— Какой из них самый драгоценный? — допытывалась я.
— Эзра предупреждал меня не болтать, потому что боялся воров.
— Но ты же не слушалась его советов?
— Советы нужны лишь для того, чтобы им не следовать.
— Зная об опалах больше, чем прежде, я смогу оценить твои камни по-настоящему.
— Будучи новичком, ты все же поняла стоимость Арлекина.
— Но, наверное, есть и другие?
— Конечно. А как Уэттл? Если бы он не обнаружил тело Эзры, его гибель осталась бы тайной… Сколько еще неопознанных трупов захоронено в лесу?.. Ты сказала Джоссу, что едешь ко мне?
— Нет. Но, может, ты расскажешь?
Иза широко раскрыла глаза.
— А что, он должен приехать?
— Ну, так ты покажешь мне остаток коллекции?
— Нет.
— Почему?
— Догадайся.
— Не хочешь демонстрировать по-настоящему драгоценные камни?
— Конечно, — внезапно рассмеялась Иза. — Ты думаешь о Зеленом Огне. Знаешь, что говорят в городе? Все утверждают, что Эзра украл его и подарил мне, а потом погиб. Ты веришь, что камень может принести несчастье?
— Насколько я понимаю, ты в это не веришь.
— Ошибаешься, я полна предрассудков. Но я ничего не знаю о Зеленом Огне.
— Почему же такое нежелание показать опалы?
— Они упакованы.
— Ты отсылаешь их?
Она кивнула.
— Забираю коллекцию с собой. Через несколько дней я уезжаю в Англию.
— Насовсем?
— Нет, просто на отдых. Возможно, я вернусь.
— Едешь одна?
— Ты задаешь слишком много вопросов, — хитро ответила тигрица.
Не знаю, на что она намекала.
Я вскоре уехала, чтобы не дожидаться сумерек.
В доме было тихо. Джосс еще не приехал из города, а я раздумывала над отъездом Изы. Как к этому относится муж? Наверное, расстроен, если безумно любит ее.
Поднимаясь по лестнице к себе в комнату, я снова услышала звуки клавесина и, перескакивая через две ступеньки, добежала до входа в галерею. Музыка прекратилась. В комнате никого не оказалось.
Я огляделась вокруг. Куда подевался игравший? Не мог же он пройти через стену.
Сидя в кресле, я раздумывала о том, что мелодия тронула меня. Но почему мать вернулась так внезапно? Почему она никогда не посещала Дауэр? Я ведь так нуждалась в ее заботе.
Бен дал мне уверенность в себе, помог повзрослеть, а потом выдал замуж за Джосса, который влюблен в другую женщину и женился ради выгоды.
Значит, мама посчитала, что настало время защитить меня… Я в опасности.
В атмосфере чувствовалось нечто зловещее. Но зачем играть на клавесине? Ведь можно просто прийти и поговорить со мной. Но сверхъестественные силы всегда загадочны.
Внезапно я услышала истерический плач, доносившийся сверху. Я добежала до двери миссис Лод, откуда неслись эти звуки.
— Что случилось? — воскликнула я и ворвалась в комнату.
Там были все Лоды: Джимсон, Лилия и мать. Дочь полурыдала-полусмеялась, Джимсон обнимал ее.
— В чем дело? — спросила я.
Миссис Лод выглядела расстроенной.
— Ты побеспокоила миссис Мэдден… Извините… Лилия расстроилась. Мы с Джимсоном пытаемся успокоить ее.
— Почему?
Экономка покачала головой и умоляюще посмотрела на меня, прося не задавать вопросов.
Лилия с трудом взяла себя в руки и сказала:
— Все в порядке, миссис Мэдден. Не знаю, что на меня нашло.
— Это личное дело, — пробормотал Джимсон.
— Я услышала твой плач в галерее.
— В галерее? — повторила Лилия с дрожью в голосе.
— Мне показалось, что кто-то играет на клавесине.
После недолгой паузы Джимсон произнес:
— Он давно расстроен.
— Вы уверены, что все в порядке? — переспросила я.
— Да, миссис Мэдден, — заверила меня экономка. — Мы позаботимся о Лилии.
— Извините, что помешали, — сказал Джимсон.
— Да, — тихо добавила Лилия, — простите, миссис Мэдден.
Я вышла с ощущением, что эта семья какая-то странная.
Миссис Лод появилась в комнате, когда я переодевалась к ужину.
— Можно войти на минутку, миссис Мэдден? Я хотела бы извиниться за то, что мы доставили вам беспокойство.
— Не важно. Мне жаль Лилию.
— Она расстроена. Наверное, вы догадываетесь о причине.
Я непонимающе смотрела на нее.
— Мистера Диксона отослали в Сидней.
— Теперь понимаю.
— Он ей очень нравится. Я возражала против их брака, но, наверное, ошибалась.
— Он сделал ей предложение?
— Нет, но Лилия расстроена из-за его отъезда.
— Он будет отсутствовать недолго.
— Дочь вбила себе в голову, что мистер Мэдден оставит его в Сиднее насовсем.
— Мне так не кажется.
— Вы-то знаете. Вы ведь одна из директоров компании, хотя это странное занятие для леди.
— Идея принадлежит мистеру Хенникеру.
— Это на него похоже… Я просто хотела объяснить насчет Лилии.
— Не стоит волноваться, миссис Лод.
За ужином Лилия вела себя как обычно, и все говорили о работе. Я принимала живое участие в разговоре, и это радовало. Но удовольствие было испорчено, когда заговорил Джосс:
— Наверное, в ближайшее время мне придется съездить в Англию.
— Но мы ведь недавно приехали, — изумленно произнесла я.
— Ничего не поделаешь — бизнес. Всякое случается.
— И в чем же дело?
— Появилась возможность сбыть опалы в Лондоне. Мне хочется самому заняться этим.
— И когда вы собираетесь в Англию?
— Точно не знаю. Когда возникнет необходимость.
Я немедленно почувствовала себя разбитой. Все понятно. Джосс следует за Изой. Безусловно, она уедет первой, а потом отправится мой муж, чтобы соблюсти приличия. Он уже готовит пути к отступлению.
Потеряв аппетит, я под каким-то предлогом вернулась в комнату. Видимо, Джосс предполагал, что при упоминании о поездке домой я запротестую.
Не дождется! Однако надо дать понять мужу, что дело не в рынках сбыта, а в Изе.
Я решила рассказать Джереми Диксону о находке красного кошелька, как только тот приедет. С ним легко. Но не наведет ли моя откровенность подозрение на Джосса?
Никогда в жизни я еще не чувствовала себя такой одинокой.
Однажды днем, вернувшись после работы, я опять услышала игру призрака на клавесине.
Все повторилось. Мелодия оборвалась, и никто за инструментом не сидел.
Кто-то играет со мной в дурные игры. Внезапно я заметила, что в галерее что-то не так. Одна из штор, прикрывавших панели, оказалась сдвинута. Я подошла и приподняла ее. За шторой оказалась дверь, о которой я раньше не знала.
Так в тумане моего сознания начал пробиваться слабый свет. Кто-то играл на клавесине, а потом покидал галерею через этот выход до моего появления.
Дверь не была прикрыта, ибо тот, кто выдавал себя за призрак, вынужден был удрать слишком быстро и не сумел замаскировать выход.
