— Но ты же был совсем крохой!
По лицу Абакума на миг промелькнула грусть. Он ненадолго прикрыл глаза, прежде чем продолжить.
— О моя маленькая Окса… Я доверю тебе одну тайну, которая практически никому не известна…
— Один из твоих родителей — заяц, да? — выпалила Окса со свойственной ей стремительностью.
Услышав это заявление, Абакум расхохотался так громко, как никогда прежде. Окса аж подпрыгнула и чуть не опрокинула на себя горячий шоколад.
— Я так и знал, что ты в курсе о моих… как бы это выразиться… о животной части меня, — выдавил из себя Абакум, вытирая выступившие от смеха слезы. — Но такое! Впервые кто-то предположил, что мои родители могли быть зайцами!
— Значит, ты знаешь, что я знаю… — жалобно пробормотала Окса, тем не менее, немало развеселившаяся от вида сотрясавшегося от хохота Абакума. — Шпионка из меня и впрямь никакая!
— Я бы так не сказал… Но было нетрудно догадаться после твоих утренних эскапад. Но ведь именно этого ты тогда и добивалась, ехидина ты мелкая, не так ли? Я тебя знаю… Нет, Окса, мои родители не были зайцами. Но были не менее удивительными.
— Ой, Абакум, расскажи! — взмолилась Окса. — Ну, пожалуйста!
— Мой отец был пчеловодом. Древолюбом по имени Тибур. Я мало что о нем знаю, лишь то, что он был довольно одиноким человеком, близким к природе, скромным и добрым. Однажды одна из Фей Без-Возраста увидела его на цветочной полянке, где он держал свои ульи, и тут же в него влюбилась. Это редчайший случай, быть может, единственный за всю историю Эдефии. И тогда эта Фея Без-Возраста, моя мать, показалась моему отцу. Они безумно полюбили друг друга. Несмотря на чистоту их отношений, этот союз привел их обоих к гибели. Человек и Фея Без-Возраста не могут быть вместе. И уж тем более любить друг друга…
— И что произошло? — выдохнула Окса, глядя на Абакума широко открытыми серыми глазами.
— Как только я родился, они превратились в пыль, — меланхолично сообщил Абакум.
— Ой! — Окса зажала рот рукой. — Ты хочешь сказать, твоя мама умерла сразу же после твоего появления на свет?
— Некоторым образом… — печально улыбнулся Абакум. — Судя по всему, Феи Без-Возраста устроены не так, как люди, потому что я родился сразу после зачатия. И стал причиной исчезновения моих родителей.
— Кошмар… — У Оксы в горле стоял ком.
— А я считаю, что это скорее красивая история, — сверкнул глазами старик. — Они оба знали, что идут на огромный риск. Но даже угроза смерти не могла помешать любви, которую они питали друг к другу. Безграничной любви…
— А что было потом?
— На следующий день двое соседей, услышав мои голодные крики, нашли меня в доме отца. Я был один, голый и грязный. Не зная, что делать, они меня покормили, а потом отнесли к Лучезарной Малоране, и та приказала начать поиски. Никто не знал, что в жизни и в сердце моего отца появилась женщина, так что удивление было всеобщим. В течение многих дней десятки человек обшаривали леса и поляны, озера и пещеры. Но не обнаружили никаких следов моих родителей. Они словно испарились… Это стало самой большой загадкой всей Эдефии на протяжении нескольких недель. У каждого имелись свои соображения насчет того, что могло произойти, особенно если учесть, что не поступило никаких сведений об исчезновении девушки, ни о рождении ребенка. Одни думали, что на моих родителей напали пчелы. Другие считали, что какая-то особа тайно родила, чтобы избежать гнева родни. Третьи и вовсе предполагали, что Тибур захотел пройти на Остров Фей и за свое безумие навсегда превратился в Берегуна…
— Берегуна?
— Это маленькие люди, полулюди, полуолени, зачарованные в наказание за любопытство.
— Как это, за любопытство? — поразилась Окса. — А что они такого сделали?
— Хотели увидеть Фей.
— Но это же нормально — хотеть увидеть Фей, разве нет? — возмутилась девочка. — Это жестоко, наказывать за такое!
