- Говорю: в той стороне есть город! Если доберемся до него...
Септимус уже не слушал. Он вновь схватил шарахнувшегося от него возницу и зашипел ему в ухо:
- Неподалеку есть город. Это правда?
-Да, но...
- Если снять с кареты оставшиеся колеса, загрузить в нее пассажиров и пустить лошадей в четверть скорости, мы ведь сумеем туда добраться?
- Невозможно! - вся фигура возницы представляла собой пучеглазое отчаяние. - Карета увязнет в песке! И потом: у нас же нет инструментов! Как мы снимем колеса?
- Вы обалдели? - вмешалась Мирра. - Тут идти четыреста метров!
Ветер усиливался, песок зазмеился причудливыми, непрестанно меняющимися узорами. Гигантская белесо-красная волна плавно скользила навстречу потерпевшему крушение экспрессу.
- Это что там, гроза надвигается? - спросил какой-то весьма наивный пассажир.
Септимуса передернуло. С трудом оторвавшись от завораживающей картины песчаного танца, он напустился на Мирру:
- Это ты обалдела! Какие четыреста метров? Кругом голая пустыня! Или это город лилипутов?
- Обычный город! Скрыт заклинанием!
С отдаленным гулом бури смешивались перепуганные шепотки пассажиров: они уже начали подозревать неладное.
- Что происходит? - в полголоса спросила Вероника.
- Ничего особенного, - равнодушно махнула рукой Мирра. - К нам спешит каюк. Все как обычно. Говорю тебе, ослиная башка, прямо у нас под боком город! Если пошевелим булками...Да что с тобой болтать! Эй, народ! Кто не хочет умереть страшной смертью, все за мной!
Увязая в песке и прикрывая лицо рукой, она поспешила в направлении пустоты. Маркус последовал за Миррой. Септимус сплюнул на песок, схватил Веронику за руку и побежал за ними. Четверо - уже толпа. Повинуясь стадному инстинкту люди рванули следом, потом замешкались, потом снова рванули...
Септимус обреченно вздохнул. Он вдруг отчетливо понял, почему так легко и свободно чувствовал себя в компании Мирры, Вероники, Ганса, Джульетты и даже Людвига. Все они были одиночками, все они действовали сами по себе. Да, порой они поступали как полные придурки. Возможно, они даже были такими. Однако они никоим образом не относились к тем, для кого мнение большинства автоматически является правильным. Ими не нужно было руководить, они жили собственным умом. В отличие от них эта толпа уважаемых, здравомыслящих и самостоятельных поклонников медицины нуждалась в твердой руке и холодном рассудке. На секунду Септимусу показалось, что по песку ползет ватага голозадых младенцев.
- Всем сохранять спокойствие! Прямо за тем барханом город! Он скрыт магической защитой, поэтому его не видно. Но он тут, рядом! Вы, вы, вы, вы и вот вы поедете на лошадях. Остальные пешком! Труп оставим здесь. Если поторопимся, то все спасемся!
С горестными воплями стадо затрусило вслед за "пастухом". Они даже не подозревали, что Септимус, такой уверенный и хладнокровный, бредёт наугад, ориентируясь на рыжую шевелюру Мирры. А сколько раз такие же вот рассудительные герои вели за собой толпу, полагаясь лишь на собственную интуицию (в лучшем случае) или на приказы начальства (в худшем)!
Ветер крепчал, воздух все больше наполнялся взвесью песка. И вдруг вдалеке замаячил город. Он проступал сквозь песчаную пелену, словно мираж, зыбкий, струящийся, полупрозрачный. Но чем ближе они подходили, тем отчетливее становились очертания заколдованного города посреди пустыни.
- Что это за место? - изумленно спросила Вероника.
Вопрос был скорее риторическим, но Мирра не преминула моментально процитировать раздел "Путеводителя". Даже песок, норовящий забиться в рот, не в силах был справиться со словесным потоком любознательной души зеркала:
- Это Куш. Круглый город Куш. Назван в честь древних божеств На-Куши, покровителя удачи и трудолюбия, и его сестры Вы-Куши, покровительницы воров, поэтов и самоубийц.
- Фига себе семейка! - в полголоса прокомментировал Септимус.
- Основан в конце прошлого века, - продолжала Мирра, - но расцвета достиг всего лишь года два-три назад. Куш защищён гигантским куполом. Это не вполне обычный город. Здесь...
Пассажиры разразились радостными криками: по счастливому стечению обстоятельств они попали прямиком к воротам Куша. По ту сторону прозрачного купола скрывался совершенно другой мир, чуждый суровым будням Черной пустыни. В центре круглого города возвышалась тонкая тридцатиметровая башня, оканчивающаяся острым пиком. Ласковое искусственное солнце сияло на ярко-синем небе, вдоль прямых, мощеных желтым кирпичом улиц шеренгами росли пальмы, жасмины, кипарисы, частично прикрывая шикарные фасады зданий. По улицам размеренно шествовали люди. Им не было дела до трех десятков путников, которые стараниями каретного мастера и его начальства были брошены на растерзание пустыне.
По обе стороны от входа в круглый город стояли стражники, комплекцией лишь незначительно уступающие Маркусу. Отчаявшиеся пассажиры заколотили в прозрачные ворота, пытаясь привлечь внимание охранников. Многие, как флагами, размахивали своими дипломами, документами с императорской печатью и кошельками. Даже Мирра подключилась: с нецензурными криками она принялась пинать ворота. Охранники смотрели на творящееся за пределами купола действо, словно на малоинтересное представление кучки доморощенных волшебников.
Септимус прикрыл рот ладонью, чтобы хоть немного защититься от песка. Он уже все понял.
- Они нас не пустят, - тихо, веско и совершенно спокойно констатировал Маркус. - Мы умрем.
Септимус ощутил острое желание схватить каменюку потяжелее и огреть его по башке.
- Почему они не открывают ворота? - заламывая руки, пискнула Вероника.
- А почему они должны их отрыть? - на Маркуса, как видно, накатил приступ философского пессимизма.
- Ну как же...- беспомощно начала Вероника.
"Мда, - подумал Септимус, - аргумент зашибись. "Ну как же", да? Все люди братья. Помоги ближнему своему. Да здравствует взаимовыручка. Но правда такова, что люди, находящиеся в полной безопасности, никогда не рискнут своей шкурой ради кучки незнакомцев, стучащихся в их дверь. Тут нужно быть либо бескорыстным святым, либо отъявленной сволочью, надеющейся даже из горстки песка извлечь выгоду. Так что все верно: "они нас не пустят, мы умрем...".
У людей, живущих в мире, где волшебство - часть повседневности, способность удивляться почти атрофирована. Любые, даже самые сногсшибательные чудеса объясняются наличием где-то поблизости волшебника. Но в этот день трем десяткам пассажиров конного экспресса довелось лицезреть истинное Чудо. Небеса внутри купола разверзлись, и на землю по изящной спиральной траектории сошёл черноволосый молодой человек в ярко-изумрудном костюме с золотой оторочкой. Он посмотрел на людей, жмущихся подле ворот, спросил что-то у стражи, а потом приподнял левую руку и щелкнул пальцами. Столь тихий звук не мог пробиться сквозь толщу купола, но каждый из трех десятков пассажиров готов был поклясться, что слышал звонкий щелчок. Ворота круглого города Куш открылись. Секунду-другую завороженные пассажиры не могли пошевелиться. Затем они ломанулись к воротам, толкая и отпихивая друг друга. Едва последний человек пересек границу Куша, ворота захлопнулись.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
