Но это было уже нереально, так как еще более грозные события разворачивались на левом фланге. Здесь англичане и 5-я армия Ларензака, растянувшаяся на 50-километровом фронте, еще не успели закончить своего сосредоточения, только выдвигались на позиции. Френч 21.8 писал Китченеру, что до 24.8 не предвидится ничего серьезного: "Я полагаю, что хорошо знаю ситуацию и считаю ее благоприятной для нас". А вскоре британский конный разъезд встретился в селе Суаньи с вражеским, и капитан Хорнби был награжден как "первый английский офицер, убивший немца кавалерийской саблей нового образца"... С подобными представлениями о войне очень скоро пришлось распрощаться. 2-я германская армия фон Бюлова и 3-я фон Хаузена вышли к Намюру. Но задерживаться у крепости не стали - оставили для его блокады по корпусу, Гвардейский резервный и 11-й, а от Льежа уже подтягивались огромные осадные орудия. Главные же силы немцев нацелились против 5-й французской армии, с двух сторон - Бюлов с севера, Хаузен с востока. А 1-я германская армия фон Клюка готовилась атаковать англичан.
10-й французский корпус, выдвинутый на берег Самбры, никакой позиционной обороны не создал - хотел вообще отбиваться контратаками, даже без артподготовки. И немцы отбросили его, с ходу форсировав реку. 22.8 разыгрались жестокие беспорядочные бои. Когда германские войска атаковали, их косил огонь скорострельных французских 75-миллиметровок. А французские части были подавлены немецкими снарядами и бомбежками с аэропланов. Алжирский батальон, доведенный обстрелом до бешенства, бросился в штыки на вражескую батарею, переколол расчет - но в этой атаке из 1030 чел. в батальоне остались двое. Французы стали подаваться назад и оставили г. Шалеруа. Ларензак обратился к Френчу с просьбой помочь ударом во фланг немцам. Британский главнокомандующий ответил, что сделать этого не сможет, но обещал 24 часа удерживать рубеж по каналу Монс. А ночью к войскам Бюлова подошла и армия фон Хаузена, и на французов обрушилась атака 4 свежих корпусов. Ларензака решили зажать между двумя армиями и уничтожить.
К 23.8 удерживался лишь корпус генерала Франше д`Эспере - он единственный догадался собрать у местных жителей шанцевый инструмент и окопаться. Остальные части уже отступали. К полудню, после обстрела из осадных орудий, 4-я бельгийская дивизия покинула Намюр, уходя к морю, а немцы взяли северные форты этой крепости. А Ларензак получил сообщение от командующего 4-й армией де Лангля - что соседи отошли, оставив неприкрытым участок между Седаном и 5-й армией. И чтобы избежать окружения, тоже скомандовал общее отступление - чем и спас свои войска, хотя подвергся суровому осуждению со стороны Жоффра. У англичан с обороной дело обстояло получше, их Бурская война научила. Они подготовили на канале Монс даже не одну линию позиций, а две и успешно отражали атаки двух корпусов 1-й германской армии, но вскоре командир 2-го британского корпуса Смит-Дорриен узнал об отступлении французов, приказал взорвать мосты и отойти на вторую линию, построенную в 3 - 5 км за первой (французы о возможности взрывать за собой мосты вообще забыли). Отход прошел беспрепятственно, поскольку и немцам здорово досталось.
Впрочем, у Клюка было еще два свежих корпуса, и в приказе на следующий день он велел им обойти противника с флангов. А британское командование считало, что против них действует не 4, а всего 1 корпус, запланировало на следующий день перейти в наступление и сбросить переправившихся немцев в канал. Но вдруг пришла телеграмма Жоффра, предупреждавшая, что перед ними очень крупные силы. А одновременно стало известно, что Ларензак отступает. И было принято решение тоже отходить. Причем с корпусом Смит-Дорриена не было даже телефонной связи, приказ он получил уже начав атаку, и пятиться ему пришлось под ударами преследующего врага. Один из батальонов вообще не получил приказ об отходе и был уничтожен. Жоффр 24.8 вынужден был признать, что "армия обречена на оборонительные действия". Правда, главной причиной неудач он счел "недостаток наступательного духа", но тем не менее, счел нужным немедленно осмыслить опыт боев и устранить ошибки в подготовке войск. Тогда же, 24.8, французское главное командование издало "Записку для всех армий", где говорилось о необходимости артподготовки, указывалось на пагубность использования пехоты в сомкнутых строях, запрещалось начинать атаки с дальних дистанций во избежание лишних потерь. Предписывалось окапываться, организовывать взаимодействие пехоты и артиллерии, воздушную разведку и корректировку огня.
Союзники потерпели сокрушительное поражение. Французы потеряли в этих боях 140 тыс. чел., англичане гораздо меньше - 1600 чел., но Френч после первой неудачи впал в уныние, считал кампанию уже проигранной и думал о возвращении домой. Писал правительству о необходимости защиты Гавра, чтобы можно было совершить обратную посадку на корабли. А правительство Франции посылало отчаянные просьбы о помощи в Петроград. 23.8 посол Палеолог обратился к царю: "Умоляю Ваше Величество отдать приказ своим войскам немедленно начать наступление. В противном случае французская армия рискует быть раздавленной". На следующий день министерство иностранных дел снова взывало к Палеологу: "Настаивайте на необходимости наступления русских армий на Берлин. Предупредите русское правительство неотложно". А 25.8 пал Намюр, продержавшись всего 5 дней. Было взято 5 тыс. пленных - остальные защитники смогли вырваться. Германские армии, преследуя разбитого противника, широким фронтом вторглись во Францию...
16. ПРУССКОЕ ПОРАЖЕНИЕ
Основные части 2-й русской армии пересекли границу 21.8. Кстати, в этот день произошло солнечное затмение. И хотя о нем предупреждали заранее и в частях специально разъясняли суть явления, но многие солдаты восприняли это как дурной знак. Да наверное, и офицеры вспомнили "Слово о полку Игореве". 2-я армия вообще получилась "невезучей". Штаб Варшавского округа стал штабом Северо-Западного фронта, штаб Виленского округа - штабом 1-й армии. А штаб 2-й собирали "с мира по нитке", часто направляли тех, с кем не жалко расстаться. Командующий тоже был случайный, 55-летний Александр Васильевич Самсонов. В молодости он прекрасно командовал эскадроном на Турецкой войне, отлично проявил себя на Японской, возглавляя Уссурийскую бригаду и Сибирскую казачью дивизию. Потом был начальником штаба Варшавского округа. Но дальше пошел по административной части: служил наказным атаманом Войска Донского, Туркестанским генерал-губернатором и наказным атаманом Семиреченского казачества. К тому же, был болен астмой, и летом 1914 г. как раз лечился в Пятигорске. В должностных перетасовках начала войны вспомнили, что он служил в Варшавском округе, неожиданно вызвали с курорта к царю и дали армию. А он не посмел отказаться, раз оказали такое доверие. И получилось, что умея командовать лишь кавалерийской дивизией в 4 тыс. сабель, а потом 7 лет вовсе оторванный от оперативной работы, он получил огромное войсковое объединение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
