— Что ты делаешь?! — потребовала она ответа, когда он положил ее на высокую и широкую кровать, которая мучила его воображение с тех пор, как он первый раз увидел ее.
— Ты ведь отказываешься выйти за меня замуж, потому что я недостаточно скомпрометировал тебя? В таком случае мне ничего не остается, как сделать это. — Он снял камзол и бросил его через всю комнату. — Мне до смерти надоело, что ты все время сравниваешь меня с каким-то мистическим дядюшкой! Я никогда в жизни не испытывал к тебе «дядюшкиных» чувств. Я мужчина, Эллен. Мужчина, который хочет тебя и который намерен овладеть тобой.
— Тони! — воскликнула она изумленно.
Ее золотистые волосы, освободившиеся от шпилек, обрушились на спину роскошной волной. Ему хотелось зарыться в них лицом, но от волнения он никак не мог развязать свой шейный платок. Наконец ему это удалось, и он, сев на кровать, начал стаскивать с себя сапоги.
— Но это же нелепо, Тони! — воскликнула Эллен, когда один сапог грохнулся на пол. — Ты ведь и сам знаешь, что не хочешь на мне жениться. Ты всегда относился ко мне как к сестре…
Второй сапог оказался рядом с первым.
— Ты действительно не понимаешь? — спросил он.
— Не понимаю чего?
— Как ты действуешь на меня. Иди ко мне, Эллен!
На этот раз она попыталась отползти, но он поймал ее за запястье и подтащил к себе. Она упала на него, ее восхитительные груди прижались к его груди.
— Тони, ты не… — Ей не хватило дыхания.
— Да, Эллен, да! — Он накрыл ее рот своими губами и поцеловал так, как давно хотел: страстно и крепко, надеясь, что потрясение, испытываемое ею, заставит ее поверить ему.
Эллен действительно не могла прийти в себя от потрясения. Она лежала не двигаясь, и он языком, зубами, губами дразнил и возбуждал ее, пока ее руки не обвились вокруг его шеи и она не поцеловала его в ответ так страстно, как только была способна.
Тони чертовски долго возился с ее одеждой, потом со своей. Наконец он стащил чулки с ее длинных ног, поцеловал округлые полные груди, рука скользнула вниз по обнаженному бедру. На нее волнами накатывала паника, но он каждый раз умудрялся успокоить ее, и наконец она затихла в его объятиях, дыхание ее стало прерывистым, соски от желания поднялись и затвердели, глаза закрылись. Тони все сильнее прижимался к ее бедрам, чувствуя, что она готова принять его.
— Я осторожно, дорогая, — пробормотал он, стараясь как-то сдерживать свой пыл.
Он был весь в поту, мускулы дрожали от напряжения. Ощущая ее под собой, вдыхая ее аромат, Тони чувствовал, что еще минута — и он не сможет больше сдерживаться.
Эллен вдруг открыла глаза.
— Я не уверена, что мне это нравится, — спокойно и как-то по-деловому сказала она. — Если ты считаешь, что таким образом сумеешь уговорить меня выйти за тебя замуж, то ты ошибаешься.
Тони приподнял голову, чтобы взглянуть на нее. Она казалась удрученной, хотя и по-прежнему очаровательной; отблеск желания покидал ее глаза. Ничего, сейчас он заставит его вернуться!
— Эллен, — сказал он вежливо, — заткнись.
Он проник в нее, и она издала слабый крик. Он надеялся, что это не только от боли, но остановиться уже не мог. Ни ради себя, ни ради нее.
Кровать, огромная дорогая кровать в лучшем отеле Вены так и тряслась под ними. Ее руки обвились вокруг его шеи, бедра выгнулись навстречу его бедрам. Он почувствовал, что она тоже начинает что-то испытывать, и не хотел, чтобы это прекратилось…
Крик вырвался у них обоих одновременно. Он прильнул к ней, не в силах более сдерживаться, и излил всего себя в ее тело — и в ее душу.
А потом Тони буквально рухнул на нее. Он понимал, что слишком тяжел, но был так обессилен, что забыл о джентльменстве. Когда он немного пришел в себя и попытался отстраниться, Эллен еще крепче прижала его к себе, спрятав залитое слезами лицо у него на груди.
— Не уходи, — застенчиво прошептала она. Вот уж никогда бы он не подумал, что его Эллен может быть так застенчива!
Тони оперся на локти, стараясь не так давить на нее своим весом, хотя она была крупной женщиной, под стать ему. Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, но Эллен смущенно отвернулась.
— Так не пойдет, — заявил он мягко и стал целовать ее веки, щеки, нос, следы от слез на лице.
Он целовал ее до тех пор, пока она не повернула голову и сама, обвив руками за шею, не стала целовать его, страстно и жарко. На этот раз, когда Тони вновь взглянул на нее, она не отвернулась.
— Вот так-то лучше, — прошептал он, пропуская золотые пряди ее волос через пальцы. — Надеюсь, я убедил тебя?
— Убедил в чем? — робко спросила Эллен.
— В том, что тебе придется выйти за меня замуж.
Надо отдать ей должное — она была борцом. Ее лоб пересекла морщина.
— Только потому, что…
— И поэтому тоже. Я предоставил в твое распоряжение одно из главных доказательств, почему ты должна выйти за меня. Но если этого недостаточно, то я буду счастлив все повторить снова.
— Снова? — слабо переспросила она. — Я не уверена, что выдержу…
— Ну что ж, дадим вам время отдохнуть, миледи, — сказал он, поцеловав ее влажное от пота плечо. — Не глупи, Эллен. Если ты не согласишься, Кармайкл вызовет меня на дуэль. А разве я могу сражаться со своим лучшим другом?
— И поэтому ты хочешь жениться на мне? — наивно спросила она. — Или из-за того, что… мы с тобой лежим в одной постели?
— Это, моя дорогая, называется — заниматься любовью. Существует также множество других слов, не таких приятных, но, когда этим занимаемся мы с тобой, это именно так и есть. А теперь послушай, почему мы должны пожениться. Не потому, что Кармайкл может прострелить мне печенку. Не потому, что все леди Арбутнот на этом свете постараются замарать твою репутацию. Не потому, что нам так хорошо вместе в постели. Мы поженимся не потому, что я только что лишил тебя невинности, и не потому, что ты нежно отвечала мне.
— Так почему же все-таки мы поженимся?
Тони хотелось подпрыгнуть от восторга до неба, когда она высказала этот намек на согласие.
— Да потому, что я влюблен в тебя, моя дорогая! С тех самых пор, когда ты так глупо согласилась на брак с этим занудой. Но до меня все очень медленно доходит.
— Убить тебя мало! — сердито воскликнула Эллен. — Знаешь ли ты, от каких неприятностей я бы избавилась, если бы ты сказал об этом раньше?
— Верно, — согласился он. — Зато ты убедилась, что когда уж я берусь за дело, то действую очень энергично.
Эллен улыбнулась медленной мягкой улыбкой, и Тони показалось, что ничего эротичнее он в жизни своей не видел. Он чуть не застонал, отстраняясь от нее, и она с трудом отпустила его от себя.
