Именно с Максом я осознала те слова, которыми люди клянутся друг другу в верности и любви на всю свою жизнь: «И в горе и в радости… пока смерть не разлучит нас». В этих словах что-то есть. Ей-Богу, в этих словах что-то есть.
Возможно, мне и вправду не нужно на него давить. Мне необходимо дать ему возможность разобраться во всем самому. А если все же он решит вернуться… Если он решит вернуться… Он правильно сделает. А как же я?! Как же буду жить я?! Я старалась гнать от себя эту мысль, потому что, как только я начинала об этом думать, мне казалось, что мое сердце останавливается, что я теряю чувство времени, что я просто схожу с ума.
Я верила, что Макс очень сильно любит меня, но я не могла поверить, что он не любит ЕЕ. Умом я понимала, что должна его отпустить, что должна ему помочь остаться там, где и должно быть его место. Я посмотрела на свое отражение в висящее зеркало заднего вида и увидела залитое слезами лицо. Господи, я ведь всегда боялась любви… Как же я ее всегда боялась… Это болезнь, это дурная постыдная болезнь, похожая на венерическое заболевание. Ты заболеваешь ей совершенно случайно, слепо, в порыве нелепой страсти и даже забываешь об элементарном предохранении. А затем, когда ты уже заболел, ты начинаешь рвать и метать, винить себя за то, что умудрился так глупо вляпаться. Ты начинаешь бегать и думать о том, как бы поскорее от этого излечиться, поскорее и без всяких последствий. Ты начинаешь лечение и даешь себе слово, что теперь ты будешь более предусмотрительным и сможешь уберечь себя от нежелательных последствий.
Это с болезнью, а что делать с чувствами?! Я не знаю, что мне делать со своими чувствами, совершенно не знаю. Правильно говорила мне Светка, мужика нужно держать на дистанции и не пускать в свой внутренний мир. А я пустила, и когда он туда вошел, я почувствовала себя очень даже неуютно.
Не выдержав, я набрала мобильный Макса и мрачно спросила:
— Макс, ты где?
— Я уже подъехал к дому. А ты где?
— Я еще не доехала.
— Тогда у меня еще есть время побыть со своим ребенком побольше.
— Конечно, побудь. Макс, а ты меня любишь?
— Очень. Я хочу, чтобы ты выкинула из головы все плохое и знала, что наша любовь обязательно победит. Я уже принял решение. Дай мне время для того, чтобы я его исполнил. Ты умеешь ждать?
— Умею, — неуверенно сказала я и вспомнила слова тети Вали про жизнь, которая напоминает зал ожидания.
— Тогда подожди совсем немного, и я обязательно все улажу. Я не могу так запросто взять и бросить тех людей, за которых в ответе. Мне нужно, чтобы жена привыкла к мысли, что меня больше не будет рядом, что я просто отец, но уже не муж.
— Да, Макс, конечно, — произнесла я довольно грустным голосом и сунула мобильный в карман.
Я прекратила думать о Максе и стала думать о Михаиле. Конечно, мы могли встретиться на нейтральной территории и посидеть где-нибудь в кафе… Но я совершенно не знала, на какой ноте закончится наш разговор и как и кто себя поведет. Возможно, Михаил будет кричать и требовать денег… Возможно, я буду оправдываться и уверять его, что совершенно не понимаю, о чем идет разговор… Возможно… Но что бы ни было между нами, нам будет легче от того, что наш малоприятный разговор состоится не при свидетелях и мы сможем выбрасывать свои эмоции наружу, настолько, насколько нам это будет нужно.
В тот момент, когда я проезжала то место, где убили водителя Михаила, я ощутила неприятный озноб и подумала о том человеке, которого я подобрала на дороге и, судя по всему, спасла ему жизнь. Этот человек исчез из больницы и точно так же исчез из моей жизни. Как неожиданно появился, так неожиданно и исчез. Мне никогда не узнать ни его имени, ни фамилии, а уж тем более не узнать, каким образом он попал на лесную дорогу и кто уготовил ему такую страшную смерть… Никогда…
Как только я подъехала к обнесенному высоченным забором из красного кирпича поселку, в котором Михаил втайне от жены прикупил себе дом, чтобы иногда побыть в одиночестве (а дом оказался далеко не тайной, если в нем появились не только чулки его супруги, но и ее духи), я хотела набрать его телефон и сообщить о своем приезде, но передумала и решила подъехать к дому без всяких предварительных звонков и сообщений.
Остановив машину у самого въезда в поселок, я вдруг… подумала о Максе и о том, что сегодня я сильно погорячилась, запустив в него тапками. В конце концов человек просто очень любит своего ребенка,.. Это действительно достойно уважения. Человек не ведет раздвоенную жизнь, а собрал вещи и пришел жить ко мне. А ребенок… Мне и в самом деле нужно познакомиться с его ребенком… Нужно купить куклу… Нужно…
Я улыбнулась и решила снова позвонить Максу. Я знала, что он уже доехал до дома и возится с дочкой. Мне хотелось услышать его голос, сказать ему о том, как сильно я его люблю, и еще о том, что обязательно, при первой же возможности, я рожу ему сына. Обязательно рожу. Вот только мы немного попыхтим, поработаем над этим процессом, и у нас обязательно все получится. Я рожу ребенка, несмотря на свою карьеру, потому, что можно прекрасно совместить и ребенка и карьеру. Максу безумно понравится эта идея, и мы приступим к этой нелегкой задаче прямо сегодня ночью. Макс поиграет с ребенком, уложит девочку спать. Я расставлю все точки в отношениях с Михаилом, и если пойму, что козырная карта у меня в руках, обязательно начну подыскивать нам собственный дом. После наших встреч мы вернемся в квартиру и начнем работать над сыном. Я верю, что у нас все получится, потому что мы очень даже способные…
Решив ошарашить Макса приятной новостью, я набрала его мобильный и… услышала, как на том конце провода ответил женский голос. Нажав на сброс, я тяжело задышала и подумала, что я могла просто ошибиться… Я всего-навсего не туда попала… Я не верила в то, что услышала. Я просто не хотела в это верить. Макс никогда не оставлял свой мобильный без присмотра. Он знает, что я могу позвонить ему в любой момент. Он хорошо это знает.
Набрав номер еще раз, я услышала женское «алло» и почувствовала сумасшедший укол в самое сердце.
— Алло, — повторили на том конце провода.
— Простите, но мне нужен Макс, — я произнесла это довольно чужим голосом, потому что мой настоящий голос совершенно мне не повиновался и превратился в какой-то натянутый, неестественный.
— Макс занимается ребенком. А что ему передать?
— Передать?!
— Ну да. Если у вас есть какая-то информация, вы можете ее оставить. За ужином я ему передам.
— За ужином?!
— Ну да, — женский голос на том конце провода заметно растерялся и замолчал.
Где-то там раздавался громкий детский смех и взрослый мужской смех Макса. И этот смех был счастливый. Господи, какой же счастливый был этот смех… Там смеялись и там шутили… Обыкновенный семейный вечер… Там было то, чего не было у меня. Я даже представила смеющегося ребенка и счастливого Макса, гоняющегося за своей дочерью по всей комнате. Я никогда не слышала, чтобы Макс так смеялся в моем доме. Я вообще не слышала, чтобы он у меня смеялся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
