Риточка захохотала: захотел? Давно бабы не было? И груди у меня выросли, да? Фиг тебе! Хрен тебе! Не дам!
Митя был не из тех, кто отступает в состоянии стояния. Он бросился на нее и через минутную борьбу, прижав обе ее руки к тахте, ворвался в ее лоно, которое само по себе было влажным и ждало его.
Риточка вырывалась, извиваясь, но он не прекращал своих действий и вскоре она затихла и стала отвечать ему, а уже минут через пять шептала: ты все-таки любишь меня, Митя? Скажи - любишь?
Ну, кто, блин, задает такие вопросы мужчинам в разгар их бушующей плоти? Только дурочки. Соответственные ответы и получают,- очень, дескать, люблю...- на которых потом эти дурочки пытаются основать свое благополучие - то есть свою дальнейшую жизнь именно с этим любящим мужчиной. И получают, грубо говоря, по сусалам.
Митя, конечно же прошептал: люблю, люблю,- несколько, правда, раздраженно, потому что Риточка мешала заключительному акту - взрыву, который всегда приводил Митю в состояние нирваны, ради которой можно пойти за решетку, на плаху, и куда там еще идут все Великие Любовники?..
Наконец, завершилось, они лежали бездыханные.
Но уже через минуту-другую Митя, стараясь не выглядеть жлобом, спросил-сказал: "Ритуля, милая, наверное тебе стоит идти?.. Я волнуюсь за тебя... Анатолий - такой амбал, а ты - такая крошка", - и провел губами по ее телу, от чего она содрогнулась.
... Митя о ней беспокоится... Она - просто злая дура... Так думала Риточка, вставая с тахты и приводя в порядок волосы.
- Митечка, - сказала она, - я и правда не буду тебе надоедать... Оставлю телефон московский, захочешь - позвонишь ( думала: он захочет! Не сможет не захотеть! - им так хорошо вместе!), нет, - я не обижусь. Прощай. Больше мы здесь не увидимся... - Она еле сдерживала слезы, - знай, - я тебя люблю...
И вдруг спросила полную глупость: тебе было хорошо со мной? Ну, кто, скажите, ответит: нет, мне с тобой было сегодня не
важно. Митя ответил как надо: прекрасно. Мне было - прекрасно. И, что самое замечательное, - он не врал.
Она у двери замялась и, опустив голову, шепнула: ты не против, если мальчик будет - Митя? Боже, конечно, он был против, но разве можно сказать это ей, которая еще полчаса назад готова была разорвать его на куски и испортить ему не просто карьеру, но - жизнь?..
Поэтому он тоже тихо и ласково ответил: конечно, милая, не против, но мне почему-то кажется, что будет девочка...
Он вдруг вспомнил, что девочку она хочет назвать Катей, а ему вдруг захотелось, чтобы девочку назвали Анна, наверное это шло от - Джоан, Джоанна, Джанна, Анна...
Митя честно попросил: назови девочку Анной - мне так нравится это имя.
Сияющими глазами посмотрела Риточка на своего прекрасного возлюбленного и согласилась: хорошо, она будет Анной... Прощай.
Еще один долгий-долгий поцелуй и дверь за Риточкой закрылась. Обессиленный Митя сполз у двери на пол. Стоил ему этот визит!
Но многого стоило и то, что он теперь никогда не увидит ни Риточку, ни Анатолия, перед которым испытывал некоторые угрызения, но уговаривал себя, что сделал этого дурня счастливым.
Теперь оказалось, что дурень-то кое-что понял!
Скатертью им дорожка!..
Вечером он решил тихо, наедине с собой,- напиться: он не ожидал, что так скоро и безболезненно избавится от Риточки. Милый, замечательный В.В.! Митя даже подумал пригласить его к себе, но тут прозвонил звонок и Митя кинулся к двери, ожидая увидеть В.В.
Но увидел Анатолия, с бутылкой в руке. В первый момент Митя решил, что именно этой бутылкой Анатолий огреет ему по темечку... Нет.
Анатолий спросил: можно к тебе, Мить?
Митя ответил: конечно...
Анатолий вошел в гостиную и сказал: ну, вот я и остался один. Жену мою отправили рожать. Давай выпьем за это?
- Давай, - коротко ответил Митя, не представляя себе, что сулит ему это посещение. Он достал из холодильника разнообразные банки, упаковки, и вскоре стол был готов. Сели напротив друг друга.
Анатолий тяжело посмотрел на него, поднял свой бокал: давай за Ритку, пусть родит нормального...
Митя только кивнул, потому что не знал ничего: ни как себя вести с обманутым мужем, ни что говорить. Ситуация такая была впервые.
Анатолий все взял в свои руки.
- Митька ( он впервые так назвал Митю, обычно, все они обращались друг к другу полным именем: Анатолий, Владимир, Семен, Вадим), я пришел к тебе не просто так, ты понял? - Митя промолчал. - Я пришел к тебе... Хочу сказать спасибо за Ритку... Я был у врача (Рита была права!), он сказал мне, что я никогда не
смогу иметь детей. У меня семя пустое, понятно? Почему? - это не актуально и тебе знать незачем. Я стал вычислять, - кто? И
понял, что это ты. Озверел как вепрь. Ритку гонял только так. Бил. Матюками крыл. Она плакала, убегала, к тебе, - куда ж еще, а ты, видно, ее не пускал. Потом пораскинул мозгой - все ж я не дебил, хотя многие так считают! - и, вычислив тебя, уяснил, что ты - мой благодетель. Объясняю. У меня будет ребенок! О чем я мечтал с самого ранья. Первое. Никто не будет думать, что я нуль без яиц! Второе. Ритка стала нормальной,- третье. А знаешь, что с ней было? Не знаешь, и слава Богу! Теперь у нас с ней будет полный альянс. Тебе этот ребенок за фигом не нужен, у тебя - сын, и еще будет, не сомневаюсь, - дал же тебе Бог талант на это дело... - Анатолий вздохнул, как всхлипнул, выпил еще и продолжил: поэтому я воспитаю ребенка, как захочу. Он будет только
МОЙ! Ты понял? Да тебе и легче от этого. Вот только Ритка, конечно, проблема. Баба она темпераментная, да что тебе рассказывать, сам знаешь. А я... И не знал ни хера. Думал: встает,
трахаю, - ну и все в порядке! Оказывается, нет. Ладно, это мои проблемы. Тебя я прошу одно - никогда не появляйся вблизи - убью. И ребенку отцом не сказывайся. Тоже - убью.
Анатолий смотрел на Митю совершенно помутневшими глазами, в которых как болотные огни пыхала ненависть, и сказал: а теперь выпьем, если ты согласен. Они выпили. - И последнее, Вадим, - сказал Анатолий после некоторой заминки, - меня тоже отправляют,
- как бы за больной женой вслед, которой плохо, туда-сюда... Но
я-то знаю, что из-за тебя. Из-за твоего тестя вонючего, Гринчу
ка, и его дочурки. твоей жены, которая скоро сюда припрется.
Слушай, чем я тебе буду мешать? Я тебя, что? здесь, в Америке,
убивать буду? Я сделаю это, когда ты в Союз явишься, если захочу.. И не сделаю я этого, сам понимаешь! На хер мне свою жизнь под колеса класть! И все же ты мне сына заделал! Так поговоришь с В.В.?
Митя во время всего этого монолога чувствовал непреодолимое желание пойти в туалет и выблевать все, что он слышал, но... Но если бы это была неправда! А так - блевал бы он лично на себя. Он хотел одного, - чтобы ушел этот парень, вызывающий у него
