Офицер быстро заполнил все бумаги и задал несколько вопросов. Отвечала большей частью Дороти.
– Были ли вы когда-нибудь в клиниках для душевнобольных, ставили ли вам диагноз психического больного?
– Нет, – ответил Томми. – Мне – нет.
– Минутку, – сказала Дороти. – Ты же провел три месяца в клинике в Коламбусе. Доктор Браун сказал, что это был истерический невроз.
Офицер поднял голову, перестав писать.
– Это не обязательно записывать, – сказал он. – Все мы немного нервные.
Томми взглянул на Дороти с видом победителя.
Но дальше предстояло пройти тест на образование и общее интеллектуальное развитие. Томми и Аллен подумали, что Томми не имеет ничего общего ни с тем, ни с другим, и Аллен решил самостоятельно пройти тест. Но затем «вышел» Денни и посмотрел на бумаги, не зная, что с ними делать. Офицер, видя его замешательство, прошептал:
– Впиши свои ответы на линиях между напечатанными словами.
Денни пожал плечами и, не читая ни одного вопроса, прошел колонки сверху вниз, вписывая ответы.
Тест был пройден.
Не прошло и недели, как Аллен был уже на пути в Центр морской подготовки в Грейт-Лейкс, штат Иллинойс. Его зачислили в 109-ю роту 21-го батальона. Начался курс подготовки молодого бойца.
Еще в средней школе Миллиган состоял в отряде бойскаутов от Гражданской авиации. Узнав от этом, в учебном батальоне его назначили командиром отряда из ста шестидесяти новобранцев. Билли был строгим сержантом.
Когда Аллен узнал, что рота, наиболее успешная в выполнении шестнадцати пунктов устава, станет почетной ротой, он и Томми начали думать над тем, как можно сэкономить минуты в утреннем графике.
– Вычеркни душ, – посоветовал Томми.
– Не по правилам, – сказал Аллен. – Они должны принимать душ, даже если не будут пользоваться при этом мылом.
Томми почесал в затылке – и придумал конвейерный метод приема душа. На следующий вечер Аллен инструктировал подчиненных:
– Сворачиваете полотенце рулоном и берете его в левую руку. В правую руку берете кусок мыла. Душевые отсеки расположены буквой П: 16-12-16. Во всех душах температура воды одинаковая, так что регулировать ее не надо. Ваша задача – идти вдоль линии и мыть левую половину тела. Доходите до угла, перекладываете мыло в другую руку, идете в обратном направлении и моете другую половину тела и голову. Когда вы подойдете к последнему душу, вам останется только сполоснуться и вытереться.
Новобранцы в изумлении смотрели, как их старшина в полном обмундировании продемонстрировал им всю процедуру, засекая время.
– Таким образом каждый может вымыться за сорок пять секунд. На сто шестьдесят человек потребуется десять минут. Я хочу, чтобы наша рота была первой на плацу на утренней поверке. Мы собираемся стать почетной ротой. Всем ясно?
На следующее утро рота Миллигана была первой на плацу. Аллен был доволен. Томми сказал ему, что работает над тем, как сэкономить еще несколько минут. Его наградили медалью «За службу» за хорошее руководство.
Через две недели дела пошли хуже: Аллен позвонил домой и узнал, что Челмер опять бьет Дороти. Рейджен рассердился. Артуру, разумеется, было все равно. Но Томми, Денни и Аллена это очень обеспокоило. Они были подавлены, и из-за этого вновь началось «спутанное время».
Шон стал надевать ботинки не на ту ногу и оставлять шнурки незавязанными. Дэвид стал неряшлив. Филип, узнав, где он находится, решил, что ему наплевать. Новобранцы из 109-й роты быстро поняли, что с их сержантом что-то неладно. То он был первоклассным лидером, а то мог весь день проболтать о пустяках, забросив работу с бумагами.
Пару раз они видели, как Миллиган ходит во сне. Кто-то сказал об этом, и Томми стал на ночь привязывать себя к кровати. Когда Томми разжаловали из сержантов, подавленность усилилась, и Денни при любой возможности ложился в лазарет.
Артур заинтересовался проблемой гематологии.
Однажды руководство флота направило специалиста понаблюдать за Миллиганом. Филип в этот момент валялся на койке прямо в форме, забавляясь колодой карт, а в ногах у него лежал белый головной убор.
– Что здесь происходит? – строго спросил капитан Саймоне.
– Встать! – приказал его помощник.
– Да пошел ты… – ответил Филип.
– Я капитан. Как вы смеете…
– Да хоть Иисус Христос, мне плевать. Катись отсюда! Я из-за тебя проигрываю.
Когда вошел главный старшина Рэнкин, Филип сказал ему то же самое.
12 апреля 1972 года, через две недели и четыре дня после того, как Томми вступил в ряды Военно-Морского флота, Филип был отправлен в медчасть для оценки его состояния.
В докладной командира роты было сказано следующее: «Этот человек сначала был назначен сержантом, но он только и делал, что все время всеми распоряжался. После того как я освободил его от обязанностей сержанта, он стал постоянно жаловаться на недомогание. С каждым днем ситуация ухудшалась, Миллиган придумывал разные причины, чтобы не посещать занятия. Этот человек очень отстал от остальных в роте и скатывается все ниже и ниже. Он нуждается в наблюдении».
Психиатр побеседовал с Дэвидом, который вообще не понимал, что происходит. После ознакомления с бумагами, пришедшими из Огайо, руководство флота обнаружило, что Миллиган находился в психиатрической клинике и обманул офицера на призывном участке. В отчете психиатра записано: «Отсутствуют зрелость и устойчивость состояния, необходимые для службы на флоте. Рекомендуется списать по причине негодности к военной службе».
1 мая, через месяц и один день после зачисления на службу, Уильям Стэнли Миллиган был уволен из рядов Военно-Морского Флота США «на почетных условиях».
Ему выплатили выходное пособие и выдали авиабилет до Коламбуса. Но по пути из Грейт-Лейкс в аэропорт О'Хара в Чикаго Филип узнал, что еще два новобранца, отправляющиеся в отпуск домой, едут в Нью-Йорк, и вместо того, чтобы использовать свой авиабилет, Филип составил им компанию в автобусе. Ему хотелось посмотреть Нью-Йорк – город, откуда он был родом, но который никогда не видел.
• 2 •
На автовокзале Нью-Йорка Филип попрощался с попутчиками, перекинул вещевой мешок через плечо и двинулся вперед. Купил карты и журнал в киоске и отправился на Таймс-сквер. Он чувствовал себя дома – вид улиц и голоса, привычные для слуха, убедили Филипа в том, что это его настоящее место.
Филип потратил два дня на изучение города. Он съездил на переправу Стейтен-Айлэнд и посмотрел на статую Свободы. Затем, начав с Бэттери, он прошел по узким улочкам вокруг Уолл-стрит и дошел до Гринвич-Виллидж. Пообедал в греческом ресторанчике и переночевал в недорогом отеле. На следующий день он пошел на угол Пятой авеню и 54-й улицы и полюбовался на Эмпайр Стейт Билдинг. Заплатил за экскурсию и с крыши внимательно осмотрел город.