— Да, возможно, — согласился Абакум. — Но пойми вот что: наказание, которое они получают, дает им и огромное счастье. Конечно, нижняя часть тела отныне у них оленья и на голове растут рога, но они могут жить вместе с Феями, на их острове, до конца своих дней. А это — их самое страстное желание. Что же касается моего отца, то, как ты понимаешь, эта теория была наиболее близка к реальности. Много позже я смог порыться в архивах «Светлячка» — это новостная газета Эдефии — и могу тебе сказать, что там перебрали все возможные варианты, от самых абсурдных до самых романтических. Но никто так и не смог узнать, ни что же было на самом деле, ни разыскать моих родителей. И тогда Малорана отдала меня паре Древолюбов, о которых я тебе уже говорил, Микке и Иве. Они полюбили меня, как собственного сына, и я им очень многим обязан. Это было для них непросто…
Окса с любопытством смотрела на Абакума, страстно желая узнать больше.
— Согласившись меня взять, они одновременно соглашались и хранить тайну моего рождения. Когда в Эдефии рождается ребенок, ему сразу делают идентификационное кольцо из его ДНК и сока Горановы, как и Гранокодуй. Когда собрались сделать мое кольцо, то моментально выяснилось, что у меня ненормальная ДНК, в смысле, она не соответствовала ничему известному в Эдефии. Об этом знали всего четыре человека. Малорана, мои приемные родители, и изготовитель колец, который в любом случае должен был хранить профессиональный секрет их изготовления. Должен сказать, что все детство меня окружали огромным вниманием как Малорана, так и родители. Все трое переживали за меня, и в то же время им было любопытно, а это не всегда легко выносить. К тому же очень быстро обнаружилось, что я обладаю весьма особыми талантами…
— Выходит, ты фей? — перебила его Окса, едва не выпрыгнув из кресла. — МУЖЧИНА-ФЕЙ!
53. Откровения Поющего Источника
Абакум погладил кончиками пальцев бородку, заинтригованный этим заявлением.
— Никогда не рассматривал себя под таким углом… Но почему бы и нет? Мои родители считали, что я чародей. То же самое считают твои бабушка, отец и родители Гюса, которые знают о моем необычном происхождении. Но должен признать, что идея быть «феем» мне нравится!
— Но откуда ты все это знаешь? Откуда тебе известно, что твоя мать — Фея-Без-Возраста?
— Я вспомнил мое рождение, — просто ответил старик, и глаза его ярко вспыхнули.
— Абакум, ты, конечно, извини, но никто не помнит своего рождения! — живо возразила Окса.
— Ты права, никто не может этого помнить. Даже мужчина-фей, — подмигнул он. — Нет, просто мне повезло, что на меня пал жребий идти к Поющему Источнику…
— Жребий? — удивилась Окса.
— Каждый год, по случаю большого праздника Летнего солнцестояния, по жребию избирается один житель Эдефии, чтобы направиться к Поющему Источнику, весьма таинственному ключу, расположенному неподалеку от Острова Фей. Представь себе, что его вода позволяет вспомнить или снова пережить утраченное или невозможное воспоминание. И должен тебе сказать, это весьма желанная привилегия! Я помню все, как будто это было вчера…
В тот день мне исполнилось двенадцать лет. Когда Лучезарная Малорана во время жеребьевки сунула руку в огромную хрустальную вазу, в которой содержались записки с именами всех жителей Эдефии, и когда она назвала мое имя, я подумал, что мне это снится. Малорана отвела меня к дверям огромного лабиринта, защищавшего доступ к Поющему Источнику. Там она вложила мне в руку голографический план, мгновенно отпечатавшийся на моей ладони. Я несколько часов бродил между стенами из зелени и камней, усталый и напуганный, пока не добрел до выхода. А найти выход было необходимо! И не только для того, чтобы выбраться из Лабиринта, в котором некоторые оставались, как в ловушке, навсегда, но, самое главное, чтобы попасть к Источнику!
Когда я, наконец, прошел Лабиринт, голограмма пропала: я прибыл к месту назначения. Два чудища с туловищем льва и головой женщины охраняли вход в пещеру, это были грозные Торсолео! Как и все дети Эдефии, я слышал страшные истории об этих созданиях. Истории, или легенды, предназначенные, в основном, чтобы стращать малышей… Но в двенадцать лет я еще в них верил, и помнится, перепугался до смерти.
Торсолео смотрели на меня своими желтыми глазами, и я пришел в ужас. Когти у них были такими острыми, что одним ударом лапы эти магические животные могли порезать меня на ленточки! Я не знал, что мне делать, опасаясь, что малейшее мое движение их разозлит. Как я потом выяснил, Торсолео должны безжалостно прогонять тех, кто смог добраться до Источника незваным. Я же прошел без проблем, о моем приходе их известили заранее, а преодоление Лабиринта давало мне право подойти к Источнику.
Короче, я стоял, парализованный ужасом, у входа в пещеру. И тут эти удивительные существа склонили головы и, взмахнув передней лапой, жестом пригласили меня пройти внутрь.
