***
Вздрогнув, я очнулся, и даже застонал от боли. А болело всё. То, что я умер, факт. От всего можно спастись, но никак не от сошедшего ледника, что нёсся на тебя со скоростью гоночной машины, из льда и камней, снося всё на своём пути. Да, уже посетил знакомого на Кавказе, в отпуске это было, покатался на лыжах в необорудованном месте. Там со мной два десятка местных погибло.
Что было? Я как врач состоялся, стал доктором наук, светилом медицины, известен хорошо и за пределами Союза. Профессором мог бы стать, но сам отказался, потому как эти тридцать лет жил и работал в селе Лесное, где был тот самый лесхоз, куда меня сманили по распределению и где я влюбился в местную природу, и жил эти три десятка лет. А известен я тем, что лечил язвы, да ещё разработал лекарство, его уже лет двадцать как активно применяют. С Нобелевской премией меня прокатили, но ничего, я не расстроился. Всё также работал в селе, хотя больница уже стала в два этажа и пятьдесят работников, одних врачей семеро. Как меня не сманивали, я так там и работал. Любил я те места. Решил в семьдесят седьмом развеется, давно однополчанин к себе зазывал, он у меня орудием командовал, осетин, и вот до чего дошло, я погиб. Все паникуют вокруг, а я спокойно снимаю с себя амулеты и артефакты и убираю в хранилище. Всего секунд десять у меня было, пока не снесло. Я прожил прекрасную жизнь, которую можно очень долго описывать, там были и приключения, на охоту ходил часто, и горе, и радость. Я был дважды женат, шестеро детей. Однако это всё не важно, важно другое, ещё в пятьдесят четвёртом я потерял магию. Нет, магёныш с учителем поработали как надо. Просто я не прекратил искать амулеты и артефакты. Вот и нашёл на свою голову. Тот сработал, когда я коснулся им магической нейросети. К счастью пусть та на перезагрузку ушла, но уцелела, а вот Дар мой нет. Ох меня и корёжило. Да что это, я в коме год пролежал в больнице Кирова. Это была катастрофа.
Горевал я месяца два, как из комы вышел и понял, что случилось, пока не смирился. Дар так и не вернулся, ушёл весь в работу, и вот до доктора медицинских наук дорос. И махнул на всё рукой, просто жил. Знаете, понравилось, это было просто здорово. И ещё одно, я не вернулся бы в село, итак моложаво выглядел, вопросы уже звучали с завистливыми нотками. Собрался инсценировать свою гибель, омолодится и начать с нуля, молодым парнем. А тут такое. Лавина, да ещё такая смертоносная. Не ожидал. Да и не рассчитывал. Я на перерождение и не думал уходить. А желал со стороны следить как растут мои дети, внуки, правнуки, помогать им. Мне это было интересно. Медицина увлекла, много новых открытий. Да я больше их сделал, просто не афишировал, главное пациенты довольны, выздоравливают, и это хорошо, это радовало. А теперь что? И главное где я? Всё это пронеслось у меня в голове за то время, что приходил в себя, как теперь понимаю, в новом теле. Это и заняло секунд десять. С некоторым трудом открыв глаза, увидел в проёме разбитых досок дым, чёрный, он застилал небо. Тут ещё я услышал такие до сих пор ненавистные слова на немецком:
- Курт, тут русский раненый.
- Серьёзно?
- Крови мало. Похоже по голове получил.
- Комиссар? Офицер?
- Нет, рядовой.
- Пусть пленные его вытащат из завала, а русский врач осмотрит.
