«То есть ты хочешь сказать, что есть астральный я?» — заинтересованно спросил я.
«Нет, ты как раз-таки исключение из правила. Но твои друзья в астрале отпечатаны. Правда, там у них может быть по двадцать щупалец и по сорок глаз, но прообразами этих тварей послужили именно твои друзья».
«А чем я такой особенный?»
«Все просто. У тебя есть я. А я единственный и неповторимый. Так что прошу впредь меня всячески холить и лелеять».
«Из-за тебя меня чуть не убили уже добрую дюжину раз, я враг номер один для Ориана, я не знаю, что случится завтра. И из-за тебя меня даже в астрале нет! Все есть, а меня нет. Несправедливо, ты так не считаешь?» — решил я напомнить Тени о том, что все-таки мои беды именно от ее присутствия.
«Ладно, можно и не лелеять, обойдусь», — мысленно надулся Никто.
«Ладно, ты можешь мне сказать, что произошло с шаманами, что их… гены мутировали».
«А вот об этом я не знаю. Знаю лишь, что татуировки нанесены особым составом, который вступает в реакцию с кровью, вызывая эффект маяка. Так что либо среди каторжан был самый гениальный человек на этой проклятой планете, либо им везет куда больше твоего, и съеденный неизвестный фрукт вместо пищевого отравления вызвал подобный результат».
«А как они…», — решил было задать я интересующий меня вопрос, как Никто грубо перебил.
«Позже поговорим. Не то запахнет жареным», — сказала Тень и тут же пропала, хотя я хоть убей не понимаю, куда она может деться из моей головы.
— А я тебе говорю, что ничего он не почувствует! — придя в себя, услышал я крики Сеза, о чем-то спорящего с шаманом. В его руке был не весть откуда взявшийся факел, который находился в опасной близости от моей здоровой руки.
— Да пусть даже и не почувствует. Но лечить-то потом мне придется, а не тебе! — не сдавался шаман.
— Неужели тебе не интересно? Тем более там даже ожога не останется. Такие глупости даже я вылечить в состоянии, не то, что признанный лекарь угартов, — мой друг решил схитрить и взыграть на самолюбии Гарана.
Было видно, что лесть пришлась шаману по вкусу. Спина выпрямилась, плечи расправились. Лицо приняло благообразное выражение. Разве что щеки, как индюк, не раздул. Если бы я затянул разговор с Тенью еще на минуту, то меня бы точно поджарили.
— Интересно, признаю. Я впервые вижу, чтобы человек впадал в беспамятство с открытыми глазами, да еще и сидя. Ладно, давай проверим, может он-таки на это отреагирует.
— Извините, а мое мнение учитывается? Если да, то мне совсем не интересно, — решил я вмешаться в выходящую из-под контроля ситуацию.
— А, Вальдер! Ты очнулся? А это так… Я вообще не понимаю, откуда это взялось, — запинаясь, стал оправдываться Сез, туша факел и откидывая его в дальний угол.
— Будем считать, что я тебе поверил, — усмехаясь, сказал я.
— Что это было? — решил вмешаться в нашу милую беседу лечащий меня шаман.
— Можно сказать, сеанс связи, — мы переглянулись с Сезом многозначительными взглядами.
Хотя Гаран и не понял, что я имел в виду под этой фразой, но больше решил вопросов не задавать, не желая лезть не в свое дело. Я был благодарен ему за понимание, потому что у меня нет желания рассказывать пусть и вылечившему, но все-таки незнакомому человеку о своих странностях.
— Ладно, мне нужно до конца залечить твою руку. Остался последний сеанс, и будет почти как новенькая.
— Что мне нужно сделать? — было интересно увидеть лечебные способности шамана.
— Да ничего особенного. Сиди, как сидел, и постарайся не шевелиться.
Я удобнее устроился на своей лежанке и принялся наблюдать за Гараном. Тот, подойдя ко мне почти вплотную, закатал рукава своего халата по локоть, обнажив мощные руки, сплошь покрытые татуировками в виде листа клена. Хрустнув пальцами и потерев ладони шаман, опустился на колени рядом с лежанкой и вытянул обе руки над моей больной. Медленно, но уверенно каждый из многочисленных листиков начал наливаться перламутровым свечением и оживать. Вскоре на его руках была целая перламутровая поляна листьев, которая разгоралась все сильнее и сильнее. Примерно через минуту после начала сияние стало настолько сильным, что полностью скрывало руки лечащего меня мужчины. Я почувствовал тепло и легкий, едва ощутимый запах хвои.
Изменения на этом не закончились, и через некоторое время его руки «потекли», будто были сделаны не из плоти и крови, а из перламутрового стекла, которое обдают жаром большой температуры. Первая капля света, попавшая мне на руку, оказалась самым холодным веществом, которое я когда-либо трогал. Тут же стадо мурашек пробежало по моей коже, покрыв ее мелкими пупырышками. За первой каплей упала вторая, за второй — третья, а после по моей руке забарабанил ледяной ливень света. Закончился он так же быстро, как и прекратился, вот только теперь вся моя рука была покрыта казавшимся вязким светом.
Я оторвался от созерцания своей конечности, бросив взгляд на колдующего шамана, и ахнул. У того не было рук по самые локти. С ужасом осознавая, что свет, попавший на меня, это видоизмененные руки, я вновь уставился на себя.
Свет тем временем почти наполовину прошел повязку, покрывающую руку, и начал впитываться в кожу. Как только последний клочок перламутра исчез где-то внутри моей руки, я почувствовал, как сотни маленьких мошек разбежались по всей ее длине и с остервенением начали что-то тащить к центру руки. Как выяснилось потом, это самые мелки кусочки моей кости становились на свои законные места. Я не чувствовал никакой боли, просто было ощущение того, как что-то копошиться внутри тебя.
Следующие полчаса я играл в гляделки со своей рукой и прислушивался к своим ощущениям. Честно говоря, мне было немного страшновато наблюдать за такой жуткой способностью. Ведь что мешало этому человеку пробраться вверх по руке до груди, а там уже сжать мое сердце?
Все это время, потея и бледнея каждый раз, как чувствовал давление в руке, я наблюдал то за шаманом, то за Сезом, глаза которого налились оранжевым свечением. В отличие от меня ему было крайне интересно, что же происходит, и он без зазрения совести пользовался своим магическим зрением. И вот когда я уже успел смириться с неизбежным и даже привыкнуть к манипуляциям в моей руке, как корка бинтов разлетелась на кусочки, а на коже вновь стали появляться перламутровые капли, только на этот раз с слегка красноватым оттенком. Руку вновь покрыл свет, который стал постепенно пропадать, унося с собой могильный холод. И вот когда каждый сантиметр моей руки был свободен от света, ко мне обратился шаман, вытиравший свои вновь появившиеся руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
