внешнего слоя, ну, назовем это души. Так было с твоей матерью. На этой стадии все повреждения поправимы и пройдут через некоторое время при должном уходе. А вот дальше, — Салматия потерла лоб, — начинается выкачивание жизненного потенциала тела. Его способность к регенерации и психическому самовосстановлению, из-за чего жизнь человека начинает укорачиваться. Вот это уже никак не исправить, повреждения становятся необратимыми. В какой-то момент это доходит до того, что тело просто «распадается» на части. Но даже это не самое страшное. — Тут лицо девочки совсем помрачнело. — Потеряв тело, душа становится полностью беззащитна и просто пожирается без остатка. По крайней мере, низшими тварями.
— А высшими? — сглотнув, спросила Северская.
— Захватываются и используются как батарейки. Некоторые твари вообще способны перерождаться, потратив запас таких душ.
— То есть тварь, что я убила?.. — спросила Лена, холодея от ужаса и осознания масштаба проблем.
Но Салматия покачала головой.
— Нет. Охотник был известной фигурой, но он всегда атаковал из засады и очень редко добирался до своей цели, что не позволило ему скопить большой запас душ.
— Это значит?.. — с надеждой спросила Мария.
— Это ничего не значит. Души, потерявшие хозяина, не обретают свободу, а просто переходят в другую коллекцию.
Лицо Марии снова помрачнело, и она произнесла:
— В Лубно через три дня будет проходить финал соревнований по плаванью. Народа будет не меньше ста тысяч человек в одном месте. А сколько гостей будет в городе, вообще страшно подумать, — и, повернувшись к «кошке», она спросила: — Как думаете, тварь, которая там будет, не побоится собрать энергию?
— Не побоится.
— А как же куча людей и камер, которые там будут?! — воскликнула Лена, посмотрев на Салматию округлившимися глазами.
— Похоже, они уже не боятся показываться открыто. И на то есть несколько возможных причин. Первая — за тысячу лет заточения они просто рехнулись. Вторая — они обрели влияние, что смогут даже такое дело замять. И третье, и самое вероятное, — появление хранителей подстегнуло их на резкое накопление энергии без оглядки на опасность разоблачения. И я ставлю на третий вариант.
— Значит, ждем Маркуса и готовимся ехать в Лубно, — сказала Лена, думая о том, как отпроситься с работы снова. Директор, конечно, относится к ней весьма лояльно, но в последнее время она работала очень и очень непостоянно, из-за чего её повышение уже было под вопросом. Ланс уже вызывал её к себе пару раз и спрашивал, всё ли у неё в порядке. Даже родителям, похоже, звонил, судя по тому, что её мама неделю назад внезапно вызвонила её и начала ненавязчиво интересоваться жизнью дочери, что хоть и происходило время от времени, но никогда Ребекка не пыталась вызнать все подробности.
Пока они ждали приезда Маркуса, Лена посмотрела свое расписание и облегченно выдохнула. В ближайшую неделю смен у неё не было. Чувствовалась рука директора, но сейчас это не вызывало отторжения, как раньше.
Внезапно раздался голос Марии:
— Не только. Я тоже с вами поеду.
На неё удивленно подняли взгляды и Салматия, и Лена. Потом раздался вопрос со стороны Салматии:
— И зачем?
Та лишь фыркнула:
— Вот скажите, как вы собираетесь проникнуть на территорию стадиона? Через черный вход с помощью способностей?
— Ну а чем не выход? — внезапно раздался голос Маркуса, который как раз вошел в кухню. Лена аж подскочила на месте и вместе с этим почувствовала запах озона. Салматия же среагировала гораздо спокойнее на первый взгляд, но Лене на мгновение показалось, что она видела небольшой нож, который тут же исчез где-то в складках платья.
Мария же, заикаясь, спросила:
— Т… т… ты как сюда по… попал?
Маркус улыбнулся уголками губ и ответил:
— Кое-кто забыл закрыть дверь на замок.
Лена же предпочла промолчать. Ведь она отлично помнила, как щелкнула замком в двери. Мария же, получив вполне удовлетворительное объяснение, снова взяла себя в руки и сказала:
— Плох тем, что усложняет то, что можно сделать гораздо проще.
Потерев лоб, она присела на стул.
— Моим родителям друзья подарили три билета пару месяцев назад. Мы собирались семьей съездить, но мама до сих пор в больнице, а отец никуда не поедет, пока она не выздоровеет.
— То есть, — немного растягивая слова, сказал Маркус, — ты предлагаешь нам поехать с тобой в качестве компании? А ты понимаешь, что там может быть опасно? Всё-таки не на курорт едем.
— Да, я это понимаю, но, судя по всему, вам не помешает тот, кто разбирается в местной ситуации, а то вы похожи на слонов в посудной лавке. — Сказав это, она с вызовом посмотрела на Маркуса.
Тот потёр подбородок, но в итоге произнёс:
— Ну, это твоё решение, только пойми, что я тебя спасать, если что, не буду.
Лена же перевела взгляд на Марию и успокаивающе произнесла:
— Если что, я тебя спасу.
— А может, с нами она поедет? — спросил Маркус и показал на Салматию, которая с момента появления парня не произнесла ни слова.
Но та лишь покачала головой.
— Кто-то должен остаться здесь, возможно, нам придется ехать ещё в одно место. Есть вероятность, что это всего лишь отвлекающий маневр. Я бы вообще предпочла, чтобы ты поехал один. — Она недовольно посмотрела на парня. — Но неизвестно, кого вы там встретите.
Маркус же лишь кивнул на это. Похоже, он принял её точку зрения. Но внезапно молодой человек произнёс:
— Ну что, поехали на твою базу, будем затариваться оружием и боеприпасами?
Лена ожидала любой реакции, но только не резкого и четкого «нет».
На секунду на кухне повисла тишина, а потом парень вкрадчиво произнёс:
— И почему это нет? Салма, ты не…
— Салматия.
— Что?
— Для тебя Салматия, и обращайся ко мне только так.
— Ну, хорошо, САЛМАТИЯ. Вернемся к нашему вопросу: почему это я не могу поехать на твою базу? Ты не забыла, что мы на одной стороне?
— Я на одной стороне с Леной и Марией, а вот тебя я знаю слишком недолго.
— Девушек ты знаешь немногим дольше. Только вот о них ты смогла раздобыть информацию, а обо мне нет. Это тебя и злит.
— И что с того? Не доверять тому, кто хранит информацию о себе за семью печатями, вполне нормально.
Маркус молчал, явно думая о том,
