То есть счет уже может идти на десятки миллионов людей, изначально склонных к насилию вообще и насилию как методу решения вопросов – в частности!
В такой обстановке странно было бы считать выбраковщиков каким-то выдающимся явлением. Подавляющее большинство из первого потока уполномоченных, к которым принадлежат такие герои «Выбраковки», как Мышкин, Данилов и многие другие, имели боевой опыт и навсегда запомнили, что самый благоразумный метод обращения с вооруженным противником – стрелять первым. А еще лучше – схватить его, пока он не дотянулся до оружия, и навсегда лишить возможности оружие носить.
Вышедшая в Нью-Йорке книга «АСБ изнутри» (2020), название которой мы использовали как заголовок этого раздела, показывает именно такую картину. Хотим мы того или нет, выбраковщики были всего-навсего героями своего времени. Точь-в-точь как описал автор «Выбраковки»: они жестоко расправлялись с теми, кого считали врагами народа, и мучились совестью, убивая бродячих собак. Характерная черта уполномоченных АСБ – полное отсутствие жалости к лицам без определенного места жительства (а попросту – нищим бродягам) – у некоторых из них полностью редуцировалась, если бомжем оказывался ребенок, а у некоторых только усиливалась. И все, как один, уполномоченные тяжко переживали, когда им приходилось браковать детей с патологией развития. Здесь всплывает ключевой момент концепции выбраковки – безоговорочному устранению подлежал человек, СОЗНАТЕЛЬНО выбравший антиобщественный образ жизни или уродливую манеру поведения.
Судя по всему, на заре выбраковки никто из ее верных солдат не подозревал, что, раскрутив политику чисток, власть не сможет остановиться, и в категории брака начнут попадать все новые и новые социальные группы, враждебность которых зачастую будет вызывать сомнения даже у самых убежденных адептов модели «двухступенчатого правосудия».
К сожалению, вся кадровая документация АСБ была уничтожена сотрудниками Агентства в дни окончательного падения ПНД. Сегодня мы не располагаем статистикой по динамике самоубийств среди уполномоченных АСБ – можем только предполагать, что она была нарастающей. Нет данных и по количеству внутреннего брака – хотя свидетели утверждают, что с каждым годом выбраковщикам все чаще приходилось убивать своих. Казалось бы, иначе и быть не могло, это все очевидные тенденции, но они почему-то изначально не учитывались самой заинтересованной в данном вопросе стороной – руководством Агентства и правительством страны.
Но скорее всего недоумение современных исследователей зиждется на неверной посылке. Отчего, например, социологи таким категорическим тоном говорят о подтасовке результатов опросов, проводившихся в начале века? Естественно – им кажется невозможным запредельный (70-80%) рейтинг ПНД в первые шесть лет его владычества. Конечно, они не могут согласиться с тем, что до шестидесяти процентов молодых людей (а с образованием ниже среднего – до восьмидесяти!) мечтали работать в выбраковке. Но не кажется ли вам, уважаемый читатель, что мы просто слишком далеко ушли от того общественного устройства, которое вытолкнуло на свет божий (не могло не вытолкнуть!) Правительство народного доверия с его концепциями и методами их проведения в жизнь? Мы от него примерно на том же расстоянии, что и от древнегреческой Спарты.
А значит, нам просто не дано понять, какими истинными мотивами руководствовались люди, приходившие на собеседование в рекрутинговые офисы АСБ. И сколько бы ни твердили психологи о детских травмах и феномене «комбатантов», они выступают с позиции нынешнего дня и современного человека. Вспомним еще раз жестокие условия, породившие Спарту, и честно признаемся: для тех лет, для того постоянного страха, в котором жила Россия, эти люди были вполне обычны. А значит, и вполне нормальны.
Безусловно, нельзя не сказать в данном контексте о работе Кипниса «АСБ: триумф незрелой личности» (СПб., 2019 г.). Выводы автора и по сей день представляются совершенно безупречными. Но если учитывать, что к умеренно инфантильному типу можно смело отнести до восьмидесяти процентов мужского населения России, опять-таки встает прежний вопрос: и что?! Некоторым милиционерам тоже приходится убивать нехороших парней, тем не менее у этих милиционеров есть жены и дети, которые гордятся ими и считают, что муж (папа) нормальный человек (чего и вам желаем). Поэтому не факт, что личные проблемы выбраковщиков не усугублялись тем, что уполномоченным приходилось убивать хладнокровно и помногу. Хотя четко установлено, что первая генерация сотрудников АСБ (так называемые «ветераны») была сплошь и рядом несчастлива в личной жизни, не умела (или не хотела) подолгу удерживать партнеров и заводить детей, но где тут причина, а где следствие – в этом еще предстоит разобраться.
