Нельзя сказать, что это событие повлияло на настроение бойцов. В большинстве своем они не знали, какие именно организации занимаются подготовкой их действий в целом, да и имена людей, входивших в эти организации, чаще всего оставались для них неизвестными. Морально участники борьбы связывали себя с де Голлем, а практически в условиях жизни в маки осуществление саботажа, диверсий, переправка оружия, передача сведений и вообще все выступления проходили в небольших масштабах, и бойцы подчинялись в этих операциях только начальникам своих отрядов. Но в отношении планов действий местных комитетов освобождения, пропаганды и лозунгов дело обстояло сложнее. В разгар битвы политические элементы согласились отвлечься от своего честолюбия, но не собирались отказаться от него совсем. Близился уже конец испытанию, и они предвидели возможность встать у власти. Мулэн, мой представитель, непосредственно опиравший на меня, по своим высоким личным качествам мог бы объединять и сдерживать политиков. С его смертью некоторые из них проявили склонность проводить свою собственную линию. Это, прежде всего, заметно было у коммунистов. Они стремились достигнуть фактического преобладания, а кроме того, придать ему характер высшего органа, теоретически связанного с моим правительством, но имеющего право действовать самостоятельно, на свой страх и риск. Тогда им было бы возможно использовать Совет в своих целях и проводить под его флагом такие действия, поставить в местные органы таких людей, сформулировать такую программу и, может быть, учредить такие власти, что в буре Освобождения они могли бы оказаться хозяевами положения.
Если бы я мог немедленно назначить преемника Жана Мулэна и если бы своими личными качествами мой новый уполномоченный мог, так же как и Мулэн, внушать уважение всем представительным органам Сопротивления, он был бы и главой моей делегации и председателем Национального Совета. Двоевластие, которое кое-кто пытался создать, было бы устранено. Но обстоятельства помешали мне тотчас же найти такого человека. Нельзя сказать, чтобы во главе различных организаций Сопротивления не было достойных и мужественных людей. Но ведь каждый из них принадлежал к той или иной политической группировке -настолько сильно было в них стремление к обособленности, как у руководителей, так и у рядовых бойцов. К тому же близился день, когда Франция должна была подняться из бездны угнетения, а тогда жизнь страны, общественный порядок, суждение всего миpa о Франции в значительной мере зависели бы от состава французской администрации. Мне нужно было назначить своим представителем внутри страны и руководителем наших служб человека, который мог бы повсюду подготовлять либо сохранение прежней администрации на местах, либо ее замену. Словом, тут нужен был, так сказать, "крупный чиновник", который бы принимал участие в нашей борьбе, хорошо знал ее волнующие перипетии и сложную обстановку, но лично не принадлежал ни к одному из политических направлений и, кроме того, был способен в нужный момент занять в управлении государством тот пост, на который в ближайшем будущем правительству понадобится его поставить.
Прошли месяцы, пока я смог выбрать и послать человека, отвечающего этим многообразным требованиям.
Временно исполняли обязанности моих делегатов Клод Бушине-Серейль{79} и Жак Бенжан, которых я в свое время направил из Лондона для совместной работы с Жаном Мулэном. Первый действовал в Париже, и ему удалось сохранить все связи, несмотря на то, что в этот период происходили ужасные опустошения в руководстве различных групп движения. Второй работал в южной зоне и сосредоточил свои усилия главным образом на организации помощи людям, спасавшимся от угона в Германию, - на юго-западе Франции, в Центральном массиве и в Альпах число их все увеличивалось. Жак Бенжан был захвачен врагом и покончил с собой. В сентябре я назначил представителем генерала де Голля и делегатом от Национального комитета освобождения Эмиля Боллаэрта{80}. Префект Боллаэрт был истинным патриотом - в 1940 он отказался присягнуть маршалу Петену и вышел в отставку. По своим чувствам и способностям он был вполне достоин того поста, который я предложил ему. Но вскоре после своего назначения Боллаэрт был арестован немцами в Бретани, на берегу моря, когда он уже готовился сесть на судно, направляясь в Алжир за инструкциями правительства. Гестапо увезло его в Бухенвальдский концлагерь. В довершение несчастья одновременно с Боллаэртом попал в руки врага и Пьер Броссолет. Вскоре он погиб: пытаясь бежать, он выбросился из окна в здании гестапо и разбился. Пьер Броссолет, доблестный борец, по своей храбрости, пламенной воле, престижу, которым он пользовался среди различных элементов Сопротивления, тоже был достоин поста генерального делегата; так же как и Жан Мулэн, он не был связан ни с одной политической партией и ожидал действенных результатов как в дни войны, так и завтра, в дни мира, только от "голлизма", возведенного в социальную, моральную и политическую доктрину. В марте 1944 обязанности делегата я возложил на Александра Пароди{81}, члена Государственного совета и генерального директора министерства труда; он тоже отказался служить под властью Виши; брат его, Рене, был участником Сопротивления и одним из первых отдал свою жизнь за Францию.
Злосчастье преследовало моих представителей. Тем временем коммунисты постепенно осуществляли свои намерения относительно Национального Совета Сопротивления. Они добились того, что из пятнадцати его членов пятеро оказались у них в явном или тайном подчинении. Национальный Совет по собственной инициативе решил избрать председателя, и им стал Жорж Бидо -он был видным участником Сопротивления, отличался чрезвычайной склонностью, да и способностями к политической деятельности; до войны Бидо был известен как талантливый журналист и влиятельный член партии христианских демократов, питавший честолюбивое желание превратить эту маленькую группировку в настоящую большую партию и быть ее главой. Он охотно принял предложенную ему роль, не побоявшись связанных с нею опасностей. Одной из них и далеко не самой малой была опасность оказаться в этом ареопаге под эгидой дисциплинированной группы, искушенной в революционной деятельности, прекрасно умевшей и раздувать свое значение, и устанавливать товарищеские связи. Вскоре мне уже сообщили о наскоках этой группы, о неприятностях, которые она доставляла Жоржу Бидо, и о тех затруднениях, которые вскоре это могло создать и для меня. Действительно, Совет Сопротивления уведомил меня, что поскольку его пленарные собрания по необходимости должны быть редкими, он возложил свои полномочия на бюро, состоявшее из четырех членов - из них двое были коммунисты, - а военными вопросами поручалось ведать созданному им "Комитету действия", в котором господствовали "партийные".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
