Рик уже выбрал другую. Все происходящее сейчас – это просто дипломатические реверансы. А она… это просто унижение, через которое надо пройти. Она не красавица. Она не богата. И приданое за ней скромное, хоть и принцесса.
И рана у нее в душе до сих пор не зажила. Предательство – штука такая. Болит и болит… и еще лет двадцать болеть будет… Тоскливые годы. Одинокие годы… Абы за кого отец ее не отдаст, а там… А что будет дальше?
Лидия не знала. Хотя нет, что будет на балу – она знала. Злорадные взгляды, смешки, шепотки… плевать!
Она – Лидия Ивернейская! И всякое быдло ее задевать не должно!
Она – принцесса!
Подбородок поднялся. Лидия была бойцом. Просто не так уж часто ей приходилось драться за себя.
* * *
Лиля как раз играла с Мирандой в нарды, когда в дом заявился Джерисон Иртон. И наткнулся взглядом на мирную картину. Две женщины, фишки, кубики…
– Марс!
– А я все равно попробую!
– Давай. Не сдавайся. Это правильно. Может, сведешь к проигрышу без марса!
Игроки и не заметили бы графа, если бы не зарычали собаки. Мири повисла у отца на шее.
– Папа приехал!
Лилиан поднялась медленно.
– Ваше сиятельство…
– Госпожа графиня, – ответствовал Джес, награждая Миранду поцелуем в нос. – Миранда, иди погуляй.
– А вы с мамой не поссоритесь?
– Постараемся. Иди…
– Иди, Мири, и собак забери, – попросила Лиля.
Девочка бросила на нее взгляд и вышла вон. Лиля посмотрела на супруга.
– Итак?
– Госпожа графиня, не настало ли нам время поговорить?
– Если вы так считаете, господин граф, – Лиля фыркнула. Но не сильно…
– Считаю, – честно признался Джес. – По возвращении мне было, откровенно говоря, не до семьи. Дела, отчеты, торговля, гвардия – это заняло достаточно времени. А заодно позволило многое узнать о вас. А еще – не рубить сплеча.
Лиля собралась. Кажется, намечался серьезный разговор?
– Вот как? Кстати, не хотите сока?
– Вина нету?
– Не пью. Могу приказать принести.
– Не надо. Давайте сок. Кстати, с какой поры вы не пьете вина?
– С момента потери ребенка.
Джес разглядывал супругу из-под ресниц.
Красива. Вот никуда не денешься – красива. Будь она такой на свадьбе, он бы считал себя счастливым. Определенно. И уж точно не подумал бы напиваться. И отсылать ее – тоже.
Высокая, с шикарными формами, но тонкой талией, роскошные золотые волосы, белая кожа, зеленые глаза, легкая улыбка и потрясающее чувство собственного достоинства. И где были его глаза? Женщина казалась спокойной, но стакан чуть звякнул в тонких пальцах. Волнуется. И не напрасно.
– И с того же момента вы начали меняться?
– Скорее приходить в себя после отравления.
– Понятно… Итак, я занялся делами. И узнал о вас много нового и интересного.
Лиля молчала. Приемчик был откровенно детский. Что вы узнали? А вот это, и еще кое-что, объяснитесь? Нет. Промолчу сразу.
Не дождавшись реакции, Джес опять перешел в наступление.
– Скажите, почему вы от меня бегаете?
– Потому что мы до сих пор ни в чем не определились.
– Неужели? Например, вы – моя жена. И это определенность.
– Жена – понятие сложное, – Лиля усмехнулась, подавая супругу бокал. – Ее можно оставить в столице, рядом с собой. Можно отослать в Иртон. Можно вообще убить или развестись.
– Можно.
Одной рукой Джес перехватил бокал, а другой привлек женщину к себе. И почувствовал, как она напряглась всем телом.
– Вы меня боитесь?
Лиля усмехнулась. Покачала головой.
– Не так, как вы думаете.
– То есть?
– Я боюсь тех радостей, которыми могли вас наградить любовницы.
Джес аж опешил от неожиданности. Но потом вскинул брови.
– Боитесь получить их от меня?
– Разумеется.
– Это уже неплохо. То есть вы допускаете между нами супружеские отношения?
– Я допускаю все, – парировала Лиля.
– При первой встрече мне показалось, что ваши последние письма написаны кем-то другим.
– При первой встрече мне показалось, что вы не готовы разговаривать в деловом ключе.
Синий и зеленый взгляды скрестились. Полетели первые искры.
– И что же вы мне предложите в… деловом ключе?
Лиля так и стояла почти нос к носу с супругом. Но отстраняться не собиралась. Кто первый уйдет – тот слабее. Но это не она. Определенно. Позднее можно проявить слабость. Но не сейчас, только не сейчас…
– А чего вы хотите?
Пальцы прошлись по ее шее.
– А вы мне дадите… что я хочу?
– А вы руки мыли, прежде чем их об кружево вытирать?
Джес вскинул брови.
– Частое мытье вредно для здоровья.
– Два пальца не грязь, три – сама отвалится? Любезный, я не сплю со скотным двором.
Джес не разозлился. Дерзость не была большим пороком для красивой женщины.
– А с законным мужем?
– Еще раз повторяю. После того, как буду уверена, что вы ничем меня не наградите.
– Уже неплохо. А как вы видите нашу жизнь?
– А вы?
Джес подобрался.
– Отсылать вас в Иртон я не буду. И запрещать что-либо – тоже. Дядюшка… То есть Его величество этого не одобрит.
– Но вы можете сделать мою жизнь намного тяжелее.
– А могу намного легче. Итак?
– Вы не отнимете у меня Миранду?
– Вы знаете о сватовстве?
– Знаю. И я его одобрила. А вы?
– Это не худшая партия. Даже несмотря на веру. Но муж да спасется женой своей.
– Книга Альдоная, стих шестнадцатый.
– Именно… Миранда останется с вами. С нами.
– А вот тут сложность. Я писала вам, – Лиля высвободила руку и заходила по комнате. – Сейчас вы для меня – незнакомец. Я для вас – незнакомка. Мы просто не поняли друг друга, но главного это не отменяет. Мы в положении только что поженившихся людей. И сейчас должны приглядеться друг к другу. Иначе…
– Иначе?
– Что-то может задеть вас. Что-то меня. У вас сильный характер и мужчина вы решительный.
– Ты, дорогая.
– Хорошо. Но и я не подарок, – Лиля в задумчивости поигрывала веером. – При столкновении мы оба проиграем.
– Несомненно.
– Поэтому предлагаю назначить период притирки.
– Чего?
– Ну притирания, привыкания друг к другу… вы никогда не ухаживали за женщинами? Сколько вы обхаживали ту же леди Вельс?
– Месяца три.
– Вот. Я прошу меньше. За месяц совместной жизни вы не станете тянуть меня в кровать.
– А других?
Вопрос был задан в шутку, но Лиля притворилась, что ничего не поняла.
– Так, чтобы никто не знал. И попросите Тахира. Пусть осмотрит и вас, и ваших любовниц. Интимные болезни штука сложная. И лечится плохо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
