Роль личности в истории — как только нам не морочили головы в школе, институте, средствах массовой информации, какие только мытарства нам не пришлось претерпеть на экзаменах: ведь она, эта роль, неузнаваемо менялась в зависимости от конъюнктурных соображений. А потом, набравшись житейской мудрости, мы с изумлением убеждались, что порой метко брошенное, пусть и язвительное, слово куда яснее раскрывает суть, чем иная пухлая диссертация.
Как известно, сейчас британский газетный король Роберт Максвелл, некогда эмигрировавший из оккупированной Чехословакии, затеял «великий восточный поход» — приобрел или приобретает долевое участие в крупнейших газетах Венгрии, Болгарии, Чехословакии, Румынии и уже пересек нашу границу: станет на выгодных паях выпускать 5–6-миллионным тиражом ежедневную газету «Деловой мир», входит в число акционеров «Литературной газеты». Стараясь как-то простодушнее объяснить любовь к девственному рынку советской прессы, он охотно подчеркивает свое личное знакомство со всеми нашими лидерами от Л. Брежнева до М. Горбачева. Больше того, он вспоминает, как по просьбе К. Черненко не раз высказывал за бутылкой водки свой анализ международной ситуации. К сожалению, после избрания К. Черненко Генеральным секретарем ЦК КПСС помощники запретили ему слушать какие-либо мнения прожженного бизнесмена о текущих событиях и посоветовали ограничиться лишь светской беседой. И вот на последней встрече при такой беседе Черненко поинтересовался у Максвелла гипотетическим прогнозом: а что, если б вместо Джона Кеннеди преступник застрелил Никиту Хрущева?
— Онассис никогда не женился бы на вдове Хрущева, — коротко суммировал тот возможные последствия.
НЕТ, НЕ ВСЕ!
Дождь наград и почетных званий, обрушившийся на советского математика В. М. Глушкова (1923–1982), ошеломил некоторых его коллег. В 1968 году после присуждения ему Государственной премии СССР один из них, встретив Глушкова, завистливо сказал:
— Ну и везет же вам, Виктор Михайлович! В 45 лет вы и директор института, и академик, и лауреат Ленинской премии, а вот теперь еще и Государственной. Кажется, вы обладатель всех мыслимых наград…
— Нет! — сразу же среагировал Глушков, — А Герой Социалистического Труда?
Как известно, через год он был удостоен этого звания.
ОДИНАКОВОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ
Как-то раз немецкого химика-органика, лауреата Нобелевской премии Эмиля Фишера (1852–1919) встретил на прогулке писатель Герман Зудерман (1857–1928).
— Дорогой профессор! — воскликнул он. — Как я благодарен вам за ваш чудодейственный препарат веронал. Он действует на меня безотказно. Мне даже не нужно глотать его, достаточно увидеть на ночном столике — и я засыпаю как убитый!
— Какое удивительное совпадение! — поразился Фишер. — На меня точно такое же действие оказывает ваш роман. Мне даже не нужно читать его, достаточно увидеть, что он лежит на ночном столике, — и я уже сплю!
ПРОДОЛЖЕНИЕ ВЗГЛЯДА
Известный русский физик и геофизик, академик Петербургской АН, князь Б. Б. Голицын (1862–1916) более всего прославился своими основополагающими исследованиями в области сейсмологии, получившими широкое признание за рубежом. Как-то раз на светском приеме один сановник, дабы показать свою осведомленность, встретил Бориса Борисовича нарочито громкими словами:
— Как же, князь, читал, читал… Французы про вас пишут, будто вы заглянули в самые недра Земли! Но скажите, между нами, разумеется, как же вы ухитрились это сделать?
— Да с помощью электродов, — ответил Голицын.
— Электродов? — приятно удивился сановник. — А это, простите, кто такие?
Поняв, что любые, даже упрощенные объяснения тут бесполезны, Голицын нашел прекрасный выход из положения:
— А это продолжение моего взгляда…
КТО БОЛЬШЕ?
В 1933 году в Кавендишской лаборатории, которую возглавлял знаменитый английский физик, лауреат Нобелевской премии Эрнест Резерфорд (1871–1937), был сооружен мощный по тем временам ускоритель. Ученый очень гордился этой установкой и как-то раз, показывая ее одному из посетителей и желая подчеркнуть ее достоинства, заметил:
— Эта штука обошлась нам в 250 фунтов стерлингов. Согласен, уйма денег! Стоимость содержания аспиранта на протяжении целого года! Но разве какой-нибудь аспирант смог бы сделать за год столько открытий, сколько этот ускоритель?..
