Садык уперся ладонями в земляной пол и пошатываясь, встал на ноги. Вооруженные люди с руганью поднимали его ребят, оглушенных и не понимающих, как они здесь оказались. Магия чужаков оказалась сильнее, чем амулеты опричников и сила Ратников.
— Ведите их в избу! — сказал тот же хриплый голос, который принадлежал высоченному бородатому мужику в темно-синем кафтане латинского покроя. Такие носили и новгородцы, и ганзейцы, и даже ушкуйники. Дьявол их разберет!
— Где остальные? — успел спросить Садык у Артюхи.
— Побили ребят, — хлюпнул разбитыми губами парень. — Засада была в башне. Резуна сразу кончили, но и мы их покрошили… Отжали на улицу.
— Не разговаривать! — древко копья влетело в спину Артюхи.
Оставшихся в живых телохранителей вывели из сарая. Садык сразу понял, что они находятся в княжьем имении, ярко освещенном факелами по всему двору. Кругом сновали незнакомые люди, хорошо вооруженные и в добротной броне. Неподалеку в кучу сгоняли лошадей.
— Заходите в избу, — раздался приказ. — И без шуток, кромешники!
Садык с остановившимся сердцем замер на середине горницы. Возле дальней стены на лавке сидела княгиня Елена с мальцом в руках. Малые княжны вцепились в материно платье с двух сторон и нахохлившимися совятами глядели на незнакомых мужиков. Самое удивительное, что заметил десятник, в их глазах не было страха, только у Ольги щеки мокрые. Плакала, видать. А вот Алена пытается своими плетениями закрыть мать и сестру. Слабая защитная «завесь» колебалась в теплом воздухе и тут же разлеталась в разные стороны.
Десятник понял, почему у нее не получается. Напротив, за длинным столом, сидели несколько человек, среди которых явно выделялся боевой маг. Пожилой седобородый мужчина с ленивым любопытством смотрел на тщетные попытки девочки и легким щелчком пальцев разбивал магический щит. Садык закипел. Ублюдок, нашел себе противника! Наверное, и энергию княжны к себе тянет! Тварина, дотянуться бы до тебя! А кто с ним рядом? Неужто из бояр новгородских кто?
Опричников грубо повалили коленями на пол, прижали к шеям сабли. Один из сидевших, в красном полукафтане с серебряными пуговицами, перепоясанный широким ремнем, на котором висела сабля с богато инкрустированной рукоятью и большущий нож в кожаных ножнах, с шумом отодвинул от себя стол и встал. На пальцах блеснула пара массивных перстней с драгоценными камнями.
— Я — боярин Анциферов, — звучным голосом объявил мужчина. Его красивое, обрамленное аккуратной черно-смолянистой бородкой лицо было бесстрастным. Он, конечно, обращался только к одному человеку. — Мое имя известно вам, Великая княгиня, не так ли?
— Известно, — Елена с ненавистью взглянула на Анциферова. — Подпевок Борецких, шелудивый пес, прикормленный пустой похлебкой! Муж предлагал вам союз! Вот как повернулось все!
— Прошу, без этих глупостей, Елена Ивановна, — поморщился боярин. — Я с вашим мужем не заключал никаких договоров. А сейчас прошу, чтобы вы вели себя благопристойно. Поможете — никто не пострадает.
Девочки тут же прижались к матери. Садык заметил, как дрогнули губы Анциферова.
— Я своим врагам не помогаю! — отрезала великая княгиня.
— Скорее, помощь требуется вашему мужу, — усмехнулся мужчина, и заложив руки за спину, прошелся между опричниками и их госпожой. — Завтра уже будет поздно.
— Не верь ему, госпожа! — выкрикнул Садык.
Холодное лезвие сабли мгновенно переместилось к горлу. Десятник почувствовал, как остро наточенное железо слегка подрезало кожу. Теплая струйка крови засочилась вниз под кафтан.
— Заткнулись живо, собаки кромешные, — лениво проговорил еще один сиделец за столом. Он выглядел массивнее и мага, и Анциферова. Богатый кафтан едва не расползался на его плечах. — Будете гавкать, всем головы срубим, прямо здесь, на глазах детишек. Вы же этого не хотите?
Садык сжал зубы.
— Что ты говорил про моего мужа? — княгиня все же заволновалась, хоть и не показывала своим видом, что поддалась на уловку новгородского боярина.
— Если он не сдаст Тверь, не подчинится власти Новгорода, а точнее — Борецким, то завтра уже будет поздно.
— Не бывать этому! — выкрикнула Елена, мучаясь от того, что ее заставляют унижаться перед опричниками, фактически — холопами. Кто знает, на какие ухищрения пойдут новгородцы, неведомо как проникшие в Никольское. Здесь оказались предатели, указавшие подземный ход прямо в кремль. Оттого и засаду устроили грамотно. — Как ты мог, Алексей, пойти на это? Отказался от почестей ради подачки Борецких! Думаешь, они твое рвение оценят?
