Суровый с виду, этот поляк был, как оказалось, довольно добрым человеком в душе, и искренне переживал за Инсара, и так же искренне радовался его выздоровлению… …В той ночной схватке досталось Инсару довольно серьезно, и так же серьезно довелось поработать над ним военным хирургам. И врачи доказали, что являются настоящими профессионалами своего дела — через два месяца безжалостно изрубленный туарег-нукер практически почти ничем не отличался от всех других людей…
Почти, потому что когда он надевал футболку, не прикрывавшую его мощные руки, взору окружающих открывались страшные рубцы шрамов. Словно этот парень сунул их некогда в мясорубку… И даже этого зрелища было достаточно для того, чтобы у медсестер других, не хирургических, отделений этого госпиталя округлялись от увиденного глаза… Знали бы они, как выглядела спина и грудь Инсара!..
Но даже если он был в больничной пижамной куртке с длинными рукавами, то и тогда последствия той сабельной рубки были видны — теперь его лицо, от левого виска к уголку рта, пересекал довольно крупный, багровый рубец. Этот шрам через пол-лица, в купе с пронзительным от природы взглядом, придавали лицу Инсара какое-то странное выражение — словно смотришь на совершенно дикого леопарда, от которого тебя не отделяют толстые прутья клетки…
Жуткое ощущение непредсказуемости… Толи разорвет тебя этот леопард, толи потрется об ногу, как обычный домашний кот…
И только через какое-то время постоянного общения с Инсаром людям становилось понятно, что это только видимость — этот странный пустынный дикарь, с совершенно европейскими чертами лица и белой кожей, оказывается вовсе не кровожаден! А даже наоборот — он умеет грустить, вспоминая о чем-то или о ком-то… …Тот разговор, который случился в августе, начал сам Инсар…
— Франтишек…
— Я больше привык к тому, что меня называют Скорпион! — Тут же среагировал лейтенант. — Но если тебе хочется называть меня по имени, то я не против… Ты о чем-то хотел меня спросить, Инсар?
— Скажи мне… Скорпион… А я смог бы поступить на службу в Легион?
Лейтенант был удивлен, но не показал вида… Он только уселся поудобнее, соорудил на лице серьезную мину, и спросил:
— А зачем тебе это? Ты уже практически здоров… Еще несколько дней, и тебя выпишут из госпиталя… И ты сможешь поехать домой…
— А где мой дом, Франтишек?
— Но… Мы подобрали тебя на территории Судана… Так что… Думаю…
— Я — туарег, Франтишек!.. — Ответил Инсар. — Мой дом — это Сахара или Аравия… Мы кочевники!.. Под предводительством Али, мы пересекали всю эту Большую пустыню с самого севера от моря, и до самого юга… И нигде нам не говорили, что это какая-то другая страна… Сахара и есть большая страна!
Лейтенант задумался на секунду:
— Ты хочешь сказать, что с племенем кочевал от Ливии до Судана? Через всю Сахару, Аравийскую и Нубийскую пустыни? — Он проговорил это очень медленно, потому что был крайне удивлен услышанному. — Но ведь не все время вы кочуете по пустыне? Где-то же есть у вашего племени какая-то деревня, где женщины рожают детей…
— Настоящий туарег рождается в кочевой палатке, Скорпион! — Ответил Инсар. — Да! у нас есть свой город… Ин-Салах… Но там живут только наши Старики, инвалиды, и те молодые, которым еще рано уходить в пески…
— А где этот город, Инсар?
— Я не знаю, Скорпион… Где-то в Сахаре… На севере… На плоскогорье…
— Плоскогорье? — Проговорил задумчиво лейтенант. — Но это может быть даже не Ливия, а Марокко!
— Я не знаю, Франтишек… Мой дом — кочевая палатка рядом с шатром нашего аменокала… Только… Куда Али увел племя, знает только один Аллах… И куда мне теперь ехать, Скорпион, куда возвращаться?
— М-мда!.. — Крякнул задумчиво лейтенант. — Домой тебе попасть, как я понимаю, теперь будет очень сложно…
— Потому я и спрашиваю тебя о Легионе, Франтишек… И потом… Вы спасли меня, вы спасаете других людей — я уже услышал много историй!.. — Проговорил Инсар возбужденно. — И если я не могу вернуться домой, потому что просто не знаю, где сейчас мое племя, то я хотел бы быть как вы!.. Потому, что я тоже воин!
Лейтенант Дворжецки подумал какое-то время, и проговорил, наконец:
— Знаешь, Инсар… Я, наверное, мог бы поговорить о тебе с командованием… Но… — Он пристально посмотрел Инсару в глаза. — Ты уверен, что сможешь быть настоящим легионером? Это очень тяжелый труд! А ты пережил такое, что…
— Я — туарег! — Гордо поднял голову Инсар. — Туареги никогда не склоняли голову перед трудностями!
