пути вокруг ни одной души. Ой, смотри, что там?
Я схватила парня за здоровую руку и потащила к центру площади, где в кольце зрителей, двое мужчин, раздетые по пояс, жонглировали горящими факелами. Я не могла отвести глаз от узоров рисуемых огнём в воздухе. Мужчины то жонглировали отдельно, то вместе, создавая огненные вихри немыслимой сложности. Валь над ухом фыркнул.
— Сразу видно огненная.
— Смотри!
Я его не слушала, всё внимание было приковано к представлению. Один жонглёр вдруг закрыл глаза а другой подкидывая факелы всё выше и выше стал перекидывать их ему. Тот, что был с закрытыми глазами немыслимым образом их подхватывал и толпа дружно ахнула, когда мужчина ещё и колесом прошёлся при этом не уронив ни одного факела.
— Как он так может? — Выдохнула восторженно и вместе со всеми захлопала подобному мастерству.
— Годы тренировок и, если присмотреться, куча ожогов.
— Но это всё равно невероятно.
— Я и не спорю.
Мы посмотрели ещё пару представлений, жаль номеров с огнём больше не было.
— Пойдём за обувью? А то ещё немного и магазины закроются. — Предложила я, первой протискиваясь через толпу прочь с базарной площади.
— Пойдём, а потом покажу кондитерскую где готовят потрясающий торт со сливками. — Парень хитро сощурился. — Только он будет с малиной, клубника у нас не растёт.
— Тебе Тавол рассказал? — Я с досады, что подмастерью известны мои похождения в столице, пихнула его в плечо, и нечаянно попала по больному. Парень побледнел и с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Осознав что наделала испуганно пискнула. — Валь, прости.
— Всё нормально.
Он закрыл глаза, постоял минуту, а когда открыл опять улыбался.
Он действительно думает, что я сделаю вид будто всё нормально?
— Это же не вывих? — Уйдя с площади мы шли по довольно тихой улице.
— Сломана ключица, — не стал отпираться подмастерье. — Нарья говорит через неделю буду как новенький, и поскольку тренировать вас пока не могу, Борей отправит с поручением, — тут он опять фыркнул. — В лечебный отпуск.
— Уедешь? Куда?
Мне почему-то казалось, что трястись на лошади с едва зажившей ключицей не слишком поможет выздоровлению.
— Не поеду, пешком по лесам. Эй, ты что волнуешься? — Он притормозил. — Брось, Милешка, я в лесу как дома.
Ужасно смущало что он зовёт меня Милешкой, и одновременно было дико приятно.
Вскоре мы пришли в обувной магазин и цены там оказались по истине драконовскими. Пока я думала как увести парня отсюда и поискать другой, он взял одну пару с полки и усадил на табуретку.
— Примерь, должны быть в пору.
— Ты видел их цену? Пять серебреников! — Зашептала, когда хозяин магазина отправился за приглянувшейся Валю другой парой туфель.
— Зато носить будешь не один год, давай меряй.
— У меня нет таких денег! — Зашипела ещё тише, отчаянно пряча ноги под табуретку.
— У меня есть, — парень присел на корточки и схватил здоровой рукой меня за лодыжку, я упёрлась изо всех сил не собираясь мерить обувь, которая мне не по карману.
— Милешка, что ты как маленькая.
Он тянул меня за ногу, я тянула её обратно, так и застал нас торговец, принеся красивые туфельки из мягкой тёмно зелёной кожи на тонкой подошве без каблука как я и хотела. Я покраснела от смущения и Валь и наконец, выдернул мою ногу из под стула.
— Сама снимешь свой ботинок или я?
— Чтоб тебя горгулья покусала, — выругавшись нагнулась и стала дёргать шнурки, как назло завязавшиеся в узел.
— Тебя не поймёшь, — рассмеялся подмастерье. — То спасаешь, то горгульям на прокорм отправляешь. Ты уже определись нравлюсь я тебе или нет?
— А если нравишься? — Я вскинула голову и упёрлась в него злым взглядом. — Что теперь будешь делать?
— Хм, я тут поставлю обувку, и пойду пока посчитаю выручку.
Торговец, пряча усмешку, ушёл, мы и не заметили, продолжая буравить друг друга взглядами.
— Скажу, что ты мне тоже нравишься.
Его лицо вдруг оказалось очень близко от моего и губы парня прижались к моим губам. Я выпустила шнурки и потянулась к нему не веря своему счастью. Валь отпустил мою лодыжку, коснулся щеки, потом его ладонь скользнула на мой затылок делая поцелуй ещё крепче и вдруг он судорожно вдохнув отстранился, схватившись за скулу.
Я тряхнула головой, прогоняя дурман и увидела как из его потрескавшихся губ сочится кровь.
— Я тебя убью, если ещё раз полезешь целоваться не долечившись. Ты эти туфли мне присмотрел?
— Обещаю, не полезу. — Парень со смехом кивнул на другие, тёмно зелёные, которые мне тоже понравились и охнув опять схватился за скулу. — Кажется мне нужно к лекарю.
Бурча, что некоторых недобитых только могила исправит, запихнула шнурки за край ботинок, взяла обе пары туфель и пошла к прилавку.
— Отложите пожалуйста эту пару, — указала на зелёные туфельки — я вернусь за ними завтра.
— Хорошо барышня, — Торговец спрятал их под лавку. — Могу подсказать толкового лекаря, если надо.
Он с сочувствием смотрел на Валя. Тот отрицательно мотнул головой.
— Спасибо, не надо.
— Нарье ни слова. — Глаза парня засветились бесшабашным весельем, едва мы
