стала весьма обременительна, поскольку теперь-то как раз перлюстрацию никак нельзя было исключить. Болотин потребовал, чтобы кто-нибудь из мастеров испросил разрешения на выезд за границу. Прошение подали трое, и все получили дозволение. Болотин выбрал двоих. Далеко не поехали, из Германии отправили североамериканцам письмо от мастера ложи с чётким изложением обстоятельств и просьбой.
Тем временем газеты писали, что Северо-Американские Соединённые Штаты хотят закапсулироваться в своём Новом Свете, дабы не допускать более вмешательства европейцев в свои дела. Заодно угас там и интерес к России.
Посланцы, просидев за границей больше полугода, дождались ответного письма и, не медля, привезли его в Москву.
— С самого начала я рассчитывал, что мы со временем отделимся от материнской ложи и тем самым обретём самостоятельность и свободу действий. Мы решили, что лишь тогда дадим имя нашему братству. По совести говоря, не ожидал, что задумка осуществится так просто. Не было бы счастья, да несчастье помогло — Высочайшее запрещение масонской деятельности, последовавшие трудности конспиративной переписки с заграницей… Не стану продолжать, вы всё знаете. Вы знаете также, что я ждал ответа от материнской ложи. Ответ пришёл. Милый, но довольно равнодушный. Мы официально получили волю. Теперь обращаю к вам, братья, вопрос, которым, уверен, не раз каждый из вас задавался, презрев отдых и сон. Как мы назовём ложу? Прошу высказываться свободно, без учёта старшинства.
— Предлагаю: «Ложа звезды».
— Я думал о том же.
— И я. Но какой?
— Давно ведь существует «Астрея».
— «Полярная звезда» ещё была. Должно быть, никуда и не делась, лишь законспирировалась.
— Да, и другие с подобными именами есть. Звезда — это слишком общо. Огненной? В память о пожаре.
— Огонь разрушает, а мы выстроили звезду для мира и процветания.
— «Пламенеющая звезда» есть уже. Это общее место масонской символики. Не подчеркнёт нашу особость.
— «Ложа светлой звезды». Светлая звезда на утренней заре… Знак надежды, возрождения…
— Неплохо.
— Неплохо вроде, а звучит так, словно барышня сочинила.
— Восходящее светило — та же звезда…
— Отразить начало нового дня, новой эпохи…
— Скажете, начало! Ожидание, стремление к новому дню…
— Что, если «ясная»? Ясная звезда? Тут и свет, и покой…
— Понятность…
— Да, простота для понимания, без лукавых мудрствований.
— Искренность.
— Ложа «Ясная звезда»…
— Просто, радостно — и никто прежде нас не додумался!
— Господа, не в унисон общему хору скажу. Отчего мы привязались к звезде? Есть Ложа дружбы, и Ложа соединённых друзей. Не подумать ли о чём-то подобном? О союзе людей во имя высокой цели.
— В этом соображении есть резон. Именно человек находится в центре смыслов. Познать мир, созданный Богом-архитектором, и через это познать себя — разве не первейшая задача масона?
Тут Болотин, не желавший вмешиваться в обсуждение без крайней необходимости, всё же почувствовал себя принуждённым поправить товарища:
— Первейшая задача — верно. Но не цель. Тут существенная разница. И ещё прошу не выпустить из виду, что наша ложа ставит задачу познания не умозрительного, а через прямое действие.
— Может, Солнце? Солнце есть действующая сила, отражение Божественного света. Что, как не солнце, несёт подлинное добро: жизнь, теплоту и свет? Соединяет человеческое и божественное…
— Вот мы снова возвращаемся к звезде. Солнце ведь, по сути, — лишь одна из звёзд. Сколько миров в божьем мире — столько и Солнц.
— И возле каждого Солнца греются человеки, что оказались к нему ближе…
— Ох и мечтатель вы!
— Постойте! А ведь верно: солнц много! А отчего у нас должна стать символом одна звезда? Мы задумали так, что каждое наше строение, да и вообще каждое деяние — светильник.
— И каждый из братьев — светильник. Во всяком случае, должен стремиться им быть…
— Тогда как же? Ясные звёзды?
— Глядите: огромное звёздное небо — ведь это веселее, чем одинокая звёздочка!..
Глубоко в жёстких складках сомкнутого рта баюкая улыбку, Никита Ильич переводил цепкий свой взгляд от одного соратника на другого по мере того, как каждый добавлял свою реплику к сказанному другими. Лишь для соблюдения правила вотировки он задаст братьям вопрос: «Согласны ли?» По всему видно: согласны все. Единодушие, редкое даже для дисциплинированных и не болтливых питомцев Болотина.
Ещё на корабле обдумывая принципы жизни будущей ложи, Болотин принял решение отказаться, наряду с ритуалами, от большей части символов, принятых в масонстве. Полагал их бесполезными и уводящими от сути в пустые умствования. Нынче совместным обсуждением выбран единственный символ ложи — серебряная пятиконечная звезда с золотыми обводами. Также разработан простой обряд, который будет неукоснительно соблюдаться по завершении строительства каждого здания: под потолком самого верхнего помещения рукой самого мастера ложи или производителя работ будет нанесён её символ. Так решило братство…
После собрания Болотин отпустил экипаж, чтобы прогуляться пешком. Неторопливо шагал и любовался строенными после французов нарядными, светло окрашенными особняками в стиле ампир, широкими улицами, где строго-настрого соблюдалась красная линия.
Улицы проложены так, как Брюсом было заповедано: чтобы в Москву можно было въехать по прямой и по прямой выехать в двенадцати направлениях, говорят, согласованных со знаками зодиака. Ещё получились две просторные кольцевые улицы — на месте стен Белого города и вместо земляного вала. В прежние времена в обмелевший ров под старинным земляным валом страх был заглядывать: грязь да вонь. А теперь на этом месте просторные мостовые, тротуары, юные саженцы лениво шевелят зелёной листвой. И толкучий рынок у начала Смоленской дороги выглядит куда чище и аккуратнее прежнего.
Возводятся и церкви, и великолепные общественные здания. Чего стоит одна только величественная Петровская площадь, где скоро встанут рядом два театра! Москва хорошеет. Будут и палисадники, и тенистые сады. Красивый общественный сад заложен у Кремлёвской стены, где текла замусоренная Неглинка. Но будут, как прежде, и уютные солнечные дворики — одуванчики да сирень — в окружении простых деревянных построек…
Внезапно явилась совершенно неожиданная мысль: «Ай да эликсир Брюса, дар Новикова! Он сработал, но по-своему. Сработал, как никто не ожидал. Обернул и разорение во благо…»
Глава 7
Рыцари курортного ордена
Поля всецело сосредоточилась на ненужной, в общем-то, уборке, которую считала своим долгом. Она приехала погостить и помочь брату по хозяйству. Помощь Николаю не требовалась: он справлялся сам. Но старшая сестра после Танюшиной смерти взяла над ним шефство. Она старалась отблагодарить брата за то, что регулярно помогает деньгами её семье, которую непутёвый зять не в состоянии обеспечить.
Хотелось чем-то порадовать сестру. Вечно она в хлопотах. Вечно вынуждена заботиться не о себе… Да не в том дело! Она не видела другой жизни — вот в чём. Вечно погружена
