Никониэль с размаху обрушил на спину Водяника тяжелый меч. Страшнозол крикнул предостерегающе:
– Руки мальчишке не обруби!
– За собой смотри, – огрызнулся Никониэль.
Тело Водяника дергалось, он все еще старался освободиться, Ютланд отчаянно удерживал, потом дива-колдуна не найти, в лицо брызгала зловонная кровь, сильно пахнет горелым мясом…
Наконец Водяник перестал рваться из его рук, чуть позже его стянули с Ютланда, еще немного потыкали мечами. Никониэль в злом азарте вообще отрубил голову этого главного дива Болотной гати и сунул в кожаный мешок.
Ютланд поднялся, на него изумленно смотрели во все глаза, а он устало стирал с лица кровь дива, осматривал себя, ран нет, только ушибы и царапины.
– Ты просто счастливчик, – проговорил наконец Никониэль. В его хмуром голосе озадаченности было больше, чем ликования. – Еще какой! И с Водяником поговорил… и чуть не задавил властелина болот…
– Это Водяник его чуть не задавил, – возразил Страшнозол, – но ты прав, парнишке просто чудовищно повезло. Хотя нам повезло еще больше, не так ли?
– Так, – согласился Никониэль.
– Мы не отыскали бы Водяника, – вдруг сказала Ирина, – это Ют сумел его заинтересовать, задержать, а потом схватил и держал… для нас. Иначе мы бродили бы по болоту, пока не попадали от усталости. И тогда бы Водяник всех нас…
Ютланд с жалостью оглянулся на порубленное тело болотного дива. Деониссимо уже шарит в его одежде, на поясе ключа не оказалось, отыскать удалось только под мышкой в хитро подвешенном на тонком шнурке мешочке.
Все четверо с торжеством раскрывали сокровища хозяина Болотной гати, Ютланд слышал вопли восторга: в сундуках оказались наручи Карающей Длани, наручи Титана и наручи Доблести, а еще, очень важное – Браслет Проклятых из дивного серебра…
– Это кудеснику Марилию, – сказал Никониэль со вздохом сожаления, – таков был уговор… Ого, камень Вечности!
Страшнозол шепнул Ютланду:
– Чего он удивляется, такой остается после смерти каждого могучего мага! Если, конечно, происхождение у него не от человека, а от дивов. Жрец Холард охотится за такими в Куявии, но мы отнесем своим чародеям, они умеют использовать магию долунного мира не хуже…
Деониссимо с торжеством вытащил и вскинул над головой в вытянутой руке золотой браслет.
– Есть!
– Браслет князя Хнора, – шепнул Страшнозол, – великого героя прошлых времен. Когда-то обладал просто чудовищной мощью! Говорят, двигал горы!
– Князь Хнор?
– Нет, браслет. А вот когда попал в эти вонючие лапы, силы в нем почти не осталось… Ничего, наши ведуны сумеют восстановить прежнюю мощь.
Ютланд почти не слушал, в голове все еще звучат уклончивые слова Водяника, что глупо искать в болоте таинственного всадника, который весь из ярости и жаркого пламени…
– А есть, – спросил он, перебив на полуслове, – места, где дивы не в болотах, а… в жарких местах? Где огонь?
Никониэль выгреб из сундуков последние горящие огарки свечей, такими эти древние светочи казались Ютланду.
– Страшнозол, – крикнул он веселым голосом, – ты рвался быть ведущим?
Страшнозол откликнулся:
– Не то чтобы рвался…
– Давай, вперед!
Страшнозол хлопнул Ютланда по плечу и немедленно побежал вперед, гордый тем, что хоть так побудет лидером.
Болото перестало хлюпать под ногами, воздух посвежел, а наверху словно убрали низкий навес с грязными тучами. Во всей страшной красоте распахнулось звездное небо, широкой бледной полосой протянулся След Молочной Кобылицы, что есть несметная россыпь звезд, слившихся воедино, остальные же в сторонке надменно и ярко светят каждая по себе. Небо настолько чисто и прозрачно, что звезды странно и дико висят в совершенной пустоте.
Рассвет уже угадывается по свежему воздуху, под утро он просто режет ноздри. Появились и начали уплотняться неопрятные полосы тумана, пугающе прячут под собой землю, подбираются все ближе, сперва в нем потонула высокая трава, а сейчас исчезают и мелкие кустарники…
Страшнозол сказал бодро:
– Смотрите, а наши еще не спят!
– Или уже проснулись, – возразил Деониссимо.
– Караульные не спят, – уточнил Никониэль. – Нам тоже не мешает вздремнуть…
– Вздремнуть? – изумился Страшнозол. – Да я теперь двое суток будут дрыхнуть без просыпу!
– И в корчму не пойдешь? – спросил Никониэль.
– Нет!
– А побахвалиться?
Страшнозол задумался, на лице мучительная борьба, наконец махнул рукой.
– Ладно, сперва в корчму на часок… а потом спать, спать, спать…
Деониссимо, записной говорун, начал рассказывать, как он продаст свою часть добычи, а с большими деньгами переселится в какую-нибудь мирную страну, где в кисельных берегах текут молочные реки.
Слушали его невнимательно, а Страшнозол вообще сказал с пренебрежением:
– Ну был я в той счастливой, как считаешь, стране. Ну, и что там хорошего?
Ютланд сказал с удивлением:
– Ну а как же? Я ж говорю, молочные реки, кисельные берега…
Страшнозол поморщился.
– Как-то пришлось мне вылезать из молочной реки на кисельный берег… Тебе бы такое удовольствие!
Ютланд попытался представить себе такое выкарабкивание, содрогнулся.
– Да, что-то в нашей мечте не так…
Деониссимо возмущенно хрюкнул, но, похоже, призадумался. Едва прошли под воротами, Ютланд сказал с неловкостью:
– Я на постоялый. Завтра увидимся.
– Завтра уже наступило, – сказал Деониссимо жизнерадостно. – Но поспи, поспи. На тебе лица нет. А то, что есть, совсем не лицо… Увидимся!
Его хлопали по плечам, благодарили за стойкость, потом все пошли к баракам, Ютланд повернул было к постоялому двору, но хлопнул себя по лбу и побежал за ними.
Деониссимо обернулся, воскликнул радостно:
– Решил с нами?
– Надо спросить Михея, – ответил Ютланд. – Вопросы есть.
– Это нетрудно, – заверил Деониссимо, – Михей встает рано.
Никониэль бросил:
– А он вообще ложится? Я ни разу не видел спящим.
– Он спит стоя, – сказал Страшнозол авторитетно. – Как конь.
Глава 14
В бараке еще горит свет, хотя в небе уже вспыхнули жарким пурпуром облака, вся земля покрыта густой глубокой тенью, но скоро солнце разорвет ее на части, заставит трусливо втягиваться под укрытия стен, прятаться за камнями и деревьями.
Никониэль не успел протянуть руку к двери, как та распахнулась, на пороге вырос Михей, уже одетый, даже в доспехах, сна ни в одном глазу, лицо встревоженное, но скользнул по ним быстрым цепким взглядом и с великим облегчением перевел дух.
– Целы…
– И с победой, – сказал Никониэль с гордостью. – Побили всех, даже Водяника!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