Те стали отдавать команды, я почувствовал, как меня схватили за ноги, и под треск материи, вытянули на свет. Рядом слышался треск углей, что-то горело. Тянули меня два бойца-красноармейца с пустыми петлицами. Без ремней. Чуть повернув голову, я рассмотрел разбитые строения, похоже военный городок, причём накрытый артиллерией. Тут не миномёты работали, и что-то куда серьёзнее чем лёгкие гаубицы. А мне плакать хотелось. Я не фанат этой войны, хватило двух раз чтобы пройти это страшное время. А меня снова и снова на неё. Ну сколько можно? Пока размышлял, осваивая тело, один немец расстегнул ремень с подсумками и выдернул его из-под меня. Да ещё зацепился чем-то. Чёрт, ссадина на спине будет. Всё, буду выживать в плену, достало. Не обращайте внимания, это просто истерика от неожиданности. Я попытался активировать личное хранилище, это не трудно, но усилие воли, трижды, потом ещё раз десять, и пусто. Вот это меня напугало серьёзно. Похоже моя истеричная шутка про плен до конца войны, это не шутка, а реальность. Не было хранилища, и я стал догадываться почему. Тот амулет виноват, из-за которого я лишился Дара. Другого ответа нет. Думаю, он повредил хранилище. Оно ещё работало в прошлом теле, а при перерождении слетело. Как ещё это объяснить? Вот так я находился в прострации от того что произошло. Меня перенесли к сидевшей толпе пленных советских бойцов, с три десятка было, ну и шесть раненых лежало, вот меня седьмым в ряд и положили. Тут врач, это был старший военфельдшер, тоже без ремня, головного убора не имел, пухленький такой, близоруко щурясь, стал меня осматривать. Когда головы коснулся, я взвыл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Вмятина слева над ухом. Кирпичом или доской попало. Без рентгена сказать не могу, есть ли трещина. О, ещё и шея травмирована, поворачивать не можете. Лекарств нет, только покой. Лежите.
Сам тот к другому раненому отошёл, один из пленных рвал исподнюю рубаху на бинты. Охраняло нас всего пять немцев, ещё с десяток виднелось у строений, осматривали их. Итак понятно, что это первый день войны. Ну почему?! Почему именно сюда? Уф-ф, ладно истерика закончилась, уже можно спокойнее размышлять. Я боевой офицер, фронтовик, а это очень серьёзно. Нужен план. О, а ведь это новая Земля, четвёртая у меня получается. Да я тут вспомнил, видимо от болей в голове, если не на границе сознания плаваю, то близко, а вспомнил о магёныше. Если это зеркальный мир, то есть шанс с ним встретится. В сорок третьем году, в июле, у Житомира. Я помню в каком лесу он прятался. Накопить золота и оплатить установку хранилища, те самые максимальные почти полные сорок тонн, без нескольких сотен кило. Только вот два года ждать. Доживу ли? Посмотрим. Да уж, а серьёзно меня накрыло, вон даже бился на земле, врач подумал это от травмы такие судороги. Нет, это псих на меня напал. Бывает такое. Всё, я пришёл в себя, можно мыслить трезво. Идея дождаться магёныша вполне себе рабочая. В плен не хочу, нужно бежать, но в том-то и проблема, я не могу управлять руками и ногами. Да и об амнезии врачу уже сообщил. Тот к слову сходил к солдату, что достал из нагрудного кармана моей гимнастёрки документы, изучил их и вернулся:
- Ты не из нашего полка. Из штаба нашей Четвертой армии.
- Да посыльный он, на мотоцикле утром приехал, я на посту был у ворот, видел, а тут война началась, накрыло, - цедя слова через зубы, сказал здоровый такой парень, лет двадцати, явно из старослужащих, про таких говорят, шея бычья. - Вон его мотоцикл горит у здания штаба полка.
- Ефрейтор Шаров ты, Анатолий Семёнович, - сказал фельдшер. - Там ВЧ была, я не запомнил.
Меня напоили, два бойца с разрешения немцев от водопроводной колонки, что на удивление работала, принесли на всех ведро воды. И мне хватило. Чуть лучше стало. Я же лежал, тело медленно брал под контроль, мне на это дня три потребуется, всё привычно, и размышлял. Знаете, а, наверное, хорошо, что я вот так попал. Да как-то в болоте своей жизни стал загнивать, хорошо встряхнулся, решил сменить личность, обстановку, но лавина не дала. Ну не дала так не дала, зато новый мир и новая жизнь. Война? А сколько их у меня было? Конечно другой мир, не Земля, это даже лучше будет, я бы только порадовался, но ведь шанс есть. Да я о магёныше. Портал у него есть, двух он наверняка потянет. Уйти с ним в другой мир? А почему бы и нет? Эта мысль мне понравилась ещё больше. А тут новая вспышка боли, и знаете, что я увидел? Магёныша. Муть с глаз ушла, и эта уже ненавистная рожа надо мной.
- Учитель, он очнулся, - сказал тот куда-то в бок.
Я же просто не понимал, что происходит. Старый маг, магёныш при нём. Времени четыре десятка лет прошло, а они особо не изменились, чуть одежда поистрепалась, а так те же лица. Хотя знакомый овраг, где ритуал проводили, и вон две жилые палатки. И холод. Около минусовой температуры.