— Я новгородский боярин, княгиня, — пожал плечами Анциферов. — Что мне Тверь?
— Что с ней валандаться? — приподнялся широкоплечий. — Щенка за ноги — и об угол головой! Девок отдать магу, пусть из них воительниц воспитает!
— Не трожь маму! — звонко воскликнула Алена и махнула рукой. Неведомо откуда возникший гудящий круг с переливающимися багрово-желтыми всполохами рванулся в сторону сидевших. С лица мага пропала ленивая скука. Он вскочил и выставил перед собой ладонь. С нее сорвалась сиреневая вспышка и поглотила ударную сферу. Громкий хлопок ударил по ушам всем, кто находился здесь. Княжич заорал благим матом.
— Ах, ты, пигалица! — один из вояк, держась за ухо, из которого сочилась кровь, шагнул к девочке, сграбастал ее за ворот тонкой шубейки. — Да я тебя сейчас…
— Не трогать! — рявкнул Анциферов. — Отошел назад, быстро!
Боец отпустил младшую княжну и тут же улетел в угол, сбитый мощным ударом Анциферова. Оплеуха получилась знатной.
— Ну и дела! — захохотал широкоплечий. — Какова, Ермил? Возьмешь в ученицы?
— Возьму. Сия отроковица сильна Огнем, — закивал головой маг. — Помимо главного Дара у нее есть задатки к другим заклятиям.
— Даже не вздумай! — зашипела княгиня, яростно прижимая к себе Ивана. Младенец сбавил рев, но скулить не переставал.
— Значит, не хочешь нам помочь? — широкоплечий был явно главным среди находившихся здесь, а Анциферов играл отвлекающую роль. Садык внимательно присматривался к новгородцам. Кто это такой? Неужели один из братьев Борецких? Клан у них мощный, родственников много. Точно, на пальце перстень с рельефным голубем. Это их герб.
Он щелкнул пальцем — раздался свист клинка, тяжелый неприятный стук об пол, дикий вскрик княгини. Отрубленная голова Касьяна с немым укором уставилась на Садыка. Кровавый ручеек пополз по полу, просачиваясь через щели в подпол. Заревели перепуганные девчонки.
— Каждое твое «нет», княгиня, будет стоить жизни кромешнику. Любому, — ответил Борецкий, тяжело вышагивая за спинами замерших телохранителей князя Федора. — Осталось четверо. Шансы уменьшаются. Так что ответишь?
Бедные княжны, трясясь от страха, уткнулись матери в колени. Княгиня обдумывала последствия своего отказа. Садык приготовился к смерти. Он знал, что никого не пощадят, кроме девочек. Их, одаренных, пристроят к новгородским чародеям, воспитают так, как нужно, сломают душу, отравят ядом льстивых слов и ненавистью к Тверской Руси. Забыть мать, отца, свой Род — вот что с ними сделают. Но ради бойцов-опричников предавать своего мужа? Неужели великая княгиня пойдет на этот шаг?
— Что мне нужно сделать? — холодно спросила Елена, справившись со своими терзаниями.
— Уговорить мужа сдаться, — Борецкий пожал плечами. — Всего-то пару слов. Мы устроим встречу. Зачем излишние жертвы? Спасем воинов, мужиков, холопов.
— Я не буду его уговаривать сдаваться, — ответила княгиня. — Устрою встречу, но не более того.
— Разумно, — кивнул Борецкий. — Значит, сейчас выезжаем. Времени мало. Девочки останутся при моих людях. Обещаю, что никакого вреда им не будет.
— Госпожа! Не следует верить этим собакам! — Садык взвыл.
— Помолчи! Сам собака, отродье татарское! — сильный удар торцом копья в почку заставил десятника согнуться.
— Ладно, достаточно! — рявкнул Борецкий. — Княжон забрать и поместить под охрану! Сильвестр Петрович, распорядись!
Дальше произошло странное. Бросившиеся к дочерям Великого князя новгородские воины внезапно осели на пол. Сабля, прижимавшаяся к горлу Садыка, бессильно упала со стуком вниз. Недолго думая, десятник подхватил оружие и взлетел вверх, одновременно разворачиваясь, готовый к бою. Увиденное потрясло. Перед ним колыхался полог мутной белесой завеси. А за ней боярин Анциферов (точнее, Анциферович, как знали этот богатый род в Новгороде) взмахом руки отправил в сторону мага яркую кляксу с щупальцами, мгновенно окутавшую новгородского чародея, не давая тому даже вздохнуть как следует. Пока чародей боролся с атакующим заклятием, Анциферов схлестнулся с Борецким.
