон не стал спорить, проверить возможности не было, свой телефон он давненько потерял, а рации рядом не было.
— Думаете, они на нас что-то испытывают?
— Возможно, а может и нет, но кто-то специально нас блокирует.
— Значит надо попробовать выбраться из города, вот завтра и рискну — Антон развернулся и пошел спать, завтра ему предстоял третий день в аду. А старик поудобнее уселся в кресло и уставился куда-то в потолок, так и заснул.
Антон проснулся рано, дошел до ванны и умылся, вода ещё была, но уже маленькой струйкой текла. Старик нашелся на кухне, готовя что-то вкусное, по крайней мере так показалось Антону. Он подошел к плите и увидел четыре жаренных яйца, и пять кусков колбасы, уже обжаренных. В данный момент старик раскладывал их по тарелкам.
— Садись, позавтракаем — сказал он и поставил тарелки на стол, Антон был не против и уселся напротив старика.
— Ты вчера вечером, говорил, что хочешь покинуть город.
— Да, постараюсь выбраться. Посмотрю, что там и вернусь, у меня жена заразилась не хочу её оставлять.
— Я понимаю, но она может никогда и
