class="p1">Я уже собирался завершать тренировку, подготовив серию из пяти заранее собранных заклинаний – того максимума, который я на сегодня могу удержать, когда услышал позади себя её голос. Зеленоглазка!
– Почему я? Наши девушки вокруг тебя хороводы водят и в Смольном целая очередь стоит…
– Жил когда-то такой поэт – Сергей Есенин. Утверждают, что он был непомерно влюбчив, – развеял я собранные заклинания, поворачиваясь к девушке, – Он много раз был женат и постоянно крутил романы.
– Так это же поэт…
– Да, он зарабатывал на жизнь стихами. Есть ещё какое-то отличие, по которому можно определить, что можно делать одному и чего нельзя другому?
– Зачем я тебе?
– Сам не знаю. Пока тебя не вижу, вроде всё нормально. Стоит увидеть – голову теряю.
– Мне недавно сказали, что я ведьма.
– Из-за меня?
– Конечно…
– Надо же, как у вас всё просто.
– Что дальше делать будем?
– Попробуем со всем этим жить.
– Ты бы поговорил с ними о чём-нибудь, – кивнула она на группу курсанток, издалека наблюдающих за нами, – А то погубят они меня от зависти.
– Поговорю, – пообещал я, – А ты иногда улыбайся мне и хоть слово скажи. Просто так, ни о чём. Мне, чтобы голос твой услышать.
* * *
23 декабря 212 года от Начала. Городок Бережково. Совещание в кабинете алькальда. Основные вопросы уже проговорили. Решают текущие проблемы.
– Женсовет потребовал установить ещё одну ёлку высотой метров десять – двенадцать в школьном дворе. Нам нужно только срубить и доставить её. Всё остальное они сами сделают.
– Поставим. Князь детскую ёлку точно бы одобрил.
– Что с поставками ткани? Цех пропитки каучуком уже ором орёт. У них запас меньше, чем на сутки остался. Говорят, срочный заказ горит.
– Чистим дороги. Ткань в порту лежит, на складах, но дороги снегом перемело.
– Что нужно? Люди, техника? Тонн пять ткани и наши дирижабли могут на подвес взять. Вон, три штуки сейчас испытания проходят. Для них это час – полтора работы. Пилоты – испытатели у нас из самых опытных, справятся.
– А куда такая спешка? Раньше прорезиненной ткани всегда с избытком было. Вроде наоборот смотрели, чтобы излишки на складах не копились. Не больно хороша она для хранения.
– Князь наш нынче на большие дирижабли замахнулся. Чуть не в пятьсот тонн грузоподъёмностью. На других верфях дольщиком стал. Позавчера наша комиссия с тех верфей вернулась и первое, что сделали – это срочный заказ на ткань для баллонетов подали. Наши-то ткани чуть ли не в два раза прочнее и во столько же легче. Говорят, они там у себя до сих пор чуть ли не из парусины баллонеты ваяют.
– Может она прочнее?
– На баллонетах без разницы. Там давление на квадратный сантиметр – главный показатель. Наши ткани его с двукратным запасом держат, а их – сифонят, стоит чуть больше дать.
– Как же эти дирижабли до армии допустили?
– Про армию ничего не скажу, а на наших дирижаблях сам Император летает. Смекаешь, у кого дирижабли лучше и надёжнее?
– В Токио солярку надо завести. Хотя бы тонн десять. Они не сегодня, так завтра к аварийному запасу подключатся.
– Нет у меня пока свободных топливозаправщиков. Техника дороги чистит, а они её заправляют.
– Чёртов снегопад. Померзнут же японцы. Князь нам не простит. Это наши при свечках могут жить, печку топить и ничего с ними не случится, а эти к холодам не приучены.
– В крайнем случае на завод позвоню. У них есть запас топлива, который им без надобности. На моей памяти они свои аварийные генераторы ещё ни разу не включали.
– Ещё бы. Там сам Усольцев руку приложил. Они столько электричества производят, что дюжину таких городков, как наш, подключат и не заметят.
– Так, господа. Есть у нас ещё одно дело – ответственное и серьёзное. Князь Гагарин нашему князю вина со своих виноградников в подарок прислал. Сто двадцать ящиков. В накладной написано: вина десяти сортов. То есть – по дюжине ящиков каждого сорта. Что делать будем?
– Со всей осторожностью надо в княжеский особняк их перевезти.
– И что? Там попросту вывалить и сказать: – Разбирайся сам, князюшко… Вина-то не понять какие пришли.
– Ну, так-то да. Нехорошо. Не по-хозяйски. Может их по этикеткам рассортировать?
– В том-то всё и дело, что нет на них этикеток. Это вино не на продажу делалось. Отличие только в бутылках и пробках можно увидеть. Что бутылки по форме и стеклу не одинаковы, что пробками некоторые отличаются. Опять же сами вина по цвету разные, но какое из них сухое, а какое сладкое по виду не понять.
– Комиссию можно создать.
– А что её создавать? Нас тут пятеро. Неужели мы десять сортов сами не сможем продегустировать? Зато потом чин по чину документик приложим. Так мол и так, комиссия установила, что за номером один идёт красное сухое, за номером два – белое полусладкое и так далее.
– Ну, ты голова! Конечно справимся, – не испытал ни капли робости перед поставленной задачей главный аграрий, звучно хлопнув себя по ляжкам.
Остальные тоже прониклись важностью задачи и всем своим видом дали понять, что готовы не щадя печени взяться за столь ответственное поручение.
– Ох, а накурили-то как в кабинете! Кот из дома – мыши в пляс! Быстро форточки открыли и сами в курилку ушли. Вот Его Сиятельства на вас нет, – крутобёдрая секретарша в отсутствии князя вела себя полноправной хозяйкой, следя за соблюдением порядка в здании управления со всей строгостью, – Из-за вас скоро всё управление табачищем провоняет, как вокзальный туалет.
Вот и сейчас Оксана без всякого почтения выперла всех потенциальных членов дегустационной комиссии. Что характерно, мудрые мужи, объединённые свалившейся на них задачей, даже возражать не стали, справедливо рассудив, что предстоящую работу комиссии лучше как следует обсудить в тишине и спокойствии, а не препираться со сварливой бабой. Да и бес толку это. Выполняя княжеские распоряжения секретарша ни перед чем не остановится. Были уже случаи…
* * *
Купеческое дело – это сплошные хлопоты.
Зря Степану Васильевичу Киякину, купцу нынче уже второй гильдии, казалось, что с купечеством он закончил. Как бы не пришлось со следующего года в первую гильдию переходить, платя за это немалый налог. Виной тому обороты, капиталы и растущий, как на дрожжах, сборочный цех, который по количеству работников с иным небольшим заводом уже может конкурировать.
Ну, кто же знал, что его знакомство с князем так обернётся. И вроде бы нашёл купец дело себе по душе, организовав школу пилотов в столице, так нет же, самого,