И последний аргумент: если бы они все были так ненормальны, как принято считать, выбраковка уничтожила бы себя самое уже через год-два.
Кажется, с этого утверждения мы и начали.
И. КОРОЛЕНКО, Т. КОРОЛЕНКО,
С. ЛУЦКИЙ, B. B. ALEX
ТЕХНИКА
Техническое оснащение АСБ – оружие, средства индивидуальной защиты, транспорт и системы передачи информации – находилось на характерном для того времени уровне и не представляло ничего революционного.
Рядовой оперативник Агентства носил легкую двухкомпонентную броню, закрывающую тело от паха до горла, рассчитанную на защиту от пистолетной пули 9 мм и осколков гранаты. Поскольку уполномоченные проводили в своих комбидрессах значительное время, то под броню обычно надевалось специальное гигроскопическое белье с демпфирующим эффектом.
Пневматический игольник, внешне похожий на игрушечный пистолет из-за характерного «пластмассового» оттенка, имел эффективную дистанцию поражения около 50 метров. Помещавшаяся в рукоятке обойма с интегрированным газовым баллоном содержала двадцать, иногда тридцать игл-дротиков, начиненных парализующим раствором, обеспечивающим почти мгновенную блокировку двигательных функций. Огнестрельное оружие уполномоченным не полагалось, но, как справедливо отмечено в книге, многие выбраковщики носили его вполне открыто. За редким исключением это оружие было добыто ими в бою. Кодекс чести выбраковщика предполагал, что иным путем заполучить огнестрельный ствол для уполномоченного недостойно. Уже на второй-третий год выбраковки в каждом отделении АСБ имелся приличный стрелковый тир с опытным инструктором и солидным боекомплектом. Откуда все это бралось, сейчас установить не представляется возможным, ясно лишь, что руководство Агентства такое положение вещей считало естественным. Принимая во внимание исключительные полномочия Агентства, можно предположить, что движение огнестрельного оружия и боеприпасов внутри АСБ регулировалось какими-то закрытыми документами.
Коммуникационные устройства выбраковщиков также не блистали особой продвинутостью, это были несколько громоздкие прообразы тех мобильных приемопередающих станций, которыми сейчас пользуется фактически каждый житель планеты. В России такие аппараты традиционно называют «телефон», за рубежом в ходу термин «кам» (Communication Module, казалось бы, произносить нужно «ком», но имеется в виду другое). Естественно, в годы выбраковки подобные устройства еще не были компьютеризированы. Штатный трансивер АСБ представлял из себя довольно дорогую для того времени полнодуплексную станцию, обеспечивающую транкинговую связь с выходом в телефонную сеть. Подключив к трансиверу «книжку» – ударопрочный мини-ноутбук, – оперативник получал онлайновый выход в закрытую внутреннюю сеть и базы данных Агентства. Во избежание ненужной активности программное обеспечение «книжек» не предусматривало возможности доступа к И-нет, сами «книжки» не имели дисководов, а корпуса их были опломбированы. Два порта со штыревыми разъемами предназначались для штекеров трансивера и сканера отпечатков пальцев. К моменту, описываемому в книге, полномасштабное дактилоскопирование жителей Союза было завершено и установление личности по отпечаткам не составляло ни малейшей проблемы, хотя и занимало определенное время.
У этой системы имелся только один существенный недостаток. Поскольку транкинговая связь – всего лишь разновидность сотовой с плавающей частотой, то устойчивость приема напрямую зависела от расстояния между трансивером и ближайшим ретранслятором. Оказавшись на границе двух сотовых ячеек, трансивер мог дать сбой. Кроме того, в городской черте всегда имеются некие «мертвые зоны», в которых по целому ряду причин радиосвязь глохнет. Дабы избежать таких ситуаций, в каждой тройке один из «ведомых» носил на себе ретранслятор – компактный усилитель сигнала, фактически превращавший тройку в самостоятельную мобильную ячейку сети. Как правило, этот же ведомый был экипирован и ноутбуком – основной груз вешали на заведомо наименее подвижного члена тройки, чтобы не ограничивать возможности остальных двоих.
