Ласка с трудом удержался, чтобы не посмотреть на Вольфа, и понадеялся, чтобы немцу хватило ума не посмотреть на него.
— Ноги моей этой ночью ни у боярина в доме не было, ни в Бахчисарае, ни в Салачике! Головой клянусь, повелитель!
Как и следовало ожидать, никто не подумал, что эта нога ночью была в Кырк-Ор. А от немца тем более никто не ожидал такой прыти, чтобы в Крыму домушничать. Немцев в этих краях видывали исключительно деловых и почтенных.
Сахиб-Герай усмехнулся и выдержал паузу.
— У вас, друг мой Семен, есть хорошая пословица. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
— Да, — кивнул Бельский.
— Плохо, что ты стал бояться всех русских…
Бельский вскинулся, будто его задело слово «бояться», но перебивать не стал.
— Но шубы сами по себе из домов не убегают. И девицы из гаремов тоже.
Хан строго посмотрел на Ласку.
— Ты будто бы просто поговорил с ней, но ваша московитская порода лжива. Девка одета для побега, и я запомнил, что вы с ней уже встречались до сегодняшнего дня. Хорошо, гость незваный, что Ибрагим показал тебе именно эту девицу. Выбери ты другую наложницу, не сносить тебе головы. А если бы ты взглянул на какую из моих жен, то и головки тебе не сносить.
— Виноват я, о великий хан, что лично у тебя красивую, но ненужную девицу в подарок султану не попросил, — низко поклонился Ласка, — Другой раз умнее буду.
Это был бросок костей на удачу. Если Оксана хану не нужна, то пусть подарит ее султану. У них же нормальные вроде бы отношения, а не как в Европе.
— Хитрый какой. Попроси ты ее для себя, я бы не отдал. Кто ты такой, чтобы тебе крымский хан подарки делал? У меня в Крыму своих батыров полно, у каждого после коней одни девицы русские на уме. Да и за деньги бы не продал. Кто ты такой, чтобы с тобой сам хан торговался? А вот султану я бы и сам ее подарил, как украшение для гарема. Если он, конечно, примет в подарок ведьму.
Хан бросил строгий взгляд на Ибрагима. Ласка еще раз поклонился.
— Только теперь я ее тебе не отдам. И за деньги не продам. Раз уж ты русский, но у султана на службе, я за нее другую редкость попрошу, — Хан строго посмотрел на Ласку.
— Как прикажешь, повелитель! — привычно ответил Ласка бодрым голосом, а внутри тяжко вздохнул.
— Велик мой народ и воинским мастерством славен. Славнее всех родов род Гераев, а в нем лучше нет воинов, чем мои сыновья. Большие надежды возлагал я на моего сына Саадета. Аллах подал нам знак. Из-под земли вышел змей и подал Саадету булатную саблю с золотым навершием, заговоренную на удачу. Я прочил Саадету Астраханское ханство, а перед этим хотел отправить его с дарами к султану Сулейману. Только вот пошел Саадет в прошлом году в набег на Русь, да там и погиб. Убил его, говорят, сын боярский Ласка Умной. Не буду я тайно на Руси одного воина искать, а в бою встретить может и не приведет Аллах. Ты, как я погляжу, на вид христианин и сойдешь за русского. Съезди на Русь, привези мне буйну голову Ласки Умного, и я тебе отдам девицу.
Ласка даже выдохнул с облегчением. Наконец-то никуда ехать не надо. Голова-то вот она.
— Клянусь предоставить голову Ласки Умного пред твои ясны очи! — ответил он.
— Обмануть меня не пытайся. Думаешь, крымский хан в русских воинах не разбирается?
— В мыслях не было, повелитель! Любой батыр в русских воинах знает толк, а чем выше положение, тем лучше знает. Вот те крест, увидишь ты Ласку Умного!
— Тогда ступай, Аллах тебе в помощь, и немца своего забери. Мое ханское слово крепкое. Будет Ласка Умной — будет и девица. И отпущу вас на волю вольную.
Вольф от предложения привезти голову Ласки вздрогнул и внимательно посмотрел на эту самую голову. Что она ответит на этот раз.
