Когда «закулисе» стало ясно, что библейское «христианское» прикрытие даёт критические сбои (после тамплиеров) — она, видимо, сделала ставку на то, что научно-технический прогресс «промодулированный» финансово-хозяйственной деятельностью иудеев и масонов, сможет обеспечить некоторую устойчивость управления европейским конгломератом государств в объективно надвигающийся период так называемого «капитализма», который и был порождён самой библейской концепцией, в которой власть капиталов (золота и других средств накопления) от имени Бога была завещана иудеям и поддерживающим их орденским кланам. То есть, «закулиса» решила через масонов, не дожидаясь наступления эпохи капитализма, взять в свои руки все основные социальные институты, которые станут определяющими в управлении в эту опасную для неё эпоху[375] — взять под свой контроль неминуемо надвигающуюся технократию и употребить её потенциал для укрепления толпо-«элитарной» пирамиды .[376]
Но капитализм, как известно — это такой общественно-политический строй, в котором над психикой большинства доминирует не идеология или религия, а, как говорится, «религия денег» (четвёртый приоритет обобщённых средств управления). Если его «промодулировать» финансово-хозяйственной деятельностью масонов и иудеев[377] — можно какое-то время управлять по библейской концепции. Однако, устойчивости управления, которую всегда дают высшие приоритеты (от третьего «идеологического» до первого «мировоззренческого») не будет, а значит — нужна новая идеология для толпы (взамен «христианской»), которая соответствовала бы «чаяниям народа»: безыдейный народ-толпа быстро почует эксплуатацию и ничто его не сдержит от того, чтобы начать борьбу за свободу. Сдерживающим фактором всегда была какая-либо религиозная система или идеология, подходящая «мировой закулисе» со своей системой инквизиции.
Начиная с конца XV века вплоть эпохи буржуазных революций в Европе основной идейной опорой предшественников масонов и франкмасонов был так называемый «неоплатонизм», а для толпы пока ещё оставались религиозные прикрытия разновидностей библейского «христианства»:
«Распространение неоплатонизма — синкретического мистического учения, которое возникло в ранней Александрии — подняло на новую высоту старые классические взгляды Платона.[378] Именно у Платона учёные эпохи Ренессанса, лихорадочно искавшие необходимые связи, обнаружили принцип, который стал основой для последующего формирования масонства.[379] В «Тимее» Платона появляется самое первое представление создателя как «архитектора Вселенной». В этом труде Платон называет Создателя " tecton», то есть «мастер» или «строитель»[380]. Таким образом «arcbe-tecton» — это «главный мастер», или «главный строитель». По мнению Платона, «arcbe-tecton» создал космос посредством геометрии.
Как мы уже отмечали, «эзотерические» идеи и знания из Византии проникли сначала в Италию.[381] Сорок лет спустя подобный поток из Испании также достиг Италии, однако большая его часть направилась в такие испанские владения как Фландрия и Нидерланды. Здесь возник фламандский Ренессанс, который совпал по времени с итальянским. К началу шестнадцатого столетия течения из Италии и Нидерландов слились вместе под покровительством Лотарингского дома и де Гизов…
Лотарингский дом и де Гизы уже увлекались мистическими теориями. И действительно, своим интересом к «эзотерике» Козимо ди Медичи обязан влиянию своего школьного товарища Рене д’Анджу, который в середине пятнадцатого века был кардиналом Лотарингским, некоторое время провёл в Италии и способствовал переносу итальянского Возрождения в свои собственные владения. Географическое соседство было благоприятно для проникновения на эту территорию идей из Фландрии. К середине шестнадцатого века Лотарингский дом и де Гизы, несмотря на свой показной католицизм, стали ревностными покровителями европейской «эзотерики». От них — через брак Марии де Гиз с Яковом V, через шотландскую гвардию, через семьи Стюардов, Сетонов, Гамильтонов, Монтгомери и Синклеров — эти идеи были занесены в Шотландию. Здесь — где давнее наследие тамплиеров подготовило соответствующий фон, а гильдии «практикующих» каменщиков под покровительством Синклеров развивали собственные тайные обряды — они нашли благодатную почву…
К 1600 году «эзотерические» воззрения начали расцветать и публично высказываться в протестантских государствах. Вскоре в Нидарландах, в Рейнском пфальцграфстве, в Вюртембергском и богемском королевствах они стали использоваться в качестве антиримской пропаганды. Таким образом, лишённые всякой связи с Лотарингским домом и де Гизами, эти идеи могли без риска заявить о себе в Англии.
