— Атрос…
— Да?
— Так, ничего…
Атрос перекинул куртку на плечо и понимающе ухмыльнулся.
— Не за что, господин Кроверус. Зовите, когда в следующий раз захочется компании.
Помедлив, Якул кивнул.
— Но я не шутил, когда говорил, что…
— Да-да, — махнул Атрос, — вы поджарите мой призрачный зад, если ещё раз увидите рядом с Данжерозой.
* * *
— Это сейчас пробило без четверти шесть? — забеспокоилась я, когда глухие удары отзвучали где-то внизу.
— Не волнуйся, у нас всё готово.
Я нервно поправила тонкий обруч диадемы, ставшей завершающим штрихом и гармонично смотревшейся на распущенных волосах. К платью я подобрала неброские серьги и кулон из тех же камней, что украшали наряд.
Мы с Данжерозой спускались по серпантину лестниц обратно в жилую часть замка. Временами дракониха надолго исчезала из виду, когда попадались затяжные лысые участки стен, но с появлением картин вновь ко мне присоединялась. В один из таких разов я искоса посмотрела на неё.
— Что?
— Ничего… просто вот подумала: ты сегодня совсем как фея-крестная.
— Фея? Хм… мне нравится. А феи могут носить такое? — Она выставила грудь и одернула рюши вокруг декольте пониже.
Я прокрутила в голове иллюстрации.
— Ээ… вообще-то обычно они довольно консервативны: конусообразный головной убор, глухой воротник, платье в пол, плюс лишние пара десятков фунтов.
Данжероза сморщила носик:
— Не хочу быть консервативной феей. Буду современной.
Когда мы пересекали одну из площадок с круглым витражным окном, стекло в раме мелко задребезжало. Я глянула наружу. Укрытое облаками небо гудело, оповещая о приближении гостей. Через минуту из сумрачных туч, подобно фантомам, начали выныривать ящеры. Впереди, как и в прошлый раз, летел Тиберий. В зубах он нёс массивный фонарь в латунном панцире, освещая остальным путь. Рядом по облакам скользили тени ящеров, отчего казалось, что их в два раза больше, чем в прошлый раз. Отдыхавшие во дворе слуги отставили разговоры, попрятали кисеты с табаком и засуетились.
Я повернулась к полустертой фреске, где остановилась Данжероза, и сглотнула:
— Началось…
Глава 29
в которой Решальный Горшок всех удивляет
Внизу слышался шум, хлопали двери. На фоне прочих выделялся голос Хоррибла. Слуга отдавал последние распоряжения.
Я стояла, припав ладонями к витражу и рассматривая гостей. Отсюда виднелись лишь силуэты.
Отделившаяся от замка тень была не яснее прочих, но я так отчетливо увидела Кроверуса, словно шагала бок о бок с ним. На этот раз дракон не стал лично принимать поводья у мейстера, предоставив это Рэймусу и его помощникам. Я старалась не выпускать хозяина вечера из виду, но в какой-то момент всё-таки потеряла его за спинами гостей. В пределы видимости он вернулся уже под руку с Грацианой.
Естественно.
— Ну, идёшь? — позвала Данжероза.
— Да, иду…
* * *
На улице моросило, небо приглушенно рокотало, словно предупреждая, но гроза не торопилась разворачиваться в полную силу.
Якул наблюдал за снижением Тиберия, заложив руки за спину и не шевеля ни единым мускулом. Лишь кивнул, когда рядом появился Хоррибл и срывающимся голосом трижды пожелал ему удачи, а потом снова перевёл взгляд на посадочную площадку. Он поражался собственному хладнокровию. Какой разительный контраст по сравнению с чувствами, обуревавшими его в прошлый раз. Может, просто устал? Нет, выгорел — вот более подходящее слово. Выгоревший дракон. Звучало настолько абсурдно, что Якул внутренне усмехнулся.
Мейстер спешился, по обыкновению, отказавшись от посторонней помощи. Дождавшись, пока он ступит на ведущую к замку дорожку, Якул двинулся навстречу, чтобы поприветствовать главу Клуба согласно обычаю. Старик, хоть и хорохорился, пытаясь казаться таким, как раньше, заметно сдал. Или они просто так редко виделись, что изменения бросались в глаза?
Обычно мейстер отделывался кивком, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что он как-то выделяет наследника, но на сей раз ответил на приветствие. Глаза старого дракона сверкнули, казалось, он хотел добавить что-то ещё, но Якул уже отвернулся:
— Прошу меня извинить, должен поприветствовать остальных гостей.
Не успел он сделать и пары шагов, как услышал за спиной хорошо знакомый голос с непривычно-мягкими интонациями.
— Якул…
Грациана стояла, трогательно смаргивая капельки дождя. Она как всегда была не просто хороша — ослепительна. Рядом с ней меркли все прочие женщины, она умудрялась сочетать в себе роскошь и изысканную элегантность, силу и женственность, яркость и небрежную грацию. Сегодня к списку добавилась ещё и нежная беззащитность. Она стояла, сжимая меховой ворот накидки, на котором поблескивала морось, и смотрела на него снизу вверх. Грациана редко смотрела на кого-то снизу вверх, и каждый такой случай был её собственным выбором.
Недоступность и беззащитность — прежде это сочетание свело бы Якула с ума. Но сейчас, глядя на неё и прислушиваясь к себе, он ощущал лишь ту же пустоту. Устал, определенно устал… Как ещё объяснить, что изящная, затянутая в перчатку рука, сама легла на его локоть, а сердце даже не сбилось с ритма?
— Приветствую собравшихся и благодарю, что приехали. — Сдавленное фырканье не вывело его из себя. Голос продолжал звучать холодно и спокойно. — Приглашаю всех в дом.
Остаток пути он чувствовал на спине ненавидящий взгляд Кольцони.
* * *
— Принцесса, где вы были?
Хоррибл перехватил меня на нижней площадке лестницы, когда я уже готовилась спуститься в холл. Данжероза упорхнула пролетом выше, сообщив, что пойдёт занимать местечко на натюрморте.
— Я опоздала?
— Нет, к счастью. Гости только-только расселись. А вы…вы… — Слуга ошеломленно отступил на шаг и поднял руку, словно защищаясь от моего сияния. — Вы… вы…
— Спасибо, — улыбнулась я, когда поняла, что продолжения ждать не стоит. — Рада, что тебе нравится наряд.
— Дело не только в наряде, — помотал головой Хоррибл. — Он хорош, но вы… вся ослепительны!
Спохватившись, он покраснел и дернул бабочку на шее.
— Мне выйти к гостям прямо сейчас?
— Нет, вас позовут. Уже с минуты на минуту.
Внизу безостановочно сновали официанты с подносами, один из них окликнул Хоррибла, уточняя организационный вопрос. Слуга встрепенулся и важно оправил костюм:
— Должен идти, принцесса.
— Ступай, я подожду сигнала здесь.
Хоррибл спустился на несколько ступеней и обернулся.