— Тогда принимай, повелитель, сына боярского Ласку Умного, — сказал Ласка, — Рубил я вашего брата с тех пор, как в седло сел, и роду-племени не спрашивал. Исподтишка в спину не бил, спящих на ночевке не жег, пленных не вешал. Сколько бился, все честь по чести, лицом к лицу. Может и был среди твоих славных воинов твой сын Саадет, я уж, извини, не упомню. Но раз молва говорит, спорить не буду. У тебя сыновей много, я с Божьей помощью мог и больше одного зарубить. Посмотри в мои честные глаза, а хочешь в бою встретить, так прикажи вернуть мне саблю, прямо здесь и встретишь. Только слово твое крепкое, отдай мне потом девицу и отпусти на волю вольную.
Хан улыбнулся ехидной татарской улыбкой и вежливо позвал муллу.
— Девлет-Ходжа, твой мудрый совет нужен!
Из толпы вышел пожилой морщинистый татарин в зеленом тюрбане.
— Напомни мне, святой человек, что говорит Аллах про искупление нарушенного слова?
— Аллах не взыщет с вас за празднословные клятвы, — сразу же подобрал цитату мулла, — Но взыщет за то, что вы скрепили клятвами. В искупление этого необходимо накормить десятерых бедняков средним или лучшим из того, чем вы кормите свои семьи, или одеть их, или освободить раба. Кто не сможет сделать этого, тот должен поститься в течение трех дней. Таково искупление ваших клятв, если вы поклялись и нарушили клятву. Оберегайте же свои клятвы. Так Аллах разъясняет вам Свои знамения, быть может, вы будете благодарны. Сура аль-Маида, восемьдесят девять.
Мулла поклонился и вернулся на место.
— Завтра с утра готовьте большой плов, раздайте беднякам мои старые халаты, и я освобожу самого ненужного раба. Двух. Этих за решетку. Три дня будем искупать клятву, на четвертый начнем их пытать, а когда казним, только Аллаху ведомо, — сказал хан.
Татары схватили Ласку и Вольфа, ловко связали и прикрутили арканы к седлам. Пленных татары транспортируют только так, на привязи за лошадью.
— Ибрагим! — приказал хан, пока пленников еще только вязали, — Эту наложницу посадить под стражу в старом дворце в Салачике. Шайтан знает, что такое, у меня за спиной решают, нужна ли мне в моем гареме ведьма. С плеча рубить не буду, решу ее судьбу завтра.
— Слушаюсь! — с искренней радостью ответил Ибрагим.
Его такой исход отлично устраивал. Избавиться от ведьмы, помирить баб в гареме, получить двадцать девять золотых и даже не предать русского, у которого и обида не должна возникнуть насчет честной сделки.
— Ты, ведьма, должна мне быть благодарна. Немцы вроде этого тебя бы не замуж выдали, а сожгли, — сказал хан Оксане.
Оксана гордо посмотрела ему в глаза и ничего не ответила. Ругаться с ханом — только хуже будет. Просить прощения — за что? Хану она слова дурного не сказала.
— Я возвращаюсь в новый дворец. С завтрашнего утра все вопросы по всем делам только там, закончил хан.
Крепость Кырк-Ор построили еще лет триста назад. Может быть, даже на месте более старой крепости. Очень уж удобное место над проходящей по ущелью дорогой, на горе с плоским верхом. И местный камень несложен в обработке, из него построены все дома в Кырк-Ор.
Лет сто назад Кырк-Ор стал столицей татарского Крыма. Правила там Великая Государыня Джанике-ханым, дочь Тохтамыш-хана. Благодарные потомки поставили ей гробницу-дюрбе в Кырк-Ор. Менгли Герай, отец нынешнего хана Сахиб Герая, перенес столицу в долину под крепостью, в Салачик, где стоит «старый дворец». Позже Сахиб Герай построил себе новый дворец по соседству, и вокруг дворца новую столицу в Бахчисарае.
Снаружи крепость как крепость. Стена вокруг, внутренние стены. Внутри довольно плотная каменная застройка. Огородов местные не держат, в баню ходят в общую. Интересная особенность Кырк-Ор — пещеры. Гора, на которой стоит крепость, состоит из камня, который легко обрабатывается простыми инструментами. Наломали камней на строительство дома — появилась полезная пещера. В пещерах прохладнее, чем наверху. Отлично можно хранить запасы еды. И мыши через камень не пророются, и вода не подтопит, как в обычных погребах в сырой земле.
Казалось бы, зачем татарам крепость, а в крепости гарнизон?