Более того, в 1603 году, когда Лотарингский дом и де Гизы больше не могли контролировать ситуацию, Яков VI Шотландский — монарх из династии Стюардов, в жилах которого текла кровь де Гизов — стал королём Англии Яковом I. В этот момент наблюдатель из будущего мог бы явственно услышать «шелчок» — все необходимые исторические компоненты заняли своё место. С объединением Англии и Шотландии под властью единого монарха знатные шотландские фамилии стали играть заметную роль в английской политике, а две из них — Гамильтоны и Монтгомери — пересекли Ирландское море, чтобы основать колонию в Ольстере. Через эти семьи[382] старая мистика тамплиеров и шотландской гвардии стала проникать в Англию и Ирландию. Не следует также забывать, что новый король был покровителем и, возможно, членом одной из гильдий «практикующих» каменщиков…
Прежде чем приобрести современные формы, масонство испытало на себе влияние ещё одного фактора. Как отмечалось выше, на континенте — особенно в Германии — «эзотерическое» учение теперь пропагандировалось протестантскими князьями и использовалось в качестве инструмента пропаганды, направленной против двух бастионов: папства и Священной Римской империи. Теперь сторонники этого течения начали называть себя «розенкрейцерами», и Френсис Йейтс назвала этот период его распространения «розенкрейцеровским просвещением». Тогда же начали распространяться анонимные памфлеты, превозносящие «Невидимый колледж», или тайное общество, якобы основанное загадочным Христианом Розенкрейцером. Эти памфлеты содержали яростные нападки на нового императора Священной Римской империи и папу, а также расхваливали различные «эзотерические учения». В них предсказывалось неминуемое наступление Золотого века, когда социальные и политические институты отомрут, и наступит эпоха утопической гармонии, свободной от тирании прошлого, как мирской, так и религиозной» — «Храм и ложа».
«Золотой век», о котором говорится в памфлете — ничто иное как эпоха «социализма». Только каждый социальный слой в ней видел своё содержание: «мировая закулиса» — своё безраздельное господство с помощью масонов и иудеев; масоны — своё полновластие, для чего им нужен был «интернационализм», чтобы беспрепятственно проникать на чужие территории, где не будет «социальных институтов», мешающих всеобщему масонскому братству; иудеям же было обещано возвращение на «Святую Землю» и, как и масонам — господство над народами. Простые же люди в разных странах видели в «социализме» строй, в котором все люди живут равными между собой общинами сохранившими национальные особенности и суверенитет, имеют равный доступ к знаниям и получают материальные блага по своему труду, где нету угнетения и значит толпо-«элитаризма». Такой вот идеал для толпы и поддерживался в масонской и иудейской среде, но при этом сами масоны и иудеи были нацелены на совсем другое.
После так называемой эпохи неоплатонизма с появлением франкмасонства, совпавшим с эпохой первых буржуазных революций, масонские ложи стали проводить принцип «свобода, равенство, братство» (но платонизм и «эзотеризм» остались для внутреннего употребления» — что послужило основой уже первых «социалистических» движений — как бы «освободительной» борьбы народа от эксплуатации капиталистов, которую, конечно же было велено возглавить масонам.
Масонство в период капитализации Европы
Известное нам масонство зародилось в Англии в XVII в. на основе «профсоюза» вольных каменщиков. Когда кроме мастеровых и архитекторов собрания стали посещать просвещенные и вольнодумные дворяне, была основана Великая ложа Англии. В Россию масонство пришло в начале XVIII в., его завёз Пётр I и сделал достоянием «элиты». Он отодвинул церковь подальше от управления государством и стал внедрять западные стереотипы взаимоотношений в «элите». Что при этом думал сам Пётр I — сказать трудно. Однако, он был патриотом России и желал ей суверенного существования. Но он также понимал, что сохранить суверенитет невозможно при огромном отставании от технико-технологического прогресса, в котором Запад стал обгонять Россию к началу XVIII века и действовал с целью привлечения в Россию новейших западных технологий. Это было правильно. В то же время самым передовым технологиям и наукам невозможно было научиться, на посвятившись в масоны: ведь именно масонство обладало к тому времени всем самым передовым. Одновременно с этим Пётр I совершенно правильно отодвинул церковь от управления, поскольку православная церковь лишь сдерживала процесс просвещения в России, не допуская людей к образованию и наукам.