Лейтенант встал, и направился к двери:
— Хорошо, Туарег… Я поговорю с командованием…
— Почему ты назвал меня так, Франтишек? — Удивился Инсар. — Ты всегда называл меня по имени!
В ответ Скорпион только улыбнулся:
— Но ведь ты сам сказал, кто ты такой!.. И потом… У нас приняты несколько иные нормы общения — рабочий, боевой позывной… Вот я, к примеру, Скорпион!.. Ну, а ты, Инсар… Ты теперь будешь Туарегом! — Ответил лейтенант и вышел из палаты…
Он выполнил свое обещание — через неделю или немногим больше, выписавшись из госпиталя, Инсар прямым ходом был доставлен на разговор с контрразведчиком подполковником Брожеком…
Тот разговор был недолгим:
— Значит, вы хотите служить в Легионе, месье Инсар? — Проговорил подполковник.
— Да, месье!
Контрразведчик еще раз внимательно посмотрел на Инсара, задумался ненадолго, и, наконец, проговорил:
— Ну, что ж… Вас рекомендовал лейтенант Дворжецки, и не доверять этому офицеру у меня нет оснований. Сегодня вы отправитесь на медицинское освидетельствование, и мы посмотрим, что скажут о вашем физическом состоянии наши эскулапы… — Подполковник о чем-то задумался на секунду. — Затем вы сдадите нормативы по физподготовке, если сдадите… Заниматься вами на этом этапе вами будет лейтенант Дворжецки. Он же станет вашим непосредственным командиром, если вы нам подойдете…
Врачебная комиссия вынесла Инсару очень расплывчатый и неоднозначный вердикт: «50 на 50».
Теперь все зависело от него самого…
Но…
Он сумел все же доказать, что его силы вернулись…
И уже в середине августа Инсар был отправлен из Обани в Кастильяни, в 4-й учебный полк…
Вот тут-то, и началось для него самое сложное…
Нет! Стрелял он просто на «отлично»! Холодным оружием владел так, что в какой-то момент и сам стал тренировать не только курсантов, но даже и своих инструкторов!
Позывной «Туарег», данный ему с легкой руки Скорпиона, теперь намертво прикрепился к Инсару, и он был этому только рад…
Сложнее всего Туарегу давалась спецполоса препятствий…
Та самая СПП, через которую проходили все, кто хотел служить в настоящих, боевых войсках!.. …29 августа…
Это было его первое знакомство со спецполосой… …Инсар подошел к рубежу, встал наизготовку, и посмотрел вперед, туда, где его ждало настоящее испытание:
«…Вот и хорошо! Тут долго думать-то не приходится… Или пан или пропал!.. А отступать, испугавшись этих хитрых эскулапов… Нет уж! Пусть они поймут, что не всегда бывают правы!.. Пусть они знают, что настоящие туареги никогда не сдаются!..»
Он стоял в самом начале «специальной полосы препятствий» и мысленно преодолевал каждый из его элементов…
Инсар встал наизготовку, и напряг мышцы…
Теперь все зависело только от него самого… Туарег шел ва-банк… Ведь результат, в случае его поражения был один — он навсегда распрощается с мечтой служить в Легионе по-настоящему, а не сидя на тыловых базах… Сейчас Инсару нужна была только победа! Победа над самим собой… … Старший инструктор СПП, сержант с суровым лицом, встал в десяти метрах, достал из кабуры пистолет и скомандовал им обоим:
— Приготовились!
И ровно через секунду:
— Б-бах! — Рявкнул его пистолет.
«…Пошел!» — Скомандовал Инсар сам себе и устремился по полосе…
Через пару секунд он уже был у первого препятствия…
Теперь его мозг работал как компьютер, в доли секунд просчитывая варианты и скорость его действий:
«…«Мостик»! Здесь аккуратнее, не торопись! — Говорил сам себе Туарег, подчиняя свое тело не инстинктам, а мозгу. — Из ямы если и выберешься вовремя, то потом все-равно уже не успеешь!..»
Через пятиметровую яму с наклонными, бетонными стенками, было переброшено не очень толстое, измазанное мокрой глиной, бревно. А под ним, в двух метрах, в яме, такой же, мокрой и вязкой глины было по колено. Сорвался с бревнышка в яму и все! Даже если и сумел выбраться наверх и побежал дальше, то теперь ты словно корова на льду — скользишь даже на траве!..
Туарег очень внимательно и сосредоточенно преодолел этих пять метров и побежал дальше…
«…Так! «Лесной завал»… — Его мозг работал четко, как большой компьютер. — Здесь можно и поднажать…»
