Теперь же мысль о том, чтобы просто пойти в море и утонуть там, загипнотизировала ее. Она не могла ни плыть, ни оставаться. Море было единственным местом, куда она могла пойти.
— Астрид.
Тяжелая рука потрясла ее за плечо, и она обернулась. Это был Вали. Он собирал палатку, обнаженный по пояс торс блестел от пота. Грудь его покрывали новые шрамы — остатки рваных ран от нескольких стрел. Его спина была покрыта шрамами, которые, вероятно, и спасли его в тот, последний раз. Если бы стрелы застряли внутри, Вали бы наверняка умер. А может, и нет; этот человек казался почти бессмертным.
Астрид знала, что он получил эти новые шрамы во время той встречи, когда королевские сыновья объявили ее людям о ее смерти. Теперь она знала все. Она знала, что Бренна чуть не погибла во время нападения на лагерь, и что сам Вали чуть не погиб, когда Леофрик и его брат принесли им изуродованную голову женщины и назвали ее Астрид.
Теперь Яан был мертв, погиб вчера в бесславно начавшейся битве. Ульв может потерять ногу. Многие были убиты и ранены. Вторжение в Меркурию обошлось очень дорого, во многих отношениях.
— Астрид, — повторил Вали.
Она моргнула и сосредоточилась на мужчине перед ней, и он улыбнулся.
— Они забудут об этом. Ты будешь дома, где тебе и место. Мы снова совершим набег до конца сезона и привезем с собой добычу. Все будет хорошо.
Астрид кивнула, но это был пустой жест, лишенный убежденности.
Крепко похлопав ее по плечу, Вали оставил ее и вернулся к своей работе. Астрид искала способ помочь, но никто не хотел ее помощи. Поэтому она бродила вокруг, погруженная в молчаливое беспокойство, думая о море.
Когда лагерь почти разобрали, возвещая о появлении всадника, прозвучал рог.
В лагере никого не ждали. Налетчики уходили. Люди короля задолго до рассвета успели забрать своих павших солдат. Прошлой ночью налетчики сожгли своих. Астрид почувствовала тошноту при мысли, что это она ослабила свое войско, убедив людей собрать скейды и отплыть, и теперь они могут быть застигнуты врасплох неожиданным нападением.
Налетчики, все еще находившиеся в лагере, собрали свое оружие и сгруппировались у входа в лагерь, ожидая от короля чего угодно. Астрид держала свой топор наготове.
Но это был одинокий всадник. Астрид узнала большую серую лошадь еще до того, как она выехала из леса.
Леофрик остановился за пределами досягаемости стрелы. Оставив лошадь, он спешился и пошел вперед. Он был безоружен и без доспехов, не надел ни оружия, ни щита, на нем не было ничего, кроме парчового камзола поверх мягких кожаных штанов, все черное — цвета траура. Траура по брату.
Вали подошел к Астрид.
— Это твой мужчина, да?
— Да.
— Тогда это какая-то ловушка. Он не пришел бы сюда один. — Он осмотрел лес.
Астрид не сводила глаз с Леофрика, который смотрел только на нее. Он остановился вдаль от группы вооруженных налетчиков и протянул руку. Хотя он и был в пятидесяти шагах или даже больше, и хотя он не повышал голоса, когда он произнес ее имя — только это, ничего больше — Астрид услышала его.
Никакой ловушки не было. Он пришел к ней совершенно беззащитный. Она вспомнила ночь их первой близости, когда он увидел ее страх и полностью подчинился ей, не остановив ее, даже когда она хотела его убить. Он делал это снова, понимая ее смятение и предлагая себя ей.
— Он один.
Она почувствовала Вали рядом с собой, почувствовала его недоверие, и почувствовала, как Леиф встал между ними. Она почувствовала его голову у своего уха и увидела, как Леофрик вздрогнул и опустил руку, когда увидел Леифа так близко к ней.
Он ревновал. Он думал, что она осталась ради любви к Леифу.
