Но я ездил в Берлин не зря… Деньги работали, и снова подразнил нас мираж мировой Революции.
В январе 1919 года вожди коммунистической партии Карл Либкнехт и Роза Люксембург подняли восстание в Берлине.
Они попытались захватить власть, как это сделали мы полутора годами ранее. Ненавистное правительство социал-демократов должно было разделить судьбу Керенского.
Но восставшие не знали, что со времен кайзера существовала секретная линия, по которой социал-демократы связывались с руководством армии. Рейхсвер, потерпевший поражение на фронте, оставался главной силой внутри государства. Ибо немцы, как сказал кто-то, «это не государство с армией, а армия с государством».
В дело вступили добровольческие отряды. Эту боевую организацию создали вернувшиеся с фронта кайзеровские генералы и офицеры (потом многие из них примкнут к Гитлеру). У них имелись и танки и пулеметы. И они были беспощадны… Бои шли прямо на улицах. Они расстреляли восстание.
…Хрупкая еврейская женщина Роза была неистовой революционеркой. Пламенная маленькая Роза и рассудительный высокий Карл. Их арестовали и по пути в тюрьму зверски убили. Трупы Карла и Розы нашли в канале…
Готов повторять до бесконечности: все тогда перестали быть людьми. В пекле первой мировой бойни сгорала европейская цивилизация. Если не понять этого, не понять ни нас, ни наших врагов, ни того времени…
Но желанное нами Мировое Землетрясение не утихало.
10 января произошло восстание в Бремене — родилась красная Бременская республика. Но снова армия выступила на стороне правительства. Не прошло и месяца, как 4 февраля 1919 года войска рейхсвера взяли красный Бремен.
И, будто издеваясь, дразня, — новый мираж мировой Революции: запылала Венгрия! Коммунист Бела Кун радиограммой сообщил Ленину: в Венгрии установлена красная Республика и диктатура пролетариата.
Бела Кун попал в русский плен в 1916 году. Этот вчерашний венгерский военнопленный стал вождем венгерских коммунистов. По-моему, в конце 1918 года он был отправлен Ильичем в Венгрию делать Революцию. Вместе с ним туда выехали вступившие в коммунистическую партию многочисленные венгерские военнопленные. Большинство их после революции работали у нас в ЧК и прошли отличную школу. Среди них были, кстати, и четверо друзей Бела Куна, венгров, участвовавших в расстреле царской семьи…
Вернувшись в Венгрию, они успешно повторили опробованную Ильичем модель Октябрьского переворота. Сначала они (как мы в июле 1917 года) провели демонстрацию, попытались захватить власть, причем также безрезультатно. Они так же были арестованы и так же трусливо выпущены властями из тюрьмы. После чего продолжили готовить восстание в Будапеште. В марте 1919 года все же захватили власть. Победив, пошли по нашим стопам — создали Красную гвардию, устроили красный террор. Так родилась еще одна республика. С ней исчезла в прошлом третья великая империя — Австро-Венгрия.
Я был на заседании ЦК. Помню Троцкого с воспаленными от постоянного недосыпания глазами. Он вернулся на день с Уральского фронта. В это время из орды обезумевших от своеволия солдат он создавал боеспособную армию. Создавал агитацией и беспощадными расстрелами.
И сумел остановить на Урале наступавшие армии Колчака.
Лев, как всегда, кричал:
— Венгрия — бикфордов шнур! Из Венгрии окончательно запалим Европу. Немедленно направить к венгерским товарищам наши части… Я поведу их! Погибнем? Возможно! — И повторил любимое: — Но зато, уходя, так хлопнем на прощание дверью, что весь мир содрогнется!
Зиновьев вскочил, стоя зааплодировал. Но тут, к моему изумлению, яростно против выступил… Ильич!
— Все это архиглупость! Мы не можем в нашем положении позволять себе романтические детские выходки! Опомнитесь, батенька, мы уже не в Смольном. Мы уже не в тысяча девятьсот семнадцатом году, товарищи! Нам всем надо вырасти. Все наши силы должны быть по-прежнему брошены на борьбу с наступающим Колчаком!
Я с удивлением понял: вместо мировой Революции Ильич думал… о России. Вместо того чтобы работать над нашей великой мечтой — погибнуть во имя мирового пожара, он хотел сохранить власть здесь, в крестьянской, рабской стране, которую так презирал Карл Маркс. Надо было видеть, как аплодировал ему Коба. Коба, как всегда теперь, был с ним. Вместо войск он предложил компромисс — поддержать революцию деньгами. Предложение радостно приняли.
Они все, кроме Льва и Зиновьева, желали править крестьянской Россией, они становились кремлевскими боярами.
Пока я готовился везти драгоценности и деньги в Венгрию, опять заработали наши деньги и драгоценности в Германии.
В апреле того же великого и кровавого 1919 года Германия ощутила новый толчок. Произошло коммунистическое восстание в столице Баварии…
В Баварском королевстве с 1918 года творилось революционное безумие. 7 ноября 1918 года маленький седобородый человечек по фамилии Эйснер, в пенсне, в огромной черной шляпе, окруженный несколькими сотнями сподвижников, умудрился без единого выстрела занять помещение баварского королевского парламента и провозгласить республику.
Бедняга не знал, что это не только легко, но и очень опасно.
Не прошло и трех месяцев, как его преспокойно застрелил баварский монархист.
Но коммунистическое движение в Баварии нарастало. 13 апреля 1919 года в Мюнхене была провозглашена Баварская Советская Республика.
И опять они действовали, как мы в Петрограде, — национализация банков, конфискация имущества богачей, расстрелы заложников, создание Красной армии!
И опять тот же сценарий — выступил рейхсвер, армия осталась верной правительству… Уже 5 мая очередная «месячная Республика» приказала долго жить. Пять дней на улицах Мюнхена шли кровавые бои, восстание было подавлено, вожди расстреляны. И вместе с ними — сотни участников… Не принесли мировой Революции счастья политые царской кровью драгоценности. Недаром я не хотел их везти.
Все эти события наблюдал недавно вернувшийся с фронта в Мюнхен демобилизованный нищий ефрейтор. Его звали Адольф Гитлер.
Расстрел великих князей
Я в это время, повторюсь, был отозван в Москву.
В революционной России начинался красный террор.
Мы не забыли Розу и Карла, погибшие Республики, расстрелы рабочих. Ильич решил кроваво ответить «международным мучителям рабочего класса». «Им мало крови семейки Николая Кровавого? Они получат щедрую добавку. И мученические тени Розы и Карла увидят возмездие!» — прокричал тогда Зиновьев.
По нашей замерзающей голодной столице опять поехали моторы.
