Посмотрев на меня, как на какое-то чудовище, Круф все таки связался с СБ станции.
А я что, я ничего, просто реалист, да и о судьбе информатора мне известно немного больше, чем я говорил.
Через пару минут он сообщил.
— Нашелся. В морге. Убит. Действовал профессионал или кто-то с очень большим опытом. Нейросеть выжжена полностью разрядом из шокера через затылочный интерфейс. От него мы больше ничего узнать не сможем.
И снова обратив свой взгляд ко мне, он спросил:
— Как ты думаешь, а те, с кем он вел беседу до нас, смогут нам что-то поведать?
— Не знаю, — честно признался я. Мне ведь правда, неизвестны все возможности этой цивилизации. Вдруг они смогут разговорить даже овощ.
— Понятно. Значит, надежда только на усиление охраны. И повышенный контроль уровня. Кроме того, необходимо постараться сегодня установить все нейросети, — как бы раздумывая про себя, проговорил Круф, — а допросить можно будет попытаться тех, кто придет к нам в эту ночь. Только нужно, чтобы они остались живы и пришли.
Забыв на мгновение обо мне, стоящем радом, Круф развернулся в сторону профессора и повторил свои выводы, а потом спросил.
— Задание по усилению охраны я уже выдал, изменения вступят в силу через десять минут. — А потом, обратившись к Грегору и Арошу, сказал. — Мы сможем сегодня организовать инсталляцию нейросетей для них?
Начальник департамента как-то даже не прореагировал на заданный ему вопрос, а продолжал стоять каменным изваянием.
— Думаю если вызвать весь медперсонал, с этим можно управиться часа за четыре. Не так их и много. Правда сети для всех будут не слишком стандартные, но никаких ухищрений делать не придется, для всего есть инструкции и документы, да и подобные операции проводились не раз. Сейчас дам распоряжение.
И Арош немного отойдя в сторону, стал отдавать необходимые приказы.
— Все готово. Через двадцать минут начнут. Отправляй своих в медкомплекс. Сам отправляйся с ними, когда найдешь Стера, он распределить их по медицинским комплексам, — сказал профессор Круфу и тот вышел из помещения, приводить в действие план по спасению моих друзей.
Мы же остались тут.
Странно, но Грегор в принципе не принимал участия в этом разговоре, а только сидел и внимательно слушал то, о чем мы говорили. И, похоже, делал какие-то выводы на основании этого.
Посмотрев на закрывшуюся дверь, я решил, что одно большое и самое важное дело сделал.
Спас своих друзей.
Теперь же можно было приступить к делам менее важным, но при этом имеющим некоторую положительную доходность.
Но не успел, меня немного опередил профессор:
— Я так понимаю, что с этим делом мы закончили? Или тебе есть еще что сказать?
— Ну, у меня есть пара вопросов, но я их хотел обсудить с Круфом. Видимо, придется сделать несколько позже или вообще в другой раз.
— Хорошо. Но как мне помниться ты говорил, что у тебя к нам два дела. Может сейчас имеет смысл поговорить о втором, пока Круф занимается организационными вопросами?
— Конечно, — согласился с профессором я и переключился на второе дело, ради которого и оказался здесь, — мне бы хотелось перейти к несколько другому вопросу. Он не так критичен, как предыдущий, но тоже может оказать огромное влияние на наше будущее.
— Давай, сынок, мы тебя внимательно слушаем, — похоже, Арош сейчас проявлял больший интерес к моей информации, чем в начале разговора.
— Сначала у меня к вам несколько вопросов, если вы не против, — обратился я к руководителям.
Получив разрешение в форме кивка Грегора, я продолжил.
— Не подскажете, сколько, в среднем, обходится вам аренда жилья для своих сотрудников? Если, конечно, не брать в расчет специалистов, которые, возможно, арендуют себе жилье самостоятельно. Или это закрытая информация?
Тут мне впервые за все время разговора ответил Грегор. Похоже, вся финансовая ответственность лежала именно на нем.
— Нет, особой тайны мы из этого не делаем, это является одним из стимулов для привлечения к нам новых специалистов среднего уровня. Примерно сорок-пятьдесят тысяч кредитов в месяц. В зависимости от должности, занимаемой этим человеком в нашем отделе.
— Немало, — прикинул я размеры ежемесячных выплат. — И эта нагрузка, в плане оплаты жилья на все время контракта, как я понимаю, ложится на наше управление? — это уточнение было важно для меня.
— Все верно, — подтвердил он.
— Простите, я как-то даже не поинтересовался, а какова вообще продолжительность стандартного контракта при работе у нас в управлении? А то меня уже сейчас причислили к вольнонаемным сотрудникам и, похоже, мой контракт — пустая формальность, так как там не оговорено ни моих функций и прав, ни ваших обязанностей передо мной. Тем более что я даже не могу пройти аттестацию на получение гражданства. А это ведь является обязательным пунктом для работы у вас, — и, немного помолчав, спросил: — Я прав?
— Все верно, — согласился с моей догадкой Грегор. — С тобой никакого контракта официально заключено не было. Эта формальность соблюдена лишь затем, чтобы мы смогли по этой статье провести оплату твоего жилья, небольшой назначенный тебе оклад, выходное пособие и направить тебя в Департамент контроля станции для получения работы.
— Спасибо, я так и думал. Но должен же быть и какой-то стандартный?
— Здесь все несколько сложнее. Сама наша работа иногда подразумевает под собой очень, очень длительное выполнение определенного рода действий. Например, исследования аномалий или червоточин в пространстве. Мы часто занимаемся длительными государственными заказами, имеем доступы к различной секретной информации, хранимой десятилетиями. Даже простое обучение у нас длиться три, а то и четыре года по некоторым специальностям. Поэтому стандартно принятый договор, который используется в других подразделениях, нам не подходит. Пять и даже десять лет это слишком короткие сроки. Стандартом для исследовательского департамента является двадцать два года.
— А почему двадцать два? — удивился я.
— Не знаю, если честно. Так повелось с момента основания Министерства исследований Содружества. Почему-то именно этот срок посчитали оптимальным, когда человек становится опытным и квалифицированным специалистом по одному из наших направлений в работе и самостоятельно наиболее объективно может оценить свой дальнейший путь. Чаще всего люди остаются на бессрочный контракт или продлевают этот на повторный срок.
— Понятно, — немного не в тему пробормотал я, но все равно мне эта цифра показалась несколько завышенной, однако когда я вспомнил о несколько большем сроке жизни людей в Содружестве, где средний возраст достигал двухсот — двухсот пятидесяти лет, то этот срок на общем фоне не выглядел слишком уж огромным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
