— То есть? — удивилась Рабера, и потом до неё дошло, — то есть это вы сняли этот номер?
— Так получилось, — ответил я и галантно продолжил, — но если бы мы только знали, то ни в коем случае этого бы не сделали. Могу уступить свой номер для тебя.
— Естественно, с прибавкой в виде себя к этому номеру? — подначила она меня.
— Безусловно, прекраснейшая, — я принял её игру.
В таком ключе прошло около двадцати минут разговора, после чего мы расстались, договорившись встретиться вечером.
После того, как эльфийка с охраной ушла, мы расплатились с трактирщиком, оставив ему более чем щедрые чаевые, нашли наших проводников в ближайшем проулке, разговаривающими со своими сверстниками, и пошли к алхимику.
Пока мы шли, Торрен вкратце просветил Джулу с братьями о ситуации.
Мастер Реовале как-будто предчувствовал наш приход и лично встретил нас в полумраке своего магазина.
— Мастер Реовале, рад вас снова видеть. Это мои братья и сестра, — я неукоснительно следовал легенде.
После того, как все друг другу представились, мастер провел нас внутрь дома в небольшую гостиную, где все смогли разместиться.
— Что вас привело ко мне, — поинтересовался полуэльф, — вроде бы все вопросы мы решили еще вчера?
— Понимаете, мастер, — начал Торрен, — нам нужен подарок для девушки, серьезно увлекающейся алхимией.
— Могу предложить цветки синего папоротника, — сказал мастер.
— Бросьте, мастер, — отмахнулся Тор, — даже я знаю, что эти цветки дарят первокурсницам алхимичкам в академиях магии. Нам нужен редкий и уникальный подарок.
— Это зависит от цены, — начал мастер, но я его прервал:
— Цена не особо важна. Найдите нам то, что нам надо.
— Даже не знаю. Для кого этот подарок? Расскажите подробнее об этой девушке.
— Самая красивая на свете, — ответил Торрен с улыбкой, — и, конечно, самая добрая…
Видать, Торрену сегодняшняя встреча разбередила сердце.
— Эльфийка из северных, — прервал я Торрена, — очень обеспеченная, поэтому надо постараться, чтобы её чем-то удивить.
— Даже так, — мастер удивился и сильно задумался. Мы ему не мешали.
— У меня есть кое-что для вас, — через добрый десяток минут сказал полуэльф и замолчал.
— И? — спросил Торрен через минуту.
— У меня есть меллран.
— Мы берем, — резко сказал Тор, дернувшись к полуэльфу.
— Не так быстро, мой друг, — прервал я его и, взяв его за плечо, усадил обратно, — что такое меллран?
— Это корень меллирона, священного дерева лесных эльфов, — сказал Торрен.
— И что в нем такого?
— Можно, я объясню? — спросил полуэльф у Тора и, получив утвердительный кивок, продолжил, — во-первых, меллиронов не очень много, во-вторых, корень можно взять только тогда, когда древо умрет, а живут меллироны весьма и весьма долго.
— Думаю, корни у такого долгожителя просто огромны, — сказал я, — можно на тысячелетия вперед запастись.
— Это так, — согласился мастер, — но не каждый кусок корней является меллраном. С дерева не бывает более тысячи меллранов. И я повторюсь, что деревьев мало, живут они долго…
— Я уже понял, что меллраны уникальны, в чем его польза?
— Это весьма ценный реагент, точнее катализатор. Многие сложные алхимические реакции проходят только при наличии меллрана. Весьма устойчив к любым внешним средам. Не горит, не пропитываеся водой или другими жидкостями, не растворяется в кислотах. Поэтому чтобы его повредить, нужно очень постараться. Есть также побочный эффект.
— Какой? — поинтересовался Торрен, опередив меня на мгновение.
— Понимаете… меллирон не умирает, все-таки дерево жизни не может умереть, поэтому вся его жизненная энергия, которую он сумел накопить за тысячелетия, уходит в корни. Те места, где эта энергия скапливается, становятся меллранами. И побочным эффектом меллрана является сильнейшие регенерациионые свойства и, естественно, мелрран при носке считается очень сильным противоядием, так как может подпитывать своего носителя огромным количеством жизненной энергии.
— А что случится, когда в нем закончится жизненная энергия? — в этот раз я опередил Торрена.
— Такого ни разу не случалось, запасы меллрана почти бесконечны. К тому же меллран постепенно впитывает жизненную энергию из окружающего мира. Поэтому владельцы меллрана обычно носят его всегда при себе, а не держат в лаборатории.
