— И всё равно…
— Нирь, я честно-честно буду слушаться и не мешаться! — умоляюще уставилась на меня Лебедяна, явно отчаянно желающая отправиться с нами.
— Очень на это надеюсь, не хотелось бы так глупо провалить всю миссию, — хмыкнула я. — Хотя, конечно, забавно: упустить жениха, пойти его спасать и по пути угробить невесту. Но зато, если спасём, он нас, надо надеяться, приютит под крылышком и защитит от гнева Черногора. А, Варс?
— Не паясничай, — недовольно скривился тот.
— Бе-бе-бе, — сообщила я, показав язык. Не знаю, почему, но настроение стало лёгким и совершенно хулиганским, как будто идём не спасать князя из плена, а в самом деле подбирать пьяного под забором. Учитывая, что обычно мне подобная легкомысленность не свойственна (что бы ни думал об этом Чёрный Коготь)… может, чутьё утверждает, что никакие ужасы нам не грозят? Или наоборот, что придётся несладко, и его это очень радует после стольких лет скуки и спокойствия? В любом случае, расслабляться не стоило, и я, не дав Варсу высказаться, переключилась на другую тему. — Ладно, у меня другой вопрос. Пойдём сейчас или, как положено, дождёмся вечера?
— Куда положено? — усмехнулся Трай.
— А… не знаю. Я ожидала вопроса «что положено», — честно ответила я. — То самое. Во всех историях про великие подвиги, начиная с хроник и баллад и заканчивая современной развлекательной литературой, подобные действия непременно совершаются под покровом ночи. Но тут вопрос скорее к Велесвете. Тебе как удобнее?
— Пока князь в темноте, мне без разницы, — пожала плечами тень.
— А он ещё и в темноте? — растерянно уточнила Белолеса, и все взгляды сфокусировались на Вете.
— Я не говорила? — удивлённо вскинула брови она. — Просто это очевидно, в противном случае я бы его не почувствовала. Я не могу сказать точно, но он в очень тёмном месте без окон и даже искусственных источников света, поэтому ощущения достаточно отчётливые. Может быть, какой-то подвал.
— Большой? — уточнила я. — А то, может, его вообще в шкаф заперли.
— Не знаю, — развела руками та. — Я чувствую только сам факт.
— Ладно, в любом случае нужно на месте ориентироваться. Предлагаю не затягивать, а то нашего блудного жениха ещё куда-нибудь утащат, и привет. Так что пять минут на сборы, и выступаем.
— Только завернём по дороге в одно место, надо… организовать уборку в спальне и гостиной: степняков следователи забрали, но кровь отмывать не их забота, — предупредил Трай, пока мы шли в комнату, которую всё это время делили на двоих.
— Зайдём, это будет кстати и для наблюдателей: вполне логичный поступок, — согласилась я. — А тебе следователь не сказал, как эти ребята попали в дом? Может, нам вообще не стоит тут оставаться?
— У них был гостевой ключ, — нехотя отозвался рыжий. — Без привязки к личности, выданный Инрой.
— Ты хочешь сказать, это она их пригласила? — я замерла, не донеся метательный нож до ножен, и озадаченно уставилась на быстро одевающегося мужчину.
— Вряд ли, — поморщился он. — Она дала этот ключ тому, кто их прислал, это самая вероятная версия. Вполне возможно, она не знала о его целях. Во всяком случае, очень хочется на это надеяться.
— Пожалуй. — Я медленно кивнула и, опомнившись, начала разбирать свой арсенал дальше.
Желание рыжего я понимала и даже почти разделяла, потому что в противном случае… В общем, я была о волках всё-таки лучшего мнения. Понятно, что семейка Трая — это отдельный разговор, и с таким папашей от его собственной родительницы можно ожидать чего угодно. Но впустить в свой дом убийц, цель которых — гостья, ни в чём не повинная девушка, это слишком даже для них. Да и не могла же она не понимать, что её в таком случае сразу вычислят! Скорее всего, ключ был получен обманом, и убили её как раз для того, чтобы не выдала заказчика.
А потом до меня вдруг дошло, что сам Трай не мог не подумать о сознательности действий Инры. Может, поэтому его так и накрыло? Одно дело — знать, что она просто терпеть его не может, но это ограничивается словами. А если во имя своей злобы она пошла на преступление?
— А отчего умерла Инра? — Я уже протянула руку, чтобы открыть дверь и выйти из комнаты, когда всё-таки решила задать этот вопрос.
— Яд, — коротко ответил рыжий, накрыл мою ладонь на ручке двери и закончил начатое движение за меня. — Так что это с равной вероятностью могло быть и самоубийство, — со смешком сообщил он, слегка подталкивая меня в поясницу, подбадривая выйти наружу.
— Я не думаю, что она сделала это намеренно, — проговорила я.
— А вот я совершенно не удивлюсь, — отмахнулся он. — Да ладно, не бери в голову. Я уже в норме, не надо так тщательно подбирать слова и пытаться меня успокоить. Ты и так уже здорово мне помогла, а дальнейшие пляски вокруг этого события раздражают нас обоих. Это была минутная слабость, примерно как у тебя вчера вечером. Лучше расскажи, что у вас приключилось. Теперь-то можно?
— А, да, ты же ещё не успел расспросить своего друга и этих двух героинь, — усмехнулась я и, не особо стесняясь в выражениях, принялась за пересказ.
Правда, когда к нам присоединилась княжна, пришлось смягчить формулировки и часть удовольствия от рассказа была утрачена. Вета виновато улыбалась, но слушала версию «со стороны» с большим интересом. Варс традиционно недовольно кривился, но — неожиданно! — молчал. Наверное, потому, что об акте насилия над ним я успела рассказать раньше, и он этого не слышал. Свидетельницей действа я не была, но зато на фантазию никогда не жаловалась.
Сплетничать, конечно, нехорошо, но зато я с лихвой искупила собственное обращение к неприятной Траю теме и развеселила его. Тем более, сплетни — это когда за глаза, а я делилась впечатлениями в присутствии главных героев, и если меня никто не пытался одёрнуть — значит, всех всё устраивало. Во всяком случае, я рассуждала именно так.
Трай историю своего приятеля выслушал с интересом, но без удивления и особого веселья, будто именно чего-то подобного от друга и ожидал. Ну, или его просто было трудно удивить такими вещами.
А дальше мы вдохновенно и с огоньком изображали группу туристов на прогулке. Я уж не знаю, кем нас посчитали наблюдатели, что после утренних приключений мы так бодро, с шутками и чуть ли не с песнями отправились развлекаться. Наверное, решили, что кошки — на редкость бесчувственные существа.
Может, и правда бесчувственные, потому что нам не было особого дела не только до нападавших, но и до Инры: сложно всерьёз переживать о смерти человека, который при первой встрече произвёл весьма негативное впечатление, да и потом никак его не изменил. Я немного сочувствовала рыжему, но в душе искренне полагала, что ему самому после этого станет легче. На мой взгляд, лучше не иметь вообще никаких родственников, чем таких. Я же вот живу, и не сказала бы, что меня особенно удручает собственное одиночество. Но, с другой стороны, это — я; а я бы на месте Трая не стала и так трястись над старой стервой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
