не был уверен, как выговаривать имя такого важного персонажа, как Саурон.
Сибли осознал или, может быть, узнал от Кристофера Толкина, что у писателя не существовало готовой схемы произведения: он открывал историю, а не создавал ее по плану. Он не знал заранее, чем все кончится, — именно это придает автору творческую непосредственность. «Хоббит» возник не для публикации, а — как это часто бывает в детской литературе — начинался со сказки на ночь, поэтому, по предположению Сибли, высказанному в одном из интервью, «вы ощущаете то, как писатель ощущает свою историю». В таком амбициозном произведении, как «Властелин колец», это явление достигает эпических масштабов.
Литературные недочеты там, отмечает Сибли, «совершенно и всецело компенсируются переживанием открытий, которые ты, читатель, раз за разом совершаешь в тех местах, где их совершил сам автор, записывая историю». Буквально на каждом повороте сюжета мы останавливаемся в нерешительности вместе с персонажами — и с писателем — и не знаем, какой путь выбрать. Как я предположил выше, во многих местах Толкин оставил недосказанности, и они манят читателей снова и снова возвращаться к роману. «Когда погружаешься в эту книгу, — продолжает радиосценарист, — всякий раз возникает свежее чувство переживания событий». Именно это Сибли и Бейкуэлл выразили в своей постановке. Они не пытаются решить все загадки, а оставляют истории право на собственное неуверенное «я». Саурон, в частности, предстает сомневающимся и способным заблуждаться, а не упрощенной неумолимой силой зла.
◆
Изложить трехтомный роман даже в тринадцатичасовой радиопередаче — задача не из простых. Хотя времени для развития сюжета и побочных линий в распоряжении Сибли оказалось намного больше, чем у предшественников-кинематографистов, но и сложности были серьезнее, так как средствами радио нельзя показать героев — остаются только фрагменты, где они говорят. В связи с этим требовалось написать активные роли и подобрать узнаваемые, характерные голоса для ключевых персонажей — всех девяти из Братства Кольца, а также многочисленных второстепенных действующих лиц. Отчасти помогла музыка Стивена Оливера, уже работавшего над «истинно английской» постановкой «Алисы в Зазеркалье» (точная дата не известна), а также над «Ромео и Джульеттой» (1976) для RSC и «Николасом Никльби» (1980). Он превосходно использовал вагнеровские рефрены, чтобы вести персонажей и действие.
Каждая из двадцати шести серий должна была сохранять последовательность повествования, обладать цельностью и завершаться на самом интересном месте — на неожиданном повороте сюжета или даже на его кульминации. Сибли пришел к выводу, что для столь сложного повествования, как «Властелин колец», необходим рассказчик, хотя явно хотел попробовать обойтись без него, и в последующих работах — «Горменгасте» (1985) и «Короле былого и грядущего» (2014) — так и поступил. На роль рассказчика был выбран Джерард Мерфи, разносторонний актер, игравший и короля Лира, и героя комедийного телесериала «Отец Тед». Он вошел в число ключевых участников постановки и помог придать сериям структуру там, где это требовалось.
С чего начать? В мультфильме Бакши, несомненно, были свои недостатки, но Сибли понравились первые сцены с историей Кольца, показанной с помощью силуэтов. Повторить этот прием в радиопостановке едва ли возможно. Тогда сценарист обратился к Кристоферу Толкину за разрешением использовать рассказ «Охота на Голлума» из «Неоконченных сказаний», чтобы поставить в начало персонажа, который ему очень нравился. После краткого введения, таким образом, последовала пугающая сцена пытки Голлума в Мордоре — она сразу приковывала внимание и была неожиданностью для слушателей, уже знакомых с книгой, сулила полет воображения и интересные решения. Далее Сибли строил сюжет с опорой не на текст произведения, а на «Сказание о годах», подробнейшую ежедневную хронику из Приложения B. По его мнению, Толкин не был романистом, «и в этом сила книги». Это меткое наблюдение не только подчеркивает, что «Властелин колец» не перестает удивлять читателя, но и, что важно, отдает должное радикальному и экспериментаторскому подходу писателя к созданию и прочтению книги, к пересмотрам и интерпретациям, которые я описывал в предыдущих главах. Хотя с виду радиосериал следует структуре толкиновского произведения, на деле это ловкая манипуляция: сценарист применил тонкую творческую переработку, исходя из требований многосерийной передачи.
Что касается вырезанных эпизодов, к сожалению, — и, наверное, неизбежно — отсутствуют Том Бомбадил и сопутствующие сцены со Старым лесом, Старым Вязом и Могильниками. Сибли не жалел об этом, зная, что Бомбадил в любом случае предшествовал «Властелину колец». По его ощущениям, первую часть истории приводит в движение появление Черных Всадников, и довольно расслабленные сцены с Бомбадилом развеяли бы нарастающий импульс. После того как хоббиты добираются до Бри, большинство сцен в постановке присутствует. Особенно поражает «Очищение Шира»: оно придает последней серии необходимый драматизм и не позволяет ей стать избыточной кодой. Роль Сарумана устрашающе сыграл Питер Хауэлл, начальник тюрьмы из фильма «Отбросы» (1979). Он привнес в заключительные сцены бурлящую жестокость и ощущение рока, благодаря чему последнее путешествие в Серые гавани стало намеренным снижением тона. В записи чувствуется, что эта концовка — выраженный контрапункт побочной линии с Войной Кольца, так как она фокусируется на травмах, переживаемых дома на личном уровне, и сводит воедино множество нарративов, прежде чем персонажи расстанутся вновь.
К работе над постановкой радиостанция привлекла потрясающую плеяду актеров. Гэндальфа сыграл почтенный ветеран шекспировских ролей Майкл Хордерн, Арагорна — Роберт Стивенс (это помогло ему возобновить яркую карьеру), Бильбо — широко известный в Великобритании Ле Мезюрье, Фродо — Иэн Холм, только что снявшийся в «Чужом» (1979), Сэма — Билл (тогда еще Уильям) Найи. Майкл Хордерн, в 1954 году читавший на BBC текст передачи «Битвы при Молдоне», не был знаком с «Властелином колец», а Иэн Холм был большим поклонником романа. Питер Вудторп, исполнивший Эстрагона в первой английской постановке пьесы «В ожидании Годо» (1955), перевоплотился в Голлума уже во второй раз: ранее он озвучил его в мультфильме Ральфа Бакши, благодаря чему между этими произведениями появилась некая преемственность. То же можно сказать о Майкле Грэме Коксе, который в обеих версиях исполнил Боромира, а в «Обитателях холмов» (1978) озвучил Шишака.
Привлечение актеров, чьи голоса слушатели знали по мультфильму Бакши, стало еще одной причиной, побудившей Сибли сделать свою радиопостановку непохожей. Такое решение свидетельствовало о том, что канон адаптаций Средиземья вырос, и радиосериал BBC становился наследником фильма Бакши.
Одним из высших достижений была пронзительно живая игра Вудторпа — Сибли назвал ее «материальной». Его Голлум заложил прочный фундамент для последующих изображений этого героя, среди которых стоит отметить аудиокнигу Роба Инглиса и роль Энди Серкиса в фильмах Питера Джексона. Человеку, слышавшему радиоспектакль BBC или аудиокнигу, Голлум в исполнении Серкиса покажется странно знакомым. В кинотрилогии магия компьютерной графики придала ему осязаемость, выражение и форму, заставила двигаться и, что очень важно, взаимодействовать с окружающим миром. Серкис использовал сдавленные звуки, которые издавал его