— Теперь главный вопрос, — улыбнулся я, — за сколько вы готовы расстаться с этим сокровищем?
Полуэльф задумался и осторожно произнес:
— Понимаете, это очень уникальный и ред…
— Сколько? — прервал я его, видя, что он уже решился, но просто набивает цену.
— Сто двадцать золотых, — начал он, но увидев, что моё лицо начало звереть от его жадности, он быстро исправился, — но вам уступлю за сотню. Как крупному клиенту.
— Дорогая у тебя любимая, — пробурчал я, доставая два мешочка с золотыми и бросая их на стол перед мастером, — тут по пятьдесят золотых в каждом, уважаемый. Мы ждем наш товар.
Мастер забрал мешочки и покинул нас. Вернулся он только через полчаса.
— Простите, что так долго.
— Да мы понимаем, — сказал Торрен, — пока все сейфы откроешь, пока ловушки отключишь, пока все обратно включишь.
— Именно так, — сказал мастер и бросил подозрительный взгляд на Тора, — вот ваше сокровище.
Я аккуратно принял от него резную деревянную шкатулку и открыл её. Внутри на черном бархате лежал корешок в два-три сантиметра длинной. Обычный коричневый корешок, которых можно сотню за пять минут в ближайшем лесу накопать. Точнее он выглядел обычным ровно до того момента, пока я не глянул на его силовые линии.
— О, черт, — невольно вырвалось у меня. Этот обычный корешок выглядел как миллионы тончайших разноцветных линий, в абсолютном хаосе переплетающихся между собой.
— Шкатулка бесплатно, — сказал мастер Реовале.
— Ага, спасибо, — сказал я и отдал подарок Торрену, — а у вас случайно еще одного такого не завалялось?
— То есть? — удивлению полуэльфа не было предела, — вы хотите приобрести еще один меллран?
— Почему бы и нет? Мне это кажется неплохой идеей, — улыбнулся я.
— Сен, — спросил Фериш, — а тебе денег не жалко?
— Вам должно быть стыдно, — я развернулся к команде, — как вы могли забыть о нашем старом немощном дедушке, который находится при смерти? Как мы можем оставить его без такого изумительного подарка? Как тут вообще можно думать о деньгах?
Братья, Торрен и Джула сразу поняли, о каком дедушке идет речь, но назвать Бератрона старым и немощным язык повернулся только у меня.
Дождавшись их неуверенных кивков, я повернулся к полуэльфу.
— Ну как? Случайно не найдется у вас еще один чудодейственный корешок для нашего старенького дедушки?
— Случайно найдется, но…
— Что?
— Он будет стоить еще сто золотых.
— Не вопрос, будьте готовы передать его нам через два дня, когда соберете все реагенты. Я тогда же и расплачусь с вами. Хорошо?
— Да, конечно.
— Тогда мы вас покинем.
Мастер проводил нас до двери. Перед уходом я задержался на пару мгновений и тихонько шепнул ему:
— Надеюсь, вы понимаете, что распространяться о наших заказах не стоит?
— Да-да, конечно. До свидания, надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и продуктивным.
— Я в этом уверен, — улыбнулся я и вышел.
Вернувшись в гостиницу, мы заказали ранний ужин на шесть персон в номер.
После того, как служка накрыл на стол, я попросил его пригласить к нам госпожу Раберу.
Эльфийка пришла минут через десять и мы приступили к ужину. После того, как все насытились, она промокнула губы салфеткой и спросила:
— Вы нашли?
Мы с Торреном переглянулись. Так получилось, что Торрен заметил мое совсем не равнодушное отношение к этой красавице и старался уступать разговоры с ней мне, поэтому ответил я:
— Да, думаю, нашли то, что надо.
— И что же? — заинтересованно подалась вперед Рабера. Эльфийка или нет, но все равно она оставалась женщиной и обладала сугубо женским любопытством.
— Тор, куда мы бросили эту безделушку? — небрежно спросил я, играя на публику из одной зрительницы.
— Что-то я забыл, где мы ее бросили, — подыграл мне Тор.
— Нет, мне кажется, она у тебя в мешке была.
— Точно, я его в комнате у себя бросил, — с этими словами он встал, — сейчас найду.
Вернувшись, он небрежно отдал мне шкатулку и спросил:
— Она?
— Да вроде бы, — я приоткрыл шкатулку, посмотрел внутрь, — да точно эта шкатулка.
— Что там? — требовательно спросила Рабера, протягивая руку, — дай сюда.
— Не надо так нервничать, — со смехом ответил я, отдавая шкатулку.