— Было время, — прошептал Леиф ей на ухо, — когда ты могла бы стать ярлом Гетландским. Когда я был в Карлсе с Ольгой, я бы остался, если бы она отказалась ехать. Потому что я знал, что мой настоящий дом — с ней. Я бы отказался от власти и дома, где родился, потому что знал, что мне нужно больше всего в жизни. Это было не мое прошлое — это было мое будущее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Астрид повернула голову и встретилась с ним взглядом. У нее не было слов, чтобы ответить, но она и не нуждалась в них. Они уже поняли друг друга. Леиф улыбнулся.
Она протянула ему свой топор и пошла через свой народ, прочь от лагеря, к своему мужу.
Леофрик наблюдал за ее приближением, в его глазах плескалась настороженная надежда. Когда она подошла достаточно близко, чтобы они могли коснуться друг друга, он просто сказал:
— Выбери меня.
Она ответила ему тем, что обвила руками его шею и поцеловала со всей неистовой любовью, которую испытывала.
Его любовь встретила ее с той же силой, и он крепко обнял ее, когда их губы встретились. В этот момент Астрид поняла, что именно здесь ее место. Ничто другое не имело значения: ни ее прошлое, ни его прошлое, ни черное место, ни ложь и недомолвки, ничего, кроме покоя, который она чувствовала в его объятиях, покоя, который она всегда чувствовала в его объятиях, с тех пор как впервые познала их.
Он повернул голову, разрывая поцелуй.
— Дай мне слова, Астрид. Мне нужны слова.
— Я остаюсь. Дом с тобой.
Даже когда она произнесла эти слова и почувствовала облегчение от их правдивости, часть ее сердца, казалось, надорвалась. Она отвернулась от всего, что когда-либо знала. Она отвергала милость богов — ее друзья и жизнь, которые вернулись к ней.
Боль была острой и глубокой, но она не могла жить в своем прошлом. Слишком многое в ней изменилось за этот год. Несмотря на то, как началась эта часть ее жизни, она получила больше, чем потеряла.
Руки Леофрика скользнули по ее спине и зарылись в волосы. Он схватил ее за голову и снова поцеловал, забирая власть над поцелуем. Она ухватила его за волосы и ответила тем же.
Он снова отстранился и нежно поцеловал ее в уголок рта.
— Я хочу переговорить с твоими людьми. С твоим светловолосым мужчиной и великаном.
— Не мой мужчина. Только мой друг. Всегда.
Новая грань счастья блеснула в его глазах.
— Да?
— Ja. Я люблю только тебя. Единственного тебя.
Он улыбнулся и крепче сжал ее.
— Мы можем спокойно пойти к твоим друзьям?
Леиф и Вали никогда не причинят ей вреда, и Леофрику будет достаточно этой защиты. Только если он не нападет сам.
— Ja. Но почему?
— Я пришел не только в надежде, что ты выберешь меня. Я пришел, потому что мой отец хочет сделать предложение вашему народу. Это может означать, что сегодня вы ничего не потеряете.
Астрид не могла понять, что он имеет в виду. Когда она смущенно нахмурилась, он рассмеялся.
— Познакомь меня со своими друзьями. Вы все поймете.
— оОо~
Верхний зал был комнатой, в которой король делал большую часть своих дел. Тронный зал предназначался для пиршеств, танцев и других торжеств, и хотя Леофрик рассказывал ей, что там часто происходят встречи между королями Англии, Астрид ни разу не видела этих встреч. За год, прошедший с тех пор, как Леофрик забрал ее из черного места, она не видела в зале ничего, кроме приемов пищи.
Верхний зал был немного меньше и обставлен в стиле, больше отражавшем вкус самого короля — роскошный, но не показной. Тяжелое дерево, темные ткани, драпировки, демонстрирующие его любовь к богу, и оружие, демонстрирующее его мощь — включая великолепный палаш над камином.
Когда Леофрик взял ее за руку и повел Леифа, Вали, Гуннара, Толлака и еще нескольких избранных из ее народа, включая Бьярке, одного из самых доверенных людей Вали, вглубь замка, в верхний зал, Астрид почувствовала вокруг себя напряжение. Король не раз действовал вероломно, и теперь все были настороже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Леиф шел твердой походкой, его рука то и дело дергалась, готовая вытащить длинный меч. Астрид вспомнила тот день в Эстландии, когда тамошний принц заманил их в замок для переговоров и вместо этого поднес им на подносе отрубленную голову сына Леифа.