МЕЧТЫ ЭКСПЕРИМЕНТАТОРА
Венгерский физик Лоранд Этвеш (1848–1919), прославившийся исследованиями в области гравитации, проводил цикл измерений на озере Балатон в декабре 1902 года. Как-то раз льдина, на которой он находился со своим помощником, откололась от берега, и ветер понес ее к середине озера. Гомон зевак, толпившихся обыкновенно на берегу, начал стихать, и в наступившей тишине на барона фон Этвеша снизошло вдохновение. Он стал лихорадочно записывать в блокнот решения долго волновавших его проблем…
Когда через несколько часов закоченевшего исследователя сняли со льдины и отогрели в отеле, коллеги и журналисты обнаружили в его записной книжке среди цифр и формул, ставших достоянием науки, какие-то трудные для прочтения каракули. Когда ученого попросили расшифровать их, он смущенно сказал:
— Тут я записал некоторые мои мечты о будущем.
— А о чем же вы мечтали в роковые минуты, которые могли бы стать для вас последними?
— Если откровенно: о кружке горячего грога…
УЗНАВ ВАС ПОЛУЧШЕ…
В 1817 году, когда английский ученый, один из основоположников волновой теории света Томас Юнг (1773–1829) выступил на собрании востоковедов Лондонского Королевского общества с докладом о расшифровке египетских иероглифов, специалисты, не обсуждая существа изложенной гипотезы, принялись дружно упрекать его в несерьезности и даже несолидности поведения. Ему припомнили, что он берет на себя смелость публиковать статьи едва ли не по всем наукам — астрономии, хирургии, физике, живописи, кораблестроению, окулистике — и, что неслыханно, выступать в цирке.
Юнг, спокойно выслушав все эти обвинения, сказал:
— Чтобы окончательно испортить свою репутацию в ваших глазах, добавлю, что я работал кузнецом и сам шил матросские штаны!
— Ну, тогда вам осталось только выступать перед публикой с карточными фокусами, — возмутились востоковеды.
— Господа! — громогласно заявил Юнг — Сегодняшняя встреча оказалась для меня чрезвычайно полезной. Я понял, что востоковеды Королевского общества никогда не разгадают тайны иероглифов, и я нахожу для себя невозможным заседать в столь безнадежном собрании…
СОШЛИСЬ ВО МНЕНИИ
Профессор Софийского университета Христо Гандев, слушая путаные ответы студента, мягко прервал его:
— Уважаемый коллега, вы уж меня извините, но я бы очень хотел, чтобы вы привели хоть какое-нибудь маленькое доказательство этой совершенно новой и весьма оригинальной гипотезы, изложить которую вы только что оказали нам честь.
— Я бы тоже этого хотел, профессор, — со вздохом отвечал студент.
ВОТ ТАК ПОДШУТИЛ!
Когда аспирант Николай Добрев, будущий заведующий кафедрой аналитической и неорганической химии Софийского университета, брал пробы воды из реки вблизи села Меричлери, местные крестьяне спросили, что он собирается делать со своими «стекляшками». По молодости лет Добрев решил подшутить над ними и ответил:
— Буду хранить в них душу вашей реки…
Эта шутка имела неожиданные последствия. Ночью крестьяне Меричлери проснулись от слабых подземных толчков и насмерть перепугались. А Добрев в это время безмятежно спал, пока хозяйка дома, где он остановился, не растолкала его со словами:
— Вставайте, ученый, беда! Все село идет сюда, чтобы свести с вами счеты за обездоленную реку…
Пришлось Добреву прямо раздетым спасаться бегством через окно. Ну а что касается проб, то они весьма пригодились для его научного труда «Вклад в химическое исследование болгарских термальных и минеральных источников».
ДЕЛОВОЙ «ФОРД»
Создав величайшее в мире автомобильное производство, Г. Форд пристально следил за всем, что происходило на автомобильном рынке. В частности, его компания закупала новые модели конкурирующих фирм, тщательно изучала их для выявления того, что можно было с успехом использовать в своих конструкциях. Участие в таких проверках нередко принимал и сам босс.
Как-то раз во время испытательной поездки на английском «ланчестере» Форд въехал в небольшой городок, где его поджидала «засада» газетных репортеров. Внезапно окружив его, они задали ехидный вопрос:
— Мистер Форд! Почему для личных нужд вы используете английскую, а не собственную продукцию, которую рекламируете как лучшую и надежнейшую в мире?
