и тем самым дать нам возможность смягчить этот самый удар.
— Прости, но это не наша война. Пусть Императоры сами разбираются.
— Да плевать на них, под угрозой простые люди. Вы же реликты, гребанные воплощения, — и вот тут я стал злиться. — Вера людей создала вас, она питает вас, даже сейчас. Сказками о Кощее и Бабе Яге пугают детей. И те, кто в вас верят, погибнут, если вы будете бездействовать.
— Мы не можем, извини. Наши войны в прошлом.
***
Дом Кощея я покинул с бурлящей яростью внутри.
— Трусы, — это всё, что я мог сказать после двух часов бессмысленных разговоров.
Может где-то разумом я и могу их понять, но не могу принять этого. Их нынешнее существование такое лишь по одной причине — Император перестал считать их угрозой. Если так подумать, то Хладнокровие после того, как укрепил свою власть, больше не пытался устраивать геноцид реликтов. Более того, я не слышал о законах, что запрещают рассказывать сказки, что в свою очередь подпитывает силой местных обитателей. Вера — это то, что позволяет реликтам существовать точно так же, как и воплощенным богам. Может их физические оболочки и не разрушатся, но едва ли они смогут использовать какие-то сверхъестественные силы, сели обычные люди погибнут.
— Ну и как поговорил? — на пути мне попался Казимир, на которого местные все еще косились.
— Хреново. Вернее… Вроде как они нас выпустят, но и только.
— А ты подумал, что сможешь упросить стариков нам помочь? Чтоб они своих богатырей с нами отправили? Мечтай. Это место не любит перемен. Они нашли свой маленький рай и боятся даже шелохнуться, чтобы он случайно не разрушился. Тьху. Идем. Тебя как раз ждут. По крайней та девица вроде бы собирается исполнить свою часть договора. Нас провезут в Народный.
— Ну хоть что-то хорошее.
* * *
— Не смотри так на меня, старая, — поморщился Кощей, видя взгляд Бабы Яги. — Мы не будем в этом участвовать. Лукоморье ни во что не ввязывается. Мы и так потеряли слишком многих…
— А что если это наш шанс всё вернуть, Кощей? Ты ведь слышал, что этот мальчонка сказал. Если мы поможем, то нам вернут права. Мы больше не будем изгоями.
— Люди нас всё-равно не примут.
— Люди нас и создали, — напомнила она. — Мы и так чахнем с каждым годом всё сильнее. Что если демоны действительно победят? Вырежут простых людей, что ещё верят в нас? И что у нас останется? Мы продержимся ещё столетие-другое, а дальше что? Либо это место станет нашей гробницей, либо до нас доберутся. Хагга, священники…
— И что ты от меня хочешь, Яга?
— Чтобы ты вспомнил, кем ты был. Чтобы возглавил богатырей. Чтобы ударил по супостатам со всей нашей силой. Мы покажем людям, что они не одни. Что те, кому обращены их чаяния, тут, готовые встать на их защиту.
— Я уже не тот, кем был, — покачал головой Кощей.
— Все мы уже не те, кто были, — вздохнула Яга. — Но вдруг это наш шанс? Шанс поступить правильно.
— Ты бредишь, старая.
— Наверное. Просто Борьку увидела, готового хоть сейчас идти в бой, и почувствовала стыд. Пока молодые сражаются за будущее, мы, старики, цепляемся за прошлое, всеми силами убегая от реальности.
— Если мы в это влезем, многие погибнут… — мрачно заметил Кощей. — Я не могу им приказывать идти на битву.
— А ты не приказывай. Просто попроси, и мы увидим, чего на самом деле хочет Лукоморье: медленного и мирного увядания или битвы, что может дать нам будущее.
Глава 32
И вновь ящики. Вывозить нас из Лукоморья по-нормальному, видимо, никто не собирался. Казимир по пути немного поведал о том, как работает это место. Мол эти пещеры соединены с определенными точками в мире. Одна, например, открывается в том лесу, где мы были, другая может выходить где-то на юге, в горах, третья — ещё где-то. Причем эти выходы можно переносить, и по этой причине попасть сюда можно, лишь точно зная, что искать и как открыть проход.
Казимир даже знал, как этот проход открыть, но был уверен, что после того, как нас выпустят, лукоморцы сменят точку выхода. Но мне как-то не было до этого никакого дела. Эти старики решили продолжать вести свою затворническую жизнь несмотря на то, что их помощь могла бы дать возможность реликтам не прятаться.
Плевать.
Я делаю это не для них. Я делаю это в первую очередь для себя и своих близких.
— Насчет вашего богатыря не волнуйтесь, мы за ним присмотрим. Вернем его в ваши края, если сам захочет, когда встанет на ноги.
Мне оставалось лишь кивнуть. Ветров и впрямь плох, тащить его с собой было бы неправильно, так что если о нем смогут позаботиться, то пусть так.
— Хорошо, присмотрите за ним, — сказал я и занял место в ящике. Как и в прошлый раз, крышки заколотили, и когда со всеми приготовлениями было покончено, машины двинулись в путь.
В этот раз ехать пришлось чуть дольше, и я даже позволил себе немного вздремнуть, а проснулся, когда крышку уже начали вскрывать. Но вместо Кристины надо мной возвышался Бронников. Солдат протянул мне руку и рывком помог встать на ноги, и я даже был ему рад. После поездки тело немного занемело.
Осмотревшись, я понял, что мы находимся на каком-то крупном складе, полном всяких ящиков. И судя по свету, пробивающемуся в окна. уже наступило утро.
— Где мы? — спросил я у подошедшей Кристины.
— В Народном, как и договаривались. Я доставила вас на место, а дальше вы действуете сами по себе.
Таня тем временем крайне ловко, со сверхчеловеческой грацией забралась на один из стеллажей, которых тут тоже хватало, и выглянула с него в окно.
— У меня одна просьба, — обратилась к нам Кристина. — Прежде чем будете действовать, подождите хотя бы пару часов, чтобы я со своими людьми ушла на достаточное расстояние.
— Не беспокойся об этом, у нас есть ещё какое-то время, так что действовать будем ночью. А пока Казимир сходит на разведку.
— Ну коне-е-е-е-ечно Казимир
